в дверях.
«Эм», - говорит он. «Могу я... войти?»
«Я еще одет», - прохрипел я.
«То есть. Типа. Комнату».
О. Я подаюсь вперед. Он заходит внутрь, закрывая за нами дверь.
«Я пойду в душ». Дилан берет пару боксеров из своего чемодана и направляется в
ванную. «Что-нибудь нужно?»
«Нет, меня просто вырвет в вентиляцию», - говорю я.
Он нахмуривает брови, но закрывает дверь без комментариев.
«Боже», - задыхаюсь я, рухнув на покрывало. «Да. Блевать в вентиляцию. Очень
романтично и сексуально. Отличный диалог».
Я смотрю в потолок, считая вдохи. Покалывание в руках проходит.
Хорошо. Я справлюсь.
Я роюсь в чемодане и выкладываю необходимые средства на прикроватную
тумбочку. У меня есть зиплок с искусственными лепестками роз, которые я
рассыпаю по матрасу. Я брызгаю на себя одеколон, затем делаю прыжки, чтобы
расслабиться, что, вероятно, сводит на нет действие одеколона. Я наношу гель на
волосы, но тут же жалею об этом, потому что теперь я выгляжу как подросток-сердцеед из бойз-бенда 90-х.
Мой рот.
Черт. Ничего из этого не выйдет, если я не буду мятно свежим. Я крадусь к двери в
ванную, толкаю ее, открываю и маневрирую к раковине. Дилан все еще в душе, стекло двери настолько запотело, что я едва могу разглядеть его очертания.
Хорошо, потому что это означает, что он не видит и моего.
Я намазываю зубную пасту на щетку и засовываю ее в рот, ожесточенно чистя
зубы. Когда я убеждаюсь, что вычистил все щели и извилины, я наклоняюсь, чтобы
сплюнуть.
Когда я заканчиваю, стеклянная дверь распахнута, и Дилан смотрит на меня через
край. «Привет», - говорит он.
Я взвизгиваю, отбрасывая зубную щетку в сторону. «Не обращай внимания!
Приятного мытья!»
О Боже. Мне нужно убираться отсюда. Мне нужно собрать вещи и бежать в Канаду.
«Иди сюда, Коллинз», - говорит Дилан, спокойный как никогда. На его волосах
остался след от шампуня. Я отчаянно пытаюсь удержать взгляд на его лице.
Пошатываясь, я иду к нему, сердце скачет по телу. «Йоу».
Он открывает стеклянную дверь, берет меня за руки и, полностью одетого, тянет в
душ. Прежде чем я успеваю запротестовать, он берет мое лицо в руки и наклоняет
его, целуя меня. Вода стекает по его голове и спине, заливая меня, прилипая к
рубашке и брюкам. Я стою, не шевелясь, дрожа в его хватке. «Посмотри на меня», -
нежно говорит он.
Я не осознаю, что зажмурил глаза. Неохотно я открываю их и встречаю его взгляд.
Его мягкая, понимающая улыбка обжигает мои щеки.
«Я же говорил тебе, никогда не испытывай давления по поводу секса», - шепчет он, проводя влажным большим пальцем по моим бровям. «Не торопись. И если ты
когда-нибудь будешь готов...»
«Я готов», - говорю я.
Он моргает. Капельки воды собираются на его ресницах. «А?»
«Я... поэтому я... эм... Трахни меня?»
Я захлебываюсь словами. Губы Дилана дрожат, и я понимаю, что он вот-вот заревёт
от смеха.
«Я не имел в виду, что это вопрос!» прохрипел я. «Я имел в виду: «Трахни меня, почему это так трудно».
«Ну. Еще не трудно», - говорит он.
Я чувствую, что вот-вот взорвусь наименее сексуальным способом. «Дилан?»
«Прости!» Он ненадолго зажимает свои влажные губы между зубами, очень явно
сдерживая ухмылку. «Шутка была прямо здесь».
Я вздрагиваю и сердито хмыкаю. «Задница».
В его глазах появляется озорной блеск. «Ты оскорбляешь меня или делаешь
замечание?»
Боже мой, он голый. Я пытаюсь проскочить в дверь, но он обхватывает меня рукой, притягивая обратно к себе. Я утыкаюсь в его голую грудь и стону.
«Расслабься, cariño». Он подносит мои руки ко рту и прижимается губами к моим
костяшкам. «И перестань грызть ногти».
«Хмф.» Я не могу придумать лучшего ответа. Мои глаза двигаются сами по себе, сообщаясь с моим бедным, агонизирующим сердцем. Он перемещает губы к
основанию моей руки, и каждый поцелуй становится влагой и теплом. Его язык
медленно проводит линию по впадинкам на моей ладони. Он целует вены на моем
запястье.
Меня окутало тепло, но я все еще дрожу. Беспомощно наблюдаю, как он проводит
языком по моему плечу, по обнаженной коже у воротника, по капелькам, стекающим по шее, по челюсти. Он целует края моих губ, дразняще, приглашающе.
Ожидающе.
Конечно, я иду ему навстречу. Я подаюсь вперед, и он обхватывает меня сзади, прижимая к себе. Я нежно царапаю кончиками пальцев мышцы его спины -
выступающие лопатки. Он не оставляет между нами ни дюйма пространства, его
язык скользит по моему каждый раз, когда я начинаю забывать о нем, а его талия
безжалостно скребется о мои бедра.
Я слабею, мои мысли превращаются в кашу. У меня едва хватает ума провести
ладонью между нашими ртами и прошептать: «Кровать».
Его глаза скользят между моими. «Ты уверен?»
«Да». Я улыбаюсь, касаясь его носа своим. «Я люблю тебя, Рамз».
Я не ожидал, что это вырвется из моих уст. Я хотел сказать «хочу».
Но... ну... Все в порядке. Это правда.
Похоже, ему трудно понять, что я только что сказал. Но потом его глаза блестят, и
на лице появляется огромная ухмылка. Он ведет меня через ванную, через спальню, затем отбрасывает плед в сторону и вжимает меня в простыни. Он опускается на
меня, окрашивая меня всеми остатками воды, которые еще держатся на нем. «Я
люблю тебя», - дышит он, прежде чем поцеловать меня в лоб. «Я люблю тебя». Он
целует мой нос. «Я чертовски люблю тебя». Он целует мои губы, даже когда я
смеюсь.
«Ты за это держишься?» догадываюсь я.
Он кладет руки на простыни по обе стороны от моей головы. «Немного», - признает
он.
«Прости, что заставил тебя ждать».
«О, Боже, нет». Он притягивает меня к себе долгим, глубоким поцелуем, от
которого у меня замирает живот. «Это прекрасно».
Мои пальцы находят его пальцы, и я переплетаю наши руки вместе. Он нежно
сжимает их.
«Ты уверен, что не против этой части?» - шепчет он. «Если ты хочешь поменять
позицию, мы можем. Я знаю, что сказал тебе о своих предпочтениях, но я не против
попробовать что-то другое, честно. Я просто не хочу, чтобы ты... ты снова
смеялся».
«Прости!» Я не могу сдержать улыбку. «Это не из-за тебя, обещаю. Просто... ты
милый».
«Милый?» - требует он.
«Как я уже говорил тебе шестьдесят тысяч раз за последние несколько месяцев, я
могу делать все, что угодно. У меня нет предпочтений. Обещаю, это не
