я смогла различить некоторые очертания в помещении.
По моим прикидкам, человек, который так стонал, наверняка был обездвижен и находился на полу. Максимум – на столе, если являлся жертвой маньяка (держу кулачки за первый вариант).
Вот я и рыскала взглядом на определенной высоте, выглядывая пострадавшего тут и там. В этом и заключалась моя ошибка, ведь я и предположить не могла, что «несчастный», может быть вполне подвижен и даже стоять на своих двоих.
В этом я убедилась, когда в определенный момент наткнулась в темноте лбом на какое-то препятствие. А когда вскинула голову, отчаянно завизжала, узрев над собой высокую фигуру с выдающимися рогами и горящими глазами, внимательно взирающими на меня с кровавым блеском. И эта фигура подняла когтистую ладонь, намереваясь дотронуться до меня.
Завизжала сильнее, отшатнулась, зажмурилась, а после наугад взмахнула битой. Кажется, бита врезалась во что-то твердое. Потом взмахнула еще раз и еще. И все это с закрытыми глазами и непрекращающимся визгом, заглушающим все вокруг.
В какой-то момент от силы замаха моя импровизированная бита банально вылетела у меня из рук, оставив безоружной.
Поняв это, я стремглав бросилась на выход и пулей вылетела из подвала, все еще оглашая округу своими воплями.
***
– Мне кабздец… – прокомментировала я, когда, прождав на улице несколько часов и знатно продрогнув, все же собралась с моральными силами и вернулась в дом, а после раздобыла не только новую «биту», для чего даже пришлось проредить балясины лестницы, но и нашла масляный фонарь.
С этим добром я вернулась в подвал, понадеявшись, что смогла-таки спугнуть мерзавца, и, за время моего отсутствия, тот убрался прочь. Но надежды мои оказались тщетными. Нарушитель не только не скрылся, но, судя по всему, еще и решил помереть в моем доме, в луже собственной крови, которая подозрительно скопилась возле его головы. Рядом с телом валялось и орудие убийства, в виде красноречиво испачканной кровью предшественницы моей новой дубины.
– Только избежала наказания за попытку убийства, как сразу же грохнула человека… – истерично хохотнула я, с ужасом и паникой взирая на место преступления. – Как ни крути, а в тюрьму мне обратно никак нельзя...
И кто меня теперь слушать будет, что я тут ни при чем? И что теперь делать? Рассказать правду, но, учитывая испытательный срок и без того доказанную вину за попытку убийства Люсиль, кто мне вообще поверит, что я нечаянно? Тем более ни рогов, ни когтей я в свете фонаря уже не наблюдаю, и свалить все на то, что перепутала его с каким-нибудь зверьем, не выйдет. Неужели в темноте мне все это померещилось?
Может, не рассказывать? А так можно? Я же не специально! От испуга! Это несчастный случай!
– Да, так и скажу инспектору… – приободрилась я, но через мгновение схватилась за голову в отчаянии. – Да я фразу не успею договорить, как меня вздернут за мокруху с особой жестокостью!
Убитый оказался довольно крупным мужчиной, еще и с обезображенным серьезной раной лицом, так что при всем желании установить личность будет сложно, зато ужаснуться моей жестокости и кровожадности – раз плюнуть. Неужели я его не только прибила, но и обезобразила всего одной палкой?
И где его такого здорового прятать? Я его даже с места не подниму!
«Надо избавиться от тела и улик!» – промелькнула поспешная и паническая мысль.
– Ну, раз уж так дело сложилось, может… расчленить? – тоном маньячки протянула я, осмотрев оценивающим взглядом мужчину. Прикидывая, где могу достать пилу, и выдержит ли мой желудок подобный опыт. – Прятать тело по частям всяко легче и удобнее, – рассуждала я, вспоминая, что изучала семейное право, а не уголовное, потому с подобными делами на практике не сталкивалась. А все мои познания о маньяках в основном из художественных фильмов.
На самом деле это была мысль от отчаяния, причем совершенно абсурдная, и подобное я бы себе никогда не позволила, если не считать сиюминутной слабости под действием шока, за которую сразу стало стыдно. Потому не сдержалась и от нервов истерично засмеялась, но вышло даже по моим меркам довольно зловеще.
Но тут случилось чудо! Не знаю, что повлияло, но труп внезапно передумал помирать и ожил! Даже застонал и как будто всем телом слегка сместился в противоположный от меня угол.
– Фух, кажется, поиск пилы откладывается, – неимоверно обрадовалась я, отчего ляпнула, не подумав, а после бросилась к пострадавшему, но (слава Богу!), живому мужчине, что, видимо в полубредовом состоянии, все еще пытался отползти подальше. – Милок, ты главное не сдавайся, – прыгнула я на него сверху, пытаясь вспомнить, что необходимо делать для оказания первой помощи. Кажется, массаж сердца?
Я нажала на его грудную клетку сцепленными в замок руками, но та оказалась слишком твердой и прожиматься моими силами отказывалась. Потому, недолго думая, подняла сцепленные руки над головой, а после с размаху саданула ими по его грудине. Тот содрогнулся, захрипел и на мгновение даже глаза распахнул, испугав меня тем, насколько она вылупились из глазниц, но быстро закатились. Есть контакт!
– Тебе лучше бы поправиться и не вешать мне на душу очередной грех, – очередной удар по груди, и тот закашлялся, но в сознание приходить отказался. Ничего, мы упертые! – Договорились?! – внесла я предложение, и после очередного удара приложила голову к его груди и прислушалась: сердце билось. И не просто билось, а буквально громыхало! Вот это я молодец! Буквально с того света несчастного вытащила! Однако, расслабляться нельзя. Критический момент еще не прошел, а он уже и клиническую смерть (возможно) пережил. – Так что тебе лучше бы меня не расстраивать, – таким образом пожелала я ему скорейшего выздоровления. – А то я с пилой очень плохо обращаюсь! И в разделке я не очень, – вспомнила я, как каждый раз истязала несчастную магазинную тушку курицы при банальной попытке сварить суп. – При каждой готовке, вся кухня в потрохах. Отмывать каждый раз не успеваю! – запричитала я с маниакальным и взбудораженным видом, даже не подозревая, как должна сейчас выглядеть после всех манипуляций, из-за которых наверняка и сама по уши в крови вымазалась, и волосы растрепала.
Мне почудилось, или пациент сейчас гулко сглотнул?
***
– Ну… кажется, все? – вытерев пот со лба, критично осмотрела я творение рук своих и с досадой осознала, что в древнем Египте, при мумифицировании, мне бы цены не было. Никак иначе объяснить
