Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
плену. Эти люди не могут познать мир за пределами острова. Они не могут сами увидеть общество за пределами тюрьмы и, конечно же, не узнают о том, что происходит в других частях мира. Они видят только друг друга и слышат лишь истории, которые пересказывают друг другу. Такова их реальность; они недовольны своей изоляцией и несвободой, но их вынудили принять это незавидное положение.
В тюрьму иногда проникают новости о другом острове, где разум свободен для познания и творчества. Заключенным дают представление о том, как живут на другом острове, но у них нет ни возможности, ни опыта его полноценно осмыслить. Люди на другом острове имеют особые привилегии: они видят то, что заключенные не могут увидеть, они создают то, что заключенные не могут создать, и, конечно же, знают то, о чем заключенные не могут узнать.
Некоторые узники злятся на людей на другом острове. Другие их просто не понимают или пытаются очернить. Кое-кто в принципе безразличен к чужому сообществу. Часть заключенных испытывают к ним жалость, будучи уверенными, что их собственное положение меняется к лучшему и в конечном счете обеспечит больше свобод.
Эти два острова – полярные противоположности. Один остров убивает видение, творчество и знания – он заключает в тюрьму саму мысль. Другой остров способствует видению, творчеству и знаниям – это земля, где разум свободен.
Первый остров – это колониальное государство поселенцев под названием Австралия, а заключенные – это поселенцы.
На втором острове расположена Тюрьма Манус, и знания заключены там вместе с плененными беженцами.
* * *
Бехруз: «Разрешите узнать, какая у Вас специальность?.. Я политолог. В настоящее время я работаю над проблемой систематических пыток. Было бы здорово, если бы на тему Тюрьмы Манус провели больше исследований… но я думаю, что реалии этого места можно лучше раскрыть с помощью языка искусства и литературы.
В последние дни я был не в лучшем положении. Меня перевели оттуда, где содержали ранее, и нужно время, чтобы привыкнуть к новой обстановке. Я даже не могу слушать музыку. Но я постараюсь прислать Вам кое-что из моих предыдущих работ, мои прошлые статьи. Я бы очень хотел, чтобы Вы прочитали одну из моих статей. К сожалению, несколько СМИ ее отклонили, сказав, что она слишком академична.
На этой неделе мне пришлось переехать – нас перевели из одной тюрьмы в другую. Заключенному крайне трудно дается такой вынужденный переезд.
Новое окружение /
Новая планировка /
Новые люди /
Любой новичок будет встречен в штыки /
Это новый тяжелый удар безнадеги.
Но, по крайней мере, я очень рад, что моя новая комната расположена у заборов со стороны джунглей. А в нескольких метрах за ней растет маленький сад с яркими тропическими цветами – они компенсируют жестокость тюрьмы.
Я поставил белый пластиковый стул в дальнем углу между садом и стеной моей комнаты. Я сижу там, курю и наблюдаю за жизнью птиц по другую сторону тюрьмы. Птиц, сидящих на высоких кокосовых пальмах или парящих на лету.
Мне нравится эта новая среда, но все же в таких обстоятельствах крайне трудно что-либо писать, причем на столь высоком уровне, чтобы читатели это оценили.
И в то же время есть два режиссера-документалиста, ждущих, когда я пришлю им серию видеофрагментов. А писать у меня пока возможности нет. Я как бродяга, которому только что удалось снять комнату в незнакомом районе в чужом городе».
* * *
В этом эссе представлены аспекты философских идей, аргументы и коллективные интерпретации, разработанные автором и переводчиком. Оно знакомит читателей с развивающейся теоретической базой и аналитической методологией, что лежат в основе книги. Это продолжение тем и проблем, поднятых в примечании переводчика, помогающих в чтении и понимании книги и, следовательно, погранично-промышленного комплекса Австралии (на самом деле, эти темы и проблемы актуальны для приграничных режимов всех государств). Это также только начало более глубокого и многогранного проекта, который мы называем Теорией Тюрьмы Манус.
Важно кратко изложить выбранные темы и концепции, поскольку они вдохновлены исследовательской подготовкой, интеллектуальной работой и видением Бехруза Бучани. Я показываю, как его творчество и позиция ученого соотносятся и с академическим дискурсом, и с активизмом, и как он бросает вызов общепринятым представлениям о беженстве в целом и о явлении заключенных беженцев в частности.
Один из основных вопросов, волнующих Бехруза, – то, как эта книга будет восприниматься и оцениваться, а также с помощью каких методов и критериев ее будут интерпретировать и анализировать. В этом эссе я предлагаю возможные способы понимания книги, которые берут начало в образе мышления, культуре и жизненном опыте Бехруза.
Теория Тюрьмы Манус: экосистема знаний, придающая силу
Одна из центральных тем нашей Теории Тюрьмы Манус – то, как структура Тюрьмы Манус с ее многомерными практиками, в рамках обширного погранично-промышленного комплекса, организована для подавления поисков истины и понимания. Другими словами, идеология Тюрьмы Манус препятствует или исключает возможности познания; познания в тонких и многогранных аспектах о насилии и жестокости, а также об уникальном жизненном опыте заключенных. Бехруз убежден, что широкая общественность до сих пор не осознает ужасы систематических пыток, встроенных в саму систему задержания. Основная цель книги – раскрыть и донести этот факт.
Беженцы из Тюрьмы Манус содержались бессрочно без предъявления обвинений, но им также было отказано во вступлении в сообщества, работающие над решением социальных проблем. И даже в рамках работы над своим освобождением их роли были ограничены.
В отношении стратегий и инициатив по сотрудничеству между беженцами и такими сообществами существует дисбаланс. Понимание проблем беженцев и осведомленность о них страдают из-за значительного разрыва в образовании, жизненном опыте и культурном коде. Свидетельства задержанных беженцев – это ключевая информация и критически важный инструмент для анализа логики пограничной политики и ее широкого социально-культурного влияния. Однако ограниченность опыта и социально-политического воображения людей с привилегией граждан иногда искажает осмысленный и доверительный диалог с заключенными, пострадавшими из-за пограничной политики. В результате этого фундаментального разрыва возникают и взращиваются разные формы несправедливости, как в правительственных, так и в неправительственных учреждениях.
Бехруз: «Это чрезвычайно увлекательно. Это нужно рассматривать с точки зрения эпистемологии[101]… Вы понимаете, о чем я говорю? Вот в чем дело: беженцы, содержащиеся в Тюрьме Манус, изменили свое восприятие и понимание жизни, трансформировали свое понимание бытия, усовершенствовали свое представление о свободе. Они очень сильно изменились – полностью преобразились как личности… Это произошло с каждым из них. Этот процесс был тревожным и болезненным, и некоторые из них стали законченными циниками
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
