Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
дней. Таня жива. Таня чувствует ноги. Впереди ещё серьезные обследования на предмет скрытых поражений нервной системы, но сейчас Громов был самым счастливым человеком, который при этом чувствовал себя абсолютно обессиленным.
* * *
– Я слышала, как ты говорил моей маме, что женишься на мне, – улыбнулась Таня, когда врачи перевели её в обычную палату и пустили Евгения, что за те пару часов, пока был без неё во время обследований, успел изрядно соскучиться. – Что-то я не помню, чтобы давала согласия…
– У тебя амнезия. Ты не помнишь последние события до травмы, – улыбнулся Громов, позволяя Тане заметить серость своего лица. Пусть он и был одним сильным мужчиной, но организм его очень устал за прошедшие дни. Он был истощен физически.
– Сколько ты не спал? – Таня приподняла ладонь, не в силах дотянуться до его лица, но Евгений понял без слов. Он обхватил её ладонь и приложил к щеке, чувствуя, что теперь руки любимой женщины не мертвенно холодные. Они вновь наполнены жизнью. Они вновь исполнены нежностью.
– Ровно столько, сколько спала ты, – тихо ответил он, с удовольствием отмечая, что синяки под её глазами начали становиться светлее. Скоро их не будет вовсе.
– Испугался?..
Громов кивнул. Он до сих пор не отошел от ужаса, в котором жил несколько дней и понимал, что жизнь без Тани перестанет иметь хоть какой-то смысл.
Таня тепло улыбнулась. Она видела, что Женя как никогда слаб. Его хотелось прижать и пожалеть, но не было сил. Тело до сих пор не слушалось настолько, что Тане казалось, будто все её прошлые победы, тренировки и жизнь спортсменки не больше, чем глупый сон. Казалось, что она больше никогда не сможет контролировать себя так, как раньше…
– Какое сегодня число? – поинтересовалась Таня, едва поглаживая пальцами щетинистую щеку Громова.
– Девятнадцатое.
Таня прикрыла глаза, сдерживая смех, от которого травмированная голова начинала болеть ещё сильнее. Евгений нахмурился.
– Ты не помнишь, что было в этот день год назад? – поинтересовалась она, смотря на Женю искрящимися от счастья глазами, что были красивы даже в обрамлении синяков и бледной кожи.
– Не помню, – честно ответил Громов, глупо и виновато улыбнувшись. Дверь в палату скрипнула и в неё несмело прошла Алиса, держа таблетку и стакан с водой. Она протянула всё Жене и пояснила, что это успокоительное от Антона, которое поможет поспать и восстановить силы. Громов спать не хотел. Слишком хрупким было счастье, которое к нему вернулось. Он боялся, что, если закроет глаза, всё это окажется лишь игрой воспаленного усталостью сознания. Но партнерши в один голос настояли и противостоять им Громов не смог.
– Мельдоний? – улыбнулась Таня, как только Евгений запил таблетку водой.
– Мышьяк, – кивнул, понимая, что ровно год назад они сели в самолет до Кёльна, уже в статусе пары отправляясь на первые совместные сборы.
– Так ты помнишь! – воскликнула Таня, намереваясь ударить Женю по плечу, но снова не смогла поднять руку. Один из аппаратов, к которому она всё ещё была подключена, издал неприятный писк, намекая Громову, что если он продолжит тревожить Таню, то останется без невесты.
– Разумеется! Не могу забыть момент, когда в жизни появилась самая несносная женщина на свете.
– Однако именно мое желание уйти от тебя поставило твои мозги на место!
– Ага, – мрачно добавил Евгений, – и чуть не лишило тебя собственных. В прямом смысле.
– Где Илья? – опомнилась она, порываясь встать. – Надеюсь, не в соседней палате?
– Мельников отказывается сдавать мне его местонахождение, – монотонно ответил Громов, снова вспыхнув от злости.
– И правильно делает, – вздохнула Таня, понимая, как тяжело сейчас Томилину. Как только представится возможность – она обязательно с ним поговорит, вот только когда это произойдет, учитывая, что Евгений теперь не отойдет от неё ни на шаг, сказать было трудно.
– Я так понимаю… – несмело начала Таня, оглядевшись по сторонам и только сейчас замечая огромное количество плюшевых игрушек и цветов. – На лёд мы не…
Таня замолчала, заметив, как брови Громова съехались к переносице от недовольства. Она понимала, что поспешила с этим вопросом, ведь до сих пор даже не пыталась вставать и ходить самостоятельно. И если она вполне возможно нашла бы в себе силы вернуться через год или два, чтобы отправиться на следующую Олимпиаду, то Громов… Громов этого уже не допустит.
– Нет.
Таня неудовлетворенно вздохнула. Она вполне могла бы прожить без льда, но Громов… Громов был в отличной форме и мог бы дотянуть до следующих игр. Он достоин не одной, а нескольких олимпийских медалей высшего достоинства.
– Я не говорю про сейчас, – попыталась оправдаться она. – Может, через три года? Вернемся прямо в олимпийский сезон? Три года на то, чтобы прийти в себя, это достаточный срок и…
– Это исключено, Таня! – разозлился он, пытаясь не повышать голос.
– Значит, поговорим позже, – мягко улыбнулась она, понимая, что такая улыбка действует на Громова успокаивающе. Для более быстрого эффекта нужно было поцеловать его, но самостоятельно Таня дотянуться до него не могла. – Когда я стану твоей женой.
Глаза Евгения округлились, а лицо вытянулось от радостного изумления.
– Ты действительно думал, что я могу отказаться? – засмеялась она.
– Таня, я знаю, что если я и лучший партнер, то вот мужчина – вряд ли. Но я готов меняться, готов стать лучше, только…
– Есть одна проблема, – строго перебила она.
– Какая? – глухо поинтересовался Женя, ощущая, как сердце пропустило удар.
– Я люблю тебя таким, – улыбнулась Таня, наблюдая, как страх в глазах Громова сменился облегчением. – Я слышала, как ты сказал, что никто без меня. И это самое романтичное, что я могла услышать от тебя, – договорила Таня, снова поймав на себе его взгляд. – Я согласна, Женя. Потому что в тот день ты был прав. Я без тебя действительно никто. Не как фигуристка. Как человек.
Громов блаженно выдохнул, ближе пододвинув стул к кровати Тани, и положил тяжелеющую голову на её живот, закрывая глаза.
– Но к разговору про олимпийские игры мы ещё вернемся, – угрожающе произнесла она.
– Нам нужно будет пройти весь сезон, прежде чем отправиться на Олимпиаду, а это несколько крупных стартов… – сонно ответил он, под конец фразы прерываясь, чтобы зевнуть.
– Кому ты об этом рассказываешь? Я, вообще-то, олимпийская чемпионка.
– Да ну? – хмыкнул он, не открывая глаз. – Я знаю олимпийскую чемпионку Татьяну Алексееву. А вот олимпийской чемпионки Татьяны Громовой не существует. Смирись, Плюша.
Таня ошарашенно приоткрыла губы, не зная, как возразить. Она хотела треснуть Женю по голове, но услышала тихое сопение. Женя уснул, а Таня удобнее откинулась на подушку, мечтательно улыбаясь. В душе распускалось сладкое осознание, что все невзгоды позади. Путь их был долгим, изнурительным, а иногда и вовсе прерывался, расходясь в разные стороны. Они расставались, но продолжали думать друг о друге, побеждали других, побеждая, в первую очередь, самих себя. Они любили. И будут любить.
Таня сонно зевнула и прикрыла глаза, запуская пальцы в волосы Жени. Совсем скоро наступит новый год, в котором Татьяна станет женой Евгения Громова. Того самого, которого судьба подкинула по воле случая. Того, в которого влюбилась вопреки всему. Того, что мирно спал и мечтал взять в жены, уже получив благословение её мамы.
Впереди новая жизнь, в которой, льду обязательно найдется место в том или ином смысле.
* * *
Вернувшись в Россию сразу после праздников, которые они с Женей провели в Санкт-Петербурге вместе с мамой Тани, Громов занялся ремонтом загородного дома, чтобы в нём можно было сначала отметить свадьбу, а затем жить круглый год. И пока Евгений с горящими глазами каждое утро уезжал в ближайшее Подмосковье на пару с Плюшей, Алисой и Сеней, Таня рвалась с ними, но её было решено не брать. Во-первых, Таню берегли после травмы головы, во-вторых, хотели сделать сюрприз. Громов желал, чтобы этот дом она увидела в день свадьбы.
Так и вышло. Правда, поначалу он напугал Таню – слишком большой и пока ещё, несмотря на всю красоту отделки и мебели, необжитый и чужой. Но это
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
