куда сложнее, чем она думала. Может быть, когда-нибудь…
Яся, задумавшись, подошла к самому краю. Вода здесь была удивительного бирюзового оттенка, скорее всего дело было в каких-то минералах, но она точно не знала. Она села на корточки и наклонилась, вглядываясь внимательнее. Что-то лежало у берега. Ткнула веточкой, поддевая, и со смехом отбросила ее – корягу испугалась!
Тварь выскочила сзади, из леса, сразу метя в живот. Яся даже не сообразила, что нужно обороняться, только и успела, что голову повернуть и взвизгнуть, – и оказалась в ледяной воде. Воздух разом выбило из легких, зажгло бок, и она лихорадочно принялась биться в воде. Если топельник еще раз вцепится, она ведь не выплывет! И упала недалеко от берега, а ноги до дна не доставали. Еще и намокшие кроссовки с джинсами тянули вниз. Паника подступала волнами, пока Яся лихорадочно крутилась в воде – только бы не проворонить тварь!
Ноги, наконец, нащупали дно, Яся схватилась за траву, растущую у воды и подтянулась, выползая на берег. Из разодранного бока бежала кровь, но времени перевязать рану не было. Она уже видела, как появилась над водой слизкая сероватая башка с мелкими белесыми глазами и россыпью больших бородавок, как у жабы. У Трофима в книге топельники посимпатичнее были изображены! Не такие противные. Да и не сказано было, чтобы они прямо так, с наскока, на людей нападали, они скорее исподтишка действовали обычно.
– А ну пошел прочь! – заорала Яся, отползая к рюкзаку, оставленному у деревьев. Там был мешочек с травами, собранными под строгим Трофимовым надзором. И план у них с учителем был чудо хорош: подкараулить топельника, когда тот из воды вылезет, подкрасться поближе – и сыпануть ему в морду порошок. А тот должен этими травами надышаться, уползти в свою нору и впасть в спячку. Отличный план. Жаль, топельник ей попался какой-то не такой.
Тварь выскочила из воды и принялась издавать хлюпающие звуки, раскачиваясь на месте. Тонкие конечности с длинными острыми когтями нетерпеливо вспарывали землю. Казалось, он раздумывал, достаточно ли слаба жертва, сможет ли он справиться, но, видимо, запах крови мутил маленький умишко, потому что он подобрался и приготовился к прыжку.
– Не подходи, – процедила Яся, переворачиваясь на спину, и выставила перед собой руки.
Все, что говорил Трофим, разом вылетело из головы. Какие заклинания, когда она даже дышать от страха забывала?
– Убирайся! – закричала она снова, пытаясь подняться. Нужно было показать твари, что она в порядке, что она просто так не даст себя сожрать. Яся встала на ноги и покачнулась, потемнело в глазах, а кровь из раны все текла и текла.
Топельник дернулся, жадно поводя носом, опустил голову вниз и принялся слизывать кровь с травы.
– Уходи, – твердо произнесла Яся, чувствуя, еще чуть-чуть – и потеряет сознание.
– Ты что делаешь, окаянная! Кто же водяного кровью кормит? – женский окрик раздался откуда-то со спины.
Яся испуганно вздрогнула, поворачивая голову, но этого движения хватило, чтобы мир перед лицом закружился – и она повалилась на землю, успев напоследок расстроиться, что так ничему толковому и не научилась перед смертью.
– И кто ты такая будешь, не пойму?
Яся открыла глаза и некоторое время пыталась сложить все цветные пятна в одну общую картину, а певучий голос, разбудивший ее, продолжал:
– И не из наших, вроде, и не колдунья.
Рана в боку защипала, и Яся вскрикнула.
– Ну-ну, потерпи, – снова заговорила незнакомка, склонившаяся над ее животом, – Уж больно сильно, стервец, вцепился. Я же поначалу думала, ты сама его на кровь выманила. Специально. Уши тебе открутить собиралась.
– Где он? – захрипела Яся, пытаясь подняться.
– Водяной-то? – девушка приложила тряпицу к ране, достала большой пластырь и осторожно залепила ее, – Так усыпила я его. Но кровью ты его все равно зря поила, теперь по весне, как проснется, нужно будет за ним приглядывать, чтоб не хулиганил.
– Спасибо, – наконец, сообразила поблагодарить незнакомку Яся.
– Пей, – поднесла та к ее рту пузырек с зельем, – Сразу силы вернутся. А через пару дней как новенькая будешь.
Дождалась, пока Яся сделает пару глотков и, прищурившись, спросила:
– Так откуда ты тут взялась?
– Недавно приехала, из Петербурга, – не стала скрывать Яся. Она во все глаза смотрела на ведьму, сидевшую напротив со скрещенными ногами. А точнее на рюкзак за ее спиной, из которого Ясе улыбалась очаровательная малышка, удобно устроившаяся на маме и разглядывающая Ясю с таким же вниманием.
– Что ж, будем знакомы. Я Алина, а это… – она тряхнула плечами, отчего малышка за спиной залилась смехом, – Катюшка.
– А я Яся. Яснорада. И я… все-таки колдунья, – улыбнулась она, наконец. Невозможно было глядеть на щекастую Катюшу и не отвечать ей взаимностью, – По крайней мере, учитель так говорит.
Алина как будто подобралась:
– Учитель? Не наставница?
Яся представила, как кто-то Трофима наставницей называет, и хихикнула. А потом подумала, что с наставницей, наверное, было бы попроще, по крайней мере, та вряд ли бы стала ее палкой дубасить и называть это обучением, и вздохнула:
– Учитель.
– Уж не Трофим ли? – скучающе спросила ведьма, но Яся вдруг отчетливо поняла, что та заволновалась.
– Трофим.
Алина на мгновение прикрыла глаза, а потом будто встряхнулась, натянуто улыбнулась и принялась собираться, складывая разбросанные вокруг пузырьки и бинты в сумку.
– Что ж, Яся, очень приятно познакомиться. Но нам пора. Дойдешь сама? Тут, вроде, недалеко…
Яся кивнула:
– Конечно. Спасибо огромное, уж не знаю, что бы я без вас…
Ведьма кивнула и, замявшись, попросила:
– Только, Ясь, ты уж окажи услугу, не рассказывай колдуну, что это я тебе помогла, ладно?
Яся нахмурила брови. И как она будет Трофиму объяснять залатанную рану на боку?
А Алина весело добавила:
– Скажи, ведьма какая-то мимо шла, не оставила тебя в беде. Ты мне должна за спасение!
Яся нехотя кивнула. Странно, конечно, это все. Но за спасение она, действительно, должна.
Алина довольно улыбнулась и махнула рукой:
– Ладно, бывай, еще увидимся. Катюша, скажи Ясе «пока».
– По-ка, – по слогам произнесла девочка и замахала маленькой ладошкой.
Яся помахала ей в ответ, подождала, пока они скроются за деревьями, нацепила рюкзак, стараясь не задеть бок, и медленно поплелась по тропинке. Мокрая одежда противно липла к телу, но Ясю сейчас это волновало меньше всего. Отчего-то она была уверена, что даже рана не избавит ее от вечерней тренировки. И пусть бегать ее Трофим, конечно, не заставит, пожалеет, но уж что-нибудь точно придумает: на одной ноге стоять с закрытыми глазами на тонкой доске или вон силу духа тренировать, что бы это ни
