к другим мятежным генералам, будто стянулись все твари Москвы! Что хуже всего — они усердно пытались убивать свидетелей из гражданских. Теперь эти несчастные (хотя они точно счастливей тех, кого спасти не удалось) сидят по воинским частям и не знаю, что с ними будет завтра.
Не знал этого и генерал. Зато Дашков точно знал, что с ними будет сегодня, в день финала великого турнира.
— Сегодня мы будем прорываться к арене, м-де. — прокряхтел генерал, устало опираясь на массивную трость-артефакт. Она придавала ему немало сил, но всё-таки не могла насовсем отогнать старость.
— А?.. Э-э, то есть так точно! Но не могли бы вы…
— Да не переживай ты так, капрал. — похлопал его по плечу Адам. — Сейчас всем всё расскажем. Все, кто не с нами, всё равно уже разбежались. Так что секретов тут больше нет. Штурм — это вам не спецоперация!
— Собери людей, м-де. — тяжко вздохнул генерал Дашков. Вот-вот должен начаться его, вероятно, последний бой. Независимо от исхода. Но ещё не сейчас. — В первую очередь магов связи. Да и обычную связь тоже подтяни. Будем пробовать, так сказать, наладить контакт с другими несломленными генералами. М-де.
— Думаете мало их осталось, Ваше Сиятельство. — деликатно спросил Адам. Он и сам уже догадывался об ответе.
— Мало. Двое из восьми мертвы, это я, м-нэ, знаю точно. Ещё один сдался, паскудник, с ним непонятно. А остальные… А вот остальных мы и, так сказать, посвязываем.
Отсалютовав, Шолохов побежал выполнять приказ. В часть всегда может проникнуть какой-нибудь астральный демон, так что капрал вооружился Белым Фонарём — изобретением армии для выявления пятен Скверны в эфире, озаряющим всё вокруг голубым светом. Сейчас многие ходили с такими, так что вся часть погрузилась в голубоватое свечение.
— В честь чего будем начинать? — бросил в воздух аляповатый вопрос Адам.
— Узнаем. — грузно отмахнулся генерал. — Будем, как в старые добрые, следить за вещанием. Я послал туда Анастасию и Мирона, м-нэ, вот они пусть и дадут нам сигнал.
— А если их там прикончат в процессе съёмок? — с беспокойством спросил британец.
— Значит у нас будет фальстарт. Красную карточку нам выдать всё равно будет некому, м-де.
Адам отсалютовал и пошёл делать свою непосредственную работу — заниматься смотром доступных магических войск.
* * *
Дмитрий Осинский сидел как на иголках. Его откровенно потряхивало. Да, Имредан, Артур и этот третий демон, сделали ему великолепную фальшивую личину… но всё равно стрёмно!
Если его разоблачит хоть один из сотен этих мрачных магов в чёрном, снующих по трибунам, дело будет плохо.
Его — и ещё почти сотню его товарищей. Почти сотню опытных демонологов, собранных сегодня здесь со всей страны. Ну и Настю с Мироном, конечно. Они тоже где-то там, среди сотен тысяч зрителей, но с журналистской привилегией.
Фальсифицировать Привилегию было особенно сложно. Это уникальный документ, заверяемый магией, и изменить портрет на нём под их фальшивые личины оказалось дьявольски трудно!
Но на то и работали над этим демоны, чтобы решать дьявольские задачки. И они справились. Весь этот скрытый отряд демонологов и оба журналиста без проблем проникли на финал турнира.
Уже вот-вот. Скоро выйдет его сын — разумеется, именно он пойдёт на дуэли от своей команды.
Бои ещё не начались, ведущий возносил какие-то там славословия Императору, России и её молодым бойцам… но эта болтовня буквально растворялась в недовольном гвалте. Ещё до начала боёв на трибунах началась, так сказать, политическая активность.
Несколько групп с плакатами роде «Остановите бессмысленную резню» уже повинтили. Дмитрий лично увидел в одной из таких групп дочь князя Апраксина, очень известную молодую актрису.
Похоже, к протестам подключились серьёзные люди. Сегодня это уже не удел экзальтированных маргиналов.
И они, демонологи, сидят здесь именно для того, чтобы в час Икс поддержать народный гнев своим оружием. И своими боевыми навыками — ибо мало кто из присутствующих знает, КОМУ в жертву они все уготованы.
Присутствует сегодня и сам монарх. Если предыдущие три дня Пётр явно смотрел, но смотрел дистанционно, появившись лишь вчера для награждения, то сегодня всё иначе.
Вон она, его чёрная парящая платформа. Этакая ВИП-трибуна над всеми трибунами. И он там не один. И даже не с одним лишь ублюдком Пожарским. Помимо них на платформе стоит ещё одна фигура.
Очень рослая, широкоплечая и будто скрытая от глаз бледным маревом. Точно какой-нибудь демон! Уж больно габаритный для простого смертного.
Сидящий рядом Давид Аджарян, один из крутейших демоноборцев юга Империи, сверлил этого третьего таким взглядом, будто хотел убить на месте.
Хотя… А почему «будто». Явно хочет. Уж кто-кто, а он не церемонился с демонами уже тогда, когда Дмитрий пешком под стол ходил.
— Ну что, братан. — негромко обратился Давид к Осинскому. Под его нынешней личиной, скрывающей гордого сына Армянской Губернии, это прозвучало непривычно. — Какие дела у нас? Ждём покамест?
— Ждём, ждём. — пожал плечами Дмитрий. — Я вам сказал. Независимо от результатов, так сказать, деятельности оппозиции, сегодня должна начаться большая война. Мы будем готовы.
— Чего⁈ — обернулась на них какая-то девчонка с разноцветными волосами, жующая чародейские конфеты и, кажется, услышавшая обрывки их слов в этом диком гомоне. — Какая война⁈ Дядь, ты чё, упал⁈
— Да упал он, упал, дочка, не обращай внимания! — усмехнулся Давид. — Дима у нас всё время падает, да, дорогой? Во-во! Жуй шоколадки свои, не отвлекайся!
Показав им двоим язык, девушка исчезла — видимо, сместилась в пространстве трибун, отсаживаясь подальше. В этом хаосе лиц и тел вообще оказалось очень трудно выслеживать своих.
Но большую их часть Дима с Давидом всё-таки видели. И, раз ни к кому из них не подошли «чёрные», значит с личинами у них порядок. Что ж. Теперь осталось лишь ждать того самого часа Икс.
И смотреть на то, как собственный сын бьётся не на жизнь, а на смерть. Это для Дмитрия было особенно больно! Он предпочёл бы, чтобы бойня началась прямо сейчас, только бы на это не смотреть…
— Ничё-ничё, дорогой! — похлопал его по плечу старый армянин. — Ты мне о сыне своём столько хорошего говорил, что он по-любому всех там раскидает!
Последние слова Давида утонули в грохоте аплодисментов. Ворота арены наконец открылись, а диктор объявил первых бойцов. И Костя, конечно же, сражается самым первым!
Император мрачно — или Дмитрию это лишь
