будет поедать своего соперника.
— Хорошо идём, — довольно сказал Митя, когда яхта набрала ход. Его пальцы уверенно лежали на штурвале, а глаза светились азартом настоящего моряка.
— Сколько? — недоверчиво спросил Сергей, не отрывая взгляд от берега.
— Около десяти узлов, — улыбнулся Митя. — Если честно, мне даже не верится, что из этого корыта удалось выжать такую скорость под одним только парусом.
— А если по-нормальному, то это сколько? — нахмурился Сергей.
— Ты же в морской академии обучался, что, не знаешь? — поднял бровь Митя.
Качалов лишь неодобрительно посмотрел на него.
— Около восемнадцати километров в час, — ответил наш капитан, пожимая плечами.
— Ну вот видишь, — я хлопнул Сергея по плечу. — Как я и говорил, за час будем делать дневной маршрут на суше.
— А что если ветер пропадёт?
— Тогда Амат возьмётся за дело, — ответил я.
— Это, кстати, не обязательно, — вдруг перебил меня Жданов. — На яхте установлен магический двигатель.
Амат присвистнул:
— Разве не слишком дорогая игрушка для такого судёнышка?
— Да, дорогая, — кивнул Митя. — И я думаю, он стоит примерно в полтора раза дороже, чем вся эта яхта вместе с такелажем.
— Но зачем он нужен на этом судне? — не понял Качалов.
— Так яхта-то предназначена для вылазок в воды за внешнее кольцо, — объяснил Митя. — Думаю, охотник, которому она принадлежала, явно не бедствовал. Тем более если он отправлялся один. Успешная вылазка могла кормить потом целый год.
Сергей мрачно заметил:
— Двигатель наверняка вышел из строя.
— Да что ты заладил с этим берегом? — я нетерпеливо махнул рукой. — Посмотри, что там творится!
На этот раз прямо на побережье развернулась эпическая битва между двумя видами крабомонстров, по десятку особей с каждой из сторон. Их клешни смыкались с такой силой, что даже отсюда был слышен треск ломающегося хитина. Один из монстров поднял противника над головой и швырнул к своим сородичам, которые вмиг разделали его на куски.
Качалов невольно поморщился, наблюдая за этим.
— Насчёт двигателя Серёга прав, — вдруг сказал Митя. — Он и правда, скорее всего, вышел из строя.
— Посмотрю, — неожиданно для себя предложил я, чувствуя, как проснулся азарт исследователя. — Найти бы только инструменты.
Передо мной была прекрасная возможность поковыряться в чём-то новом, ещё не изученном. Магический двигатель — устройство, сочетающее механику и чары. Даже если не удастся его починить, сам процесс разборки обещал быть очень увлекательным.
— Киря, я тебе помогу, — вдруг сказал Амат.
По глазам я понял: одногруппнику тоже не терпелось разглядеть магический двигатель вблизи. Из прежних рассказов Жимина следовало, что в мире, откуда он прибыл, когда-то добились впечатляющих успехов в симбиозе магии и технологии. Правда, в итоге победила чистая наука, а магия стала вне закона и искоренялась.
— Хорошо, — кивнул я. — Только сначала залатай пробоину. Ледяная заплатка уже течёт, тёплая вода делает своё дело.
Амат нехотя направился к корме, а я тем временем принялся искать инструменты.
Каюта, где они хранились, представляла жуткое зрелище. Если бы судно не побывало под водой, здесь, наверное, стояла бы невыносимая вонь. Пустые бутылки из-под вина валялись вперемешку с объедками и потрёпанными картами. Типичная холостяцкая берлога. Судя по всему, прежний хозяин яхты не жил на берегу, предпочитая проводить всё время на корабле, даже находясь в лоне цивилизации.
И тем разительнее был контраст между каютой и остальным судном. На палубе и в трюме царил идеальный порядок.
Ящик с инструментами оказался именно там, где и должен быть. В нём лежало почти всё необходимое, и каждый ключ, каждая отвёртка находилась на своём месте, будто их аккуратно разложили вчера.
Магический двигатель напоминал водомёт, только вместо насосов работала магия. В центре стоял массивный металлический блок с двумя трубами: одна всасывала воду, другая — гибкий хобот, она могла поворачиваться, выдавая мощную струю, ускоренную магией. Чем сильнее был напор, тем быстрее двигалась яхта.
Внутри блока, за толстым стеклянным иллюминатором, виднелась пластина с выгравированной руной воды. Такие пластины, как и всё в империи, связанное с рунной магией, выпускались в мизерных количествах. Их делала исключительно императорская семья, и каждая стоила целое состояние.
Принцип работы был прост. Руна работала как усилитель, удваивая силу мага. Если маг-водник был второго уровня, струя, толкающая судно, получала мощь четвёртого. Пластина питалась от магических кристаллов, которые закладывались в специальное отделение рядом.
Мы с Аматом попробовали запустить двигатель, но ничего не вышло. Я извлёк пластину и сразу заметил повреждение: руна была частично стёрта. Видимо, годы работы и постоянный контакт с водой постепенно испортили канавки с рисунком.
— Митя, дай резец, — попросил я.
— Бери, но учти: в рунах важна точность до миллиметра, — бросил Жданов, не отрываясь от штурвала. Его голос звучал как у преподавателя, объясняющего азы гравюры. — Малейший перекос, и вместо «усиления потока» получится «кипение крови в жилах». Хочешь пример?
Я кивнул.
— В прошлом году в Кронштадте один умелец поставил пластину с руной огня в магическое орудие не той стороной. Теперь на месте того дока — кратер.
Он резко развернул штурвал, избегая подводной скалы, и добавил:
— Но давай я сам попробую. Натренировался уже на гравировке оружия, сделаю быстрее.
Жданов передал штурвал Сергею.
— Держи курс двести пятнадцать, не отклоняйся!
А потом за две минуты ловко подправил повреждённые контуры руны. Его пальцы двигались с хирургической точностью не просто художника, а мастера, знающего каждую кривизну символа.
— Готово, — Митя протянул мне пластину, сверкнувшую на солнце свежими штрихами металла. — Теперь главное не перепутай сторону при установке.
— Ребята, может, не стоит? — Сергей со скепсисом посмотрел на нас.
Я глянул на Митю: тот уверенно кивнул, ни капельки не сомневаясь в своей работе.
— Не переживай, — улыбнулся я, вставляя пластину на место.
Теперь оставалось только заложить в отсек средний макр, и дело в шляпе.
Амат тут же приложил к двигателю магическое усилие и…
Сначала раздалось глухое урчание, будто проснулся спящий зверь. Потом трубы затряслись, вода в них забурлила, и наконец произошёл рывок. Из сопла вырвалась мощная струя, отбросившая пену на пять метров назад. Яхта дёрнулась, нос взмыл вверх, и мы буквально прыгнули по волнам.
— Вот это да! — Амат присвистнул, едва удерживая равновесие во время рывка. Его пальцы впились в поручень.
