вы знаете, что здесь случилось? За что она его так?
Наташа вскинула на мать возмущённый взгляд, встретила в ответ твердый, серьезный взор, поняла, что женщина намерена все узнать.
— Нет — пожал плечами сидевший напротив них мужчина — знаю одно, Света не в себе, за ней наблюдают психотерапевты, проводят разные тестирования. Она твердит, что убила не Романа, а защищалась от демона.
— Они что допились до белой горячки? — охнула Наташина мать.
— Самое удивительное, что в крови Светланы алкоголь был, но не превышал границ. — Дмитрий отвернулся к окну, и застыл на какое-то время — и еще — его голос упал, поник — дети, — мужчина вернул взгляд на женщин — они не желают сюда возвращаться, они тоже уверены, что здесь кто — то есть, и этот кто-то пугает их.
Наташа с Мариной переглянулись, напряглись, стало жутко находится здесь.
— А вы — устремила на Дмитрия въедливый взгляд Марина Владимировна — что-нибудь почувствовали, живя здесь?
— Нет — уверено произнес молодой мужчина — ничего. Единственное что меня удивило, это разбросанная посуда, моя жена очень щепетильна в этом вопросе, у нее всегда идеальный порядок на кухне.
Наташа отставила кружку в сторону, и тяжело вздохнув обратилась к Дмитрию.
— Спасибо за чай, но нам пора — постаралась улыбнуться, поднимаясь с места.
— Всего хорошего.
Муж Светланы вышел следом за гостьями, в его руках звенели ключи от ворот. Открыв женщинам выезд, Дмитрий, придерживая створку, остановился.
Машина быстро завелась, от сердца отлегло, а то она переживала, что после простоя Аутлендер начнет капризничать, нажала на педаль, хотелось побыстрее покинуть место, где Туманова чуть не убили. Проезжая мимо Дмитрия она хотела попрощаться. Остановилась и открыла окно. Дмитрий заметно занервничал, жевал губы, а потом решительно сделал шаг к машине.
— В ту ночь, — тревожно заговорил мужчина — Света мне звонила. Она была напугана, ее голос срывался, она плакала, просила о помощи. Ее довели до такого состояния, сама она не смогла бы пойти на убийство.
Наташа пожала плечами, чужая душа — потемки, никто не может влезть в голову другому человеку, и почему Светлана решилась на убийство, остается только догадываться.
44
Почему так холодно? Света последнее время постоянно мерзнет, ничто не может её согреть. Даже горячий чай. Поежилась, завернулась в выделенный ей плед, подошла к окну. Она в закрытой клинике, на окнах решетки, дальше за деревьями возвышается высоченный, бетонный забор с колючей проволокой.
Доктор Кривошеев провел над ней множество тестов, замучил своими экспериментами, ну как ему доказать, что она не сумасшедшая. Монстр существует на самом деле, а не в ее голове.
Равнодушно наблюдает из окна на пациентов, которым разрешены прогулки, но ей все равно, она не хочет выходить отсюда. В палате спокойнее, за ней наблюдают, демон сюда не проберется, он остался с Тумановым.
Светлана уверена, ей нечего боятся, её вылечат, и отпустят. Снова волна холода прошлась по спине, и это тоже, когда — нибудь кончится.
Хочется спать, веки наливаются тяжестью, еле переставляя ноги блондинка тащится к кровати. Падает на нее мешком, пристраивая голову на подушку.
Сквозь сон доносится тихий скрипучий низкий голос: «Моя». Она вздрагивает, четко ощутив на плечах холодные длинные пальцы. Снова этот мерзкий шипящий звук слышится у самого уха: «Моя». Скользкие ладони проходятся по спине, Свету сковывает страх, крик рвется из груди, но ему не дает выйти невидимая ладонь, накрывшая рот.
Только не это, как он вернулся? Этого не должно было случится!
Сон испарился, Светлану сейчас волнуют крепко сжимающие ее тело руки. Блондинка дергается, пытается вырваться из железных объятий, открывает рот, позвать на помощь, но оттуда выходит тихий писк.
Демон захватил ее, его пальцы шарят везде, ласкают напряженное тело, вот уже одна ладонь протискивается под трусики. Палец пробирается сквозь складочки, уверено находит чувствительную точку, начинает круговое движение. Свету выгибает от острого удовольствия, она сопротивляется волне наслаждения, но препараты подавили ее волю, расслабили мышцы, сил воевать нет.
Минченко уже не холодно, ей жарко, остается только смириться и лежать пластом, принимая все то, что творит с ней Монстр. Раскинув ноги в стороны, женщина часто дышит, большие испуганные глаза раскрываются еще сильнее, когда ее сорочку стягивают вниз невидимые пальцы, оголяя грудь, которой она всегда гордилась. Крупные соски захватывают в плен, больно сжимают, оттягивают, крутят между пальцами, которых не видно. Жадно втягивают вершинки внутрь того, кто её пугает.
Света размахнулась, но рука свободно разрезала воздух, не встретив никого на своем пути. Ее бедра подхватили, приподняли, и насадили на внушительный орган, вырвав из горла разочарованный всхлип. Она уперлась пятками в матрас, но как мешать тому, у кого нет материальной оболочки, напористые толчки продолжились.
Аааааа, отчаянный крик поднимается изнутри, разрывая грудину! Ну, где эти чертовы санитары, почему не идут к ней на помощь, неужели не понятно, что её нужно спасать.
Словно прочитав ее мысли, демон обхватил шею Минченко, придушил, и держал так, пока она не начала биться от нехватки кислорода. Света открывает рот, дышит часто, хватая воздух, перед глазами все плывет от слез, и от появившегося головокружения.
— Хватит — хрипит, держась за горло — ты разве еще не наигрался? Отстань от меня — зло, выдавливает из себя каждый слог.
Блондинка слышит злорадный смех, этот звук наждачкой проходит по нервам, тут же ее подхватывают переворачивают, и наваливаются на спину.
— Ты моя — змеей шипит неприятный голос, ее ноги снова раздвигают, член демона одним точным толчком вбивается в ее плоть — я теперь всегда рядом, с тобой, в тебе — рычит ей в затылок, продолжая трахать в быстром темпе — а здесь нам будет хорошо, здесь мы только вдвоем.
Нееееееет, все тот — же оглушающий крик, вот только никто его не слышит. Хочется громко кричать, царапаться, кусаться, скинуть с себя дьявола, пришедшего из преисподней, но Света не может этого сделать, она под препаратами.
Глаза уставились в окно, там на ветке сидит маленький воробушек, ему хорошо, он вольная птица, а вот она вечная рабыня.
От каждого проникновения демона, ее голова упиралась в изголовье кровати, оно стучало в стенку, но никто не обращал на это внимание. Здесь в каждой палате по сумасшедшему, такие звуки в этом заведении ни редкость, на них не обращали внимания, главное, чтоб пациент не буянил, а так, пусть хоть на голове стоит.
Птичка уже упорхнула с ветки, а Света все не может отвести глаз, смотрит вперед, ждет,
