что нет родов, готовых работать с простецами… или магами без аристократической протекции. Я предлагаю вам эту протекцию. От княжеского рода.
В глазах Юматова мелькнул интерес.
— В том числе — в делах репутационного и презентационного характера.
Я слегка наклонился вперёд, понизив голос:
— Ныне княжич из этого рода поступил камер-юнкером к самому наследнику престола.
Степан аж подался вперёд, сжав ручки кресла.
— А значит… у вас появится шанс демонстрировать свои разработки на самом высоком уровне. Минуя… скажем так, «фильтры» вроде генералитета Светловых, — я развёл руками, давая ему осознать масштаб. — Дальше — ваш выбор. Хотите ли связываться с родом из… «тёмного спектра»?
Юматов фыркнул, но в его глазах уже горел расчётливый огонёк.
— Да, и сразу предупреждаю: у этого рода есть враги. Как и у любого другого, — но, становясь их союзником, вы получаете аристократическую защиту, возможность работать не только с простецами, но и с дворянами. Это… ширма, которая откроет вам новые рынки.
Степан задумался, уставившись в потолок.
— Я не тороплю вас с ответом, — спокойно сказал я, доставая из кармана сложенный листок. — В любом случае заказ, который мы обсуждали, я возьму. В течение месяца. Оплата — единоразово или с разбивкой на два платежа.
Я положил бумагу на стол.
— Подумайте. Оцените риски. Можете навести справки о княжеском роде Угаровых.
Повернулся к двери, но на пороге обернулся:
— Если решитесь… пришлите мальчишку с карточкой горгульи, по указанному адресу.
Указал на адрес в записке.
По лёгкому блеску в глазах Юматова я уже понял — он заинтересован.
Очень.
Оставив Юматова в лёгком замешательстве, я уже выходил из кабинета, когда услышал его голос:
— Умеете вы удивлять, Юрий. Однако же это предложение такого толка, от которого не стоит отказываться сгоряча.
Он задумчиво постучал пальцами по столешнице, и в этом жесте я вновь увидел его рассудительность. Этот человек не принимал поспешных решений, предпочитая взвесить все за и против.
— Потому и не тороплю вас с ответом, — кивнул я, поправляя перчатки.
Распрощавшись, я быстро покинул лавку и шагнул в ожидавший наёмный экипаж. Мне нужно было срочно домой. Вместо запланированных ночных тренировок нас ждал полёт в Торжок. Каждая минута была на счету.
Бабушку я застал в её кабинете.
Она сидела, сгорбившись над древними фолиантами, яростно чиркая что-то в блокноте артефакторным пером.
— Боги, это ж восемьдесят лет прошло с тех пор, как я в последний раз открывала этот талмуд! — шипела она сквозь зубы, в ярости проводя пером по бумаге. — И нет же, никому в руки не отдашь…
— Елизавета Ольгердовна? — осторожно постучал я в дверной косяк.
Она резко подняла голову. В её усталых глазах мелькнуло изумление — голос внука, но облик чужого человека.
— Что за новости, Юра?
— Принц дал воспользоваться амулетом смены личины, — быстро пояснил я, переступая порог. — И нам предстоит провести ближайшие шесть часов в седле. Ночной перелёт в Торжок и обратно.
Бабушка замерла, сжав кулак вокруг пера.
— Я обнаружил вашего адъютанта, — выпалил я, видя её напряжение. — В приимном доме при отделении Ордена. Не знаю, маг это шестого или седьмого ранга… без рук и ног. И благополучно пытаемый Орденом, примерно, как вас в столичном храме.
На лицо княгини набежала тень. Я поклялся бы, что в уголках её глаз блеснули слёзы, но она резко смахнула их тыльной стороной ладони.
— Я уничтожу этих гнид, — прошипела она, и в её голосе зазвучали нотки ледяной ярости.
— Спокойно, бабушка, — резко опустил я руку ей на плечо, останавливая порыв. — Скандал с Орденом нам сейчас ни к чему. Нам нужно только забрать его.
— Это не адъютант, Юра, — глухо проговорила она, сжимая перо так, что костяшки побелели. — Это мой младший сводный брат. Непризнанный бастард отца.
Она резко встала, отодвигая кресло, и зашагала к окну, сжимая виски.
— Мне сообщили, что он погиб в той же атаке на Курилах, где и я попала под благословение. Говорили, что его тело сожгли вместе с телами моих химер… А теперь, через двадцать лет, ты говоришь, что он… что он…
Её голос сорвался.
— Я их уничтожу, — прошептала она, впиваясь ногтями в подоконник. — Всех. До последнего.
— Первоочередная задача — забрать его и восстановить, — твёрдо сказал я, перехватывая её взгляд. — Я поставил на его грудь защитную печать, чтобы не пытали, как вас… но надолго ли её хватит, не знаю. Поэтому летим сейчас же.
Бабушка резко выдохнула, проведя руками по лицу, словно сметая эмоции.
— Васька двоих выдержит, но троих — нет, — прошамкала она, собирая волосы в тугой узел. — Значит, параллельно отправляем автомобиль.
— В Торжок на машине — дольше, — кивнул я.
— Тогда так: летим на Ваське, дожидаемся машины, грузим его, — чётко заговорила она, возвращаясь к столу и хватая карту. — Я еду с ним, ты летишь в Кремль к утреннему дежурству.
Я на секунду задумался, постукивая пальцем по эфесу шпаги.
— В этот раз, пожалуй, стоит взять Эльзу, — предложил я. — Пусть контролирует его состояние в дороге.
Бабушка резко кивнула:
— Возможно, ты прав. И Лемонс не помешает…
— И Резван, — добавил я. — Для охраны лучше иметь не только горгулий. Да и расстояние немаленькое, вдруг ещё кто-то решит напасть.
Елизавета Ольгердовна сжала губы, но согласилась. Потом внезапно спросила, не поднимая глаз:
— Как ты вообще оказался в трёхстах километрах от столицы и нашёл… единственную нашу близкую родню?
— Принц, — пожал я плечами. — Не знаю, из каких сводок, но он наткнулся на записи о «сумасшедшем», который называет себя адъютантом княгини Угаровой… Видимо, решил отплатить за котёнка.
Бабушка закрыла глаза, глубоко вдохнув.
— Я же говорил вам: дворец — это система взаимных услуг, — тихо сказал я. — Никогда не знаешь, какой стороной вернётся твой поступок.
— Спасибо, Юра, — прошептала она, резко обнимая меня. — Ни тебе, ни принцу я этого не забуду.
И сорвалась с места — за Эльзой, за Резваном, за спасением того, кого считала мёртвым двадцать лет.
* * *
Настоятель храма в городе Торжке набирал номер. Его пальцы нервно перебирали дисковый номеронабиратель, пока он монотонно диктовал телефонистке:
— Соедините с центральным столичным отделением Ордена.
Ожидание затянулось. Пять долгих минут
