class="p">Кенрид был изгнан из летнего двора фейри по неизвестным мне причинам. Он присоединился к нашему клану несколько десятилетий назад. Через пару недель он был назначен членом Совета изгнанных фейри, который управлял изгнанными фейри в нашем клане. Натану не потребовалось много времени, чтобы понять преимущества того, что Кенрид стал частью нашего ближайшего окружения. В конце концов, Кенрид был безумно умен и знал, как ориентироваться в политике фейри.
А еще он был красивее большинства женщин, но и мужественнее большинства мужчин. Не меня, конечно, но большинства других. Единственный парень, который хоть немного походил на меня по мужественности, был Деймон, но я бы никогда не сказал ему об этом. У нас и так было достаточно соревнований, включая тренировки, тренировки с оружием и турнир по бильярду. Деймон надирал мне задницу в бассейне.
Прохладный, кондиционированный воздух из ресторана, вернул меня к насущной задаче. Я придержал дверь для милой азиатской пары, а затем неторопливо вошел, будто так и должно было быть.
К счастью, наша девушка сидела за стойкой спиной к двери. Она наклонилась к парню среднего роста со светлыми волосами, их головы были так близко друг к другу, что я едва мог отличить ее блонд от его. Одной рукой он обнимал ее за плечи.
Мой волк зарычал при виде того, как его подругу утешает другой мужчина. Я велел ему заткнуться к чертовой матери. Мы не могли претендовать на дампира. Мы даже не могли быть заинтересованы в ней, особенно зная, какой вред эта женщина может причинить вампирам в нашем клане.
— Не хотите ли присесть за барную стойку? — спросила меня официантка, отвлекая мой пристальный взгляд от дампира. — Или вы ждете кого-то еще? Я могу отвести вас к столику или кабинке.
Я улыбнулся девушке, которой едва исполнилось двадцать, и она улыбнулась мне. Она покраснела.
— В кабинку можно.
Она наклонила голову, взяла меню и повела меня к узкой кабинке у передних окон. Я опустился на скамью из искусственной кожи, убедившись, что все еще могу видеть дампиршу и ее друга. Он больше не занимал ее место, но они, очевидно, все еще разговаривали.
— Могу я предложить вам что-нибудь выпить? — спросила милая хостес.
— Пока только воду, — ответил я, подмигнув ей. — Я жду, что ко мне скоро присоединится друг.
Она кивнула и поспешила уйти. На самом деле я не ожидал, что Кенрид появится. Он проводил много времени в Новом Орлеане, а значит, был примерно в трех с половиной часах езды от нас. Мне повезет, если он окажется во Флориде сегодня вечером. Я не получал от него вестей пару дней. Но если эта женщина станет нормальной частью нашей жизни, ему, возможно, придется держаться поближе.
Официантка с улыбкой принесла мне воду. Я попросил ее вернуться после того, как придет мой друг. Следующие несколько минут я просто наблюдал за парочкой в баре. Даже с моим обостренным слухом я не мог разобрать ни слова из того, что они говорили. Слишком много других разговоров смешалось вокруг меня. Я не мог рисковать и подойти ближе. Я действительно не хотел, чтобы она меня видела.
В кармане завибрировал сотовый. Я вытащил его, ожидая смс от Деймона. Он был невероятно предсказуем. Он всегда давал мне знать, когда приходил в клуб, как ребенок, отчитывающийся перед родителями. Я бы поругал его за то, что ему нужно оставаться на связи, но у нас было слишком много дерьма в прошлом. Слишком часто простой звонок мог бы предотвратить столько боли.
У нас с ним было официальное соглашение всегда докладывать друг другу.
Вместо контактного лица Деймона, это был Кенрид. Фейри убил бы меня, если бы узнал, как я обозвал его контакт. Деймон знал свое собственное прозвище и записал меня из-за Натана: «ХочуБытьБоссом».
Обычно я бы добавил как можно больше юмора в нашу ситуацию, но это дерьмо было слишком реальным. Слишком опасным.
МойМужикКенни: Я только что подъехал к отелю
Я: Сижу за столиком у окна в ресторане
АкулаИзБасика: в клубе
Кенрид не ответил, но я и не ожидал, что он ответит. Я оценил краткое подтверждение Деймона о том, что он вернулся. Должно быть, он летел по федеральной трассе. Никто в нашей маленькой компании не был слишком разговорчив. Кроме меня. Иногда мне казалось, что я сам осуществляю все наши социальные взаимодействия.
Я продолжал наблюдать за дампиршей. Как, по словам Натана, ее звали? Мелани? Мелисса? Мэри Энн? Я не мог вспомнить, но моему волку было наплевать. Каждый раз, когда ее друг прикасался к ней, мой волк чуть не сходил с ума. Я был бы счастлив, что он, наконец, нашел себе пару, но как я мог быть счастлив? Мы не могли создать пару с дампиром. И не важно, что, черт возьми, думал мой волк.
Было множество веских причин, по которым на них охотились до полного истребления. Очень немногие из них в истории человечества пережили пробуждение более чем через год, прежде чем начать убивать. Очевидно, их жажда крови превосходила жажду новорожденного вампира.
Одно из самых больших различий между вампиром и дампиром заключалось в том, что дампир никогда не наедался досыта. Вампиры впадали в кому, если выпивали слишком много крови. Но не дампиры. Как только жажда брала верх, они не останавливались… пока кто-нибудь их не убивал. От передозировки вампирской крови они теряли рассудок.
Из-за того, что дампиры и вампиры обладают одинаковой силой, они всегда держатся вместе. По какой-то неизвестной причине — возможно, из-за магии — когда два вида делят кровь, они становятся экспоненциально сильнее. Кто не любит хорошую дозу силы? Это было похоже на порочный круг гарантированного провала.
Теперь оставался единственный вопрос — самый важный — знала ли женщина, сидевшая напротив, кто она такая. Или Натан был прав, и это было ее первое знакомство с вампиром? Или он ошибался, и она была кем-то совсем другим, совсем не дампиром? Я действительно надеялся на это ради моего волка.
В баре воцарилась напряженная тишина, заставившая меня улыбнуться. Должно быть, появился мой друг-фейри. Я повернулся на стуле, чтобы видеть место хостес. Конечно же, Кенрид стоял перед милой маленькой хостес во всей своей сказочной красе. Ее рот приоткрылся, а щеки залил густой румянец.
Все повернулись ко входу, и в зале воцарилась тишина, словно костяшки домино встали на свои места. Кенрид ничего не мог поделать со своей привлекательной внешностью, а люди ничего не могли поделать со своей реакцией на него.
