до ног с каким-то смехом в глазах.
– Ну что, поехали, владелец газет и пароходов, – с откровенной усмешкой сказал Артём.
– Куда? – усмехнулся Вадим, возвращая взгляд.
– Куда приехал, туда и поехали, – в тон ответил штурман. – Ты же к Ызыгас, пожаловал?
– Куда? – опешил Вадим. – В Ызыгас?
– В переводе «трясогузка», синичка по-нашему. К Светлане Богдановне, – с этими словами он открыл дверь дорогого внедорожника. – К ней и поедем, заодно на свадьбе почётным гостем будешь.
У Вадима потемнело в глазах. До этого момента он считал, что «потемнело в глазах» – это метафора, не больше, или реальный симптом какого-нибудь заболевания, которого никак у здорового двадцативосьмилетнего мужика быть не может.
Дыхание перехватило, словно с ноги лупанули в солнечное сплетение, казалось, земля разверзлась под ногами, хотя всё оставалось на своих местах. Автомобиль уверенно держал дорогу. Вокруг тянулась степь, бескрайняя, как море, заканчивающаяся грядой гор, убегающих за горизонт, и полосой тёмно-зелёной, колышущейся, словно волны, тайгой.
И что прикажите делать? Уводить невесту из-под венца?.. Уводить, конечно!
– Послушай, Артём, нам нужно серьёзно поговорить, – начал Вадим, прямо посмотрев на соперника.
– Надо. Долго ты собираешься Свете мозги компостировать, простой матрос торгового флота? – последнее было произнесено со злой издёвкой. – Это какая-то дебильная проверка, принятая у вас, миллионеров? Она, между прочим, деньги у отца просила тебе на операцию, когда ты не то что операцию оплатить, клинику купить можешь, вместе с хирургами. Бельчиков рассказал в трёх словах, кто ты таков, – процедил сквозь зубы. – Я благодаря твоему отцу в атомный флот пошёл, в Арктике оказался, можно сказать, он судьбу мою решил, а ты Свете по ушам ездишь. Имей в виду, за неё найдётся кому заступиться. Голову открутим быстро и без сожалений, – чётко, по слогам проговорил Артём, окончательно запутав.
– Мой отец?.. – опешил Вадим.
– Твой отец, представь себе. Не знаю уж, какими путями они с моим отцом знакомы оказались, но лет десять назад вы заезжали к нам. Тебя я, честно сказать, не помню, смутное пятно какое-то, а вот разговоры твоего отца про Арктику запомнил отлично. Они с моим хорошо посидели, от души в душу, как говорится, я на правах старшего рядом крутился, уши грел. А погреть было обо что… Я после всю информацию перерыл, которую нашёл, заболел Арктикой, в итоге в мореходку поступил, штурманам на атомном ледоколе стал, ну, это ты и так знаешь.
Не успел Вадим прийти в себя от шока, собрать мысли в кучу, как Артём начал притормаживать, смотря куда-то вбок. Вадим тоже скосил глаза. Навстречу, вдоль трассы, по которой они двигались, неспешно двигались три всадника.
Вернее, один всадник и две всадницы.
Впереди возвышался мужчина, скорее парень. Широкоплечий, чернявый, излучающий уверенность в каждом движении, он словно родился в седле, провёл в нём всю жизнь, будто конь под ним – часть его самого.
Рядом, на невысокой лошади, неуверенно покачиваясь, сидела девушка, которую не сразу, но узнал Вадим. Анастасия – радиофизик.
И, отстав на половину корпуса, на белоснежном, статной коне, таком шикарном, что хоть картины пиши, восседала та, ради кого он приехал. Его личная грёза.
Если бы Вадим не видел то, что видел, он бы не поверил своим глазам, настолько фантастически смотрелась девушка с белыми волосами и азиатскими чертами на белоснежном рысаке, послушном любому движению наездницы.
Артём резко нажал на тормоз, махнул рукой Вадиму, выскочил из машины, на ходу запахивая куртку. Стояла осень, уже пахнуло первым снегом, несмотря на зелень, которая доживала свои последние дни.
– Давайте знакомится, – торжественно объявил Артём, взлохматил рыжие волосы, став похожим на вихрастого, непослушного мальчишку. – Тимур – мой брат, – Вадиму степенно кивнул чернявый парень, было видно, что по возрасту он младше, но вёл себя, как старший. – Анастасия – вы знакомы, моя невеста, через три дня у нас свадьба. Ызыгас, она же Синичка, она же Усманова Светлана Богдановна – моя сестра.
– Родная? – всё, что смог выдавить из себя Вадим.
Он не был знатоком биологии, последний параграф, который прочёл в учебнике, касался размножения человека. Информацию о генах благополучно пропустил, решив, что знание слов «рецессивный» и «доминантный» ему стабильного дохода не принесёт.
Но то, что девушка-альбинос, с ярко выраженными азиатскими корнями, рыжий парень и парень, выглядящий так, словно родился на Северном Кавказе, не могли быть родными по крови – было очевидно. Кто-то из троих выпадал из ряда.
– Мы все родные, – ответила Света, не отрывая взгляда янтарных, совершенно мистических глаз от Вадима.
Глава 7
Вадим вспомнил, действительно вспомнил. Как только подъехали к огромному дому-срубу на краю лесного массива, кладовая памяти открылась, как по волшебству.
Хозяина дома и одного из крупнейшего в стране конезаводов – Богдана Усманова, – крупного, крепко сбитого, твёрдо стоящего на ногах, в прямом и переносном смысле.
Его жену Евгению – невысокую, какую-то удивительно уютную, с ямочками на пухлых щеках, усыпанных мелкими веснушками, с копной рыжих, кудрявых волос.
Их детей, совершенно разных, при этом одинаковых в своей гордости, что они все – Усмановы.
Вспомнил Свету, тогда совсем малышку, поразившую его не столько необычной внешностью, сколько умом. Тёмку вспомнил, тот действительно крутился постоянно рядом. Тимура, который, несмотря на малый возраст, держался на удивление независимо, во всём подражал отцу.
Ещё кот у них был, собака, попугай, орущий без умолка. Ноев ковчег, а не дом.
Причудливое явление – мозг человеческий. Занятная штука – память. Увидел один раз человека, трансформировал воспоминания, оформил в мечту…
И вот сейчас его мечта, его личная грёза сидела рядом с ним за праздничным столом, смотрела с нежностью на жениха с невестой, переговаривалась с подружкой – совсем молоденькой, юной, можно сказать, девушкой по имени Алисия, – дочерью хозяев того самого питомника ездовых собак, который когда-то не поразил воображения молодого Вадима Коляды.
Он рвался в жизнь – молодую, бурлящую, яркую. Жаждал впечатлений – острых, на грани, чтобы на разрыв.
Сейчас же, будто нашёл своё место. И место его рядом с самой необычной девушкой, которую только встречал в жизни, самой желанной и самой любимой.
Оказывается, так бывает. Несколько дней знакомства, чуть-чуть разговоров – и судьба решена.
Вадим недолго тянул с разговором, выложил, как на духу, кто он, откуда, едва финансовый отчёт не положил на стол под смех Светы, которую, кажется, не интересовал этот аспект жизни.
Успел поговорить с Богданом – будущем тестем, который от его гениального плана жениться прямо сейчас в восторг не пришёл, но заверил, что вмешиваться не станет. Не стоит откладывать жизнь на потом.
Если Света согласна, так тому и быть, но свадьба должна быть здесь, в родовом гнезде Усмановых, ну и с внуками можно подождать, молода ещё Светочка…
Хотя, не стоит ни с чем, и ни с кем ждать.
Жить надо здесь, сейчас.
Смотреть на мир открыто.
Не иметь за душой камня.
Наслаждаться счастьем.
Верить в лучшее.
И то, что всё, что однажды пригрезилось, сбудется.
Эпилог
Вадим и Света поженили в январе, с трескучие-трескучие морозы.
Следующий рейс на ледоколе обошёлся без Коляды Светланы Богдановны, она носила под сердцем ребёнка и решила остаться на берегу. Обустраивала дом с тенистым участком, гостила у родителей, проводила много времени с родными, близкими и была по-настоящему счастлива в своём крохотном мирке, состоящем из искренней любви, счастья, веры и удачи.
И, конечно, через несколько лет после рождения первенца, чета Коляда Вадим и Светлана показали сыну Арктику.
