как фарфоровую коллекционную куклу. Но он его сдерживает, хоть и вздыхает иногда обреченно, будто говорит этим вздохов: «Эх, Диана».
– Все хорошо, – заверяю я маму и Лейлу. – Пинается.
– А можно мне потрогать? – подбегает Иришка, услышав наш разговор из коридора.
– Можно, конечно.
И пока мои неугомонные женщины не вернулись к чрезмерной опеке меня, я спрашиваю:
– Как с вашим бизнесом дела?
– Ой, Костя вечно норовит влезть и помочь, – тут же отзывается Лейла. – Я ему объясняю, что мы не лезем в строительство или нефтепереработку, а всего лишь открываем цветочный магазин, но он, видимо, считает, что такая творческая личность, как я, не справится без него. Мужчины…
– Это так удивительно, – продолжает мама. – Мы с Лейлой сошлись на любви к цветам и сделали это маленькое хобби нашим делом. Боже мой, кто бы мог подумать, Жанна Лазарева на старости лет заделалась бизнесвумен, – смеется она, нарезая овощи.
Да, это действительно так. Мама всегда на даче возилась не столько с грядками, сколько со своими цветами. А у Лейлы на заднем дворе вообще целая оранжерея с какой-то экзотикой. И идею с цветочным магазином подал мне Тео, а я шепнула уже маме и Лейле и была рада, что они хоть немного от меня отстали со своей гиперопекой.
– Разошелся, – замечает Ириша, щупая мой живот. – Может, он уже к нам хочет?
Я улыбаюсь. Мне тоже этого хочется, но в то же время немного страшно. Нет, даже не так, волнительно.
– Дай, малыш, я встану, – обращаюсь к сестре, – а то поясницу что-то ломит.
Мама с Лейлой замирают, переглядываются. Ну вот, сейчас отправят меня полежать. Но они оборачиваются и засыпают меня вопросами:
– Как ломит? Куда отдает? Тянет или простреливает? А в живот отдает?
– Да что вы?.. – не успеваю договорить, потому что слышу какой-то всплеск и чувствую, что ноги стали мокрыми.
– Это что? – не понимает Ириша.
– А это то, что ты была права. Твой племянник торопится к нам.
Тео
– Это все? – смотрю поочередно на Марка и Эмиля, после чего сразу же бросаю взгляд на часы.
В последнее время постоянно тороплюсь домой. Сегодня, правда, собираюсь к родителям, но это сути не меняет.
– Так ты одобряешь проект? – интересуется Эмиль, кивая на бумаги.
– Он сейчас одобрит сатанинский обряд на кладбище в полночь для всей компании, если мы его не отпустим, – в своей привычной манере отвечает Марк.
– Остряк, – усмехаюсь беззлобно и спрашиваю у Эмиля, заметив, что шутка на него никакого впечатления не произвела: – У тебя все в порядке?
В душу не лезу, знаю, что Эмиль этого не любит. Но что-то я его перестал узнавать. На работе вроде бы все хорошо, ведет успешно крупные проекты. Значит, проблемы вне работы.
– Замечательно, – равнодушно бросает и поднимается. – Я документы пока оставлю у тебя. Может, еще раз захочешь посмотреть.
– Хорошо, до завтра, – киваю я и смотрю на засветившийся экран телефона.
Странно… Ириша обычно мне не звонит. Что-то… Да почему сразу эта дурацкая мысль, что обязательно должно было что-то произойти?
– Привет, заяц, – говорю, поднимая трубку.
– Тео, – зовет меня сестра Дианы, но голос радостный, что меня успокаивает. – Тео, мы едем рожать. Все вместе. И так быстро собирались, что, кроме моего, все телефоны остались дома.
Класс! Три взрослых человека, а про телефон вспомнил только ребенок.
– Ты молодец, Ир. Я еду.
И вроде как говорил с ней спокойно, не метался по кабинету, но только вешаю трубку, как подрываюсь, хватая пиджак со спинки стула.
– Рожаете? – Марк просто само спокойствие, конечно, не его же жена рожает.
– Да, – киваю и хлопаю себя по карманам. – Черт! Где ключи от машины?
– Так, будущий родитель, а ответственности никакой. Я тебя отвезу, нечего создавать опасные ситуации на дорогах.
До клиники, где Диану вели во время беременности, мы, кажется, едем целую вечность. Я подгоняю Марка, но он никак не реагирует.
– Теоман Константинович, вы будто вчера родились. Дети за двадцать минут на свет не появляются. Успеешь, – отвечает он мне, не обращая внимания на мои слова.
Я все понимаю, но это непреодолимое желание быть там, пусть ждать в коридоре, просто сводит с ума. Марк, кажется, даже остановиться полностью не успевает у крыльца, как я открываю дверь.
– Точно ненормальный, – слышу в спину.
Маму, Жанну и Иришу нахожу в коридоре второго этажа. Они хлопают глазами, глядя, как за мной бежит работница клиники, размахивая халатом и крича: «Мужчина, возьмите!»
Одновременно спрашиваю, где Диана, останавливаясь, и принимаю халат из рук запыхавшийся женщины.
– Сынок, может, успокоительных капелек? – предлагает мама.
Нет, этот женский коллектив надо мной издевается!
– Я вопрос задал!
– Как ты с матерью разговариваешь? – возмущается Жанна. – В предродовой палате Диана.
– Прости, мам, – глажу ее по плечу. – И что врач сказал? И… в принципе, хоть что-то скажите.
Что мама, что Жанна так опекали Диану, а сейчас сидят спокойные, будто ничего не происходит.
– Все хорошо, – отвечает мама, кивая присоединившемуся к нам Марку. – Но это процесс не быстрый. Я тебя рожала десять часов.
– А к ней можно? – спрашиваю, поглядывая на дверь.
– Что ты! – мама чуть не подпрыгивает на стуле. – Ни одна женщина не захочет, чтобы ее мужчина видел ее в таком состоянии.
Что за предрассудки? Но я сажусь рядом с Марком… И минуты становятся часами, даже разговоры не спасают. Только в три часа ночи к нам выходит акушерка и, снимая маску, разглядывает каждого из нас.
– Мальчик, три шестьсот, пятьдесят пять сантиметров, – сообщает она.
Мы уже готовы ломануться к Диане, но акушерка выставляет руки вперед, останавливая нас.
– Так, не пущу. Все устали, особенно мамочка. Пусть только муж зайдет.
Я иду за женщиной по коридору за той дверью, в которую готов был ворваться каждую минуту на протяжении всех этих часов. Акушерка наконец толкает дверь палаты и пропускает меня внутрь.
Диана поворачивает голову и вымученно улыбается. Такая уставшая. Хотел бы я забрать часть того, что она перенесла, себе.
– Привет, – тихо говорит она.
А мне ее так хочется взять на руки и прижать к себе. Но этого наверняка делать нельзя.
Снова открывается дверь, и уже другая женщина на руках держит завернутый сверток. Я даже не сразу понимаю, что это ребенок, пока она не подходит ко мне и не говорит:
– Скоро я за ним вернусь. А вы пока подержите.
С опаской беру на руки сына и смотрю на крохотное личико. Невероятное ощущение. Безграничная и безусловная любовь с первого взгляда.
– Мне кажется, он просто твоя копия, – говорю я Диане.
– Если похож на меня, то имя
