в 18 фунтов, и две по восемь. На бразильских корветах, даже слабейших, орудий много больше и они крупнее калибром. «Хехуи» просто разобьют ядрами, а мы не причиним серьезных повреждений неприятелю. Единственное, что может принести победу над врагом — свалится с ним на абордаж.
Теперь, после этих слов офицера, видя яростно загоревшиеся глаза, Алехандро понял, что сейчас нужно делать предложение, от которого капитан «Хехуи» не откажется. Время поджимало, ему нужен был помощник, а сейчас как раз наступил момент, как говориться, «ковать железо, пока оно горячо». Ведь пароход покачивался на течение, стоя на якоре — ночью идти по реке не имея прожектора безумие, на местных флотилиях даже нормальных рефлекторных ламп еще нет. Потому ночью команды всегда уходят на берег, в селение на ночевку, остаются только вахтенные. А вот он говорили в капитанской каюте — никто не мешал, и не мог подслушать. А сама ночь всегда располагает к искренности, усталому человеку труднее сдерживать эмоции, особенно когда его серьезно заинтриговали.
— А я могу научить, как в одиночку утопит не то, что корвет, броненосец или монитор. Не смотрите на меня так, лейтенант — я действительно смогу это совершить, как и научить вас и других моряков. И быстро — для подготовки хватит пары месяцев, даю вам слово! И вы сможете отправить на дно любой корабль, и при этом остаться живым!
Никогда нельзя отбирать добровольцев, упирая на смерть — гуарани готовы погибнуть в бою, но они обычные люди, не камикадзе. А потому необходимо всегда говорить, что шансы не просто победить врага, но и при этом выжить, имеются, и весьма немалые. И нет тут никакого обмана — времена нынче пасторальные, о ПДМ на кораблях не имеют никакого представления, а о образцах вполне эффективного морского оружия, которое можно сделать буквально на «коленке», так как все его «составляющие» сейчас в широком обиходе, вообще не знают…
Парагвайская артиллерийская баржа — «чата». Совершенно не нужная импровизация, практически бесполезная, но ситуация была безнадежная, а тут хоть что-то…
Глава 5
— Что сделано, то сделано, брат — отдать бразильцам наших союзников в Уругвае на растерзание мы не можем. Приход там к власти «алых» для нас означает только одно — все начинания нашего отца, все его устремления окажутся бесплодными, и уже при наших детях страна будет влачить жалкое существование. Мы будем зависеть исключительно от милости соседей, а таковой не будет, не надейся! Если мы уступим сейчас — нас сомнут!
Президент Парагвая Франциско Солано Лопес пребывал в раздражении — война с Бразилией, которую оттягивали вот уже два месяца, все же началась, причем объявил ее именно он, отдав приказ захватить следующий по реке пароход «Маркиз де Олинда» с новоявленным губернатором бразильского штата Мату-Гросо полковником Фредерико Канейро де Кампосом. Но главное было в трюмах — две сотни винтовок с боеприпасами, а также несколько тысяч золотых монет для выплаты жалования чиновникам и солдатам. Стало ясно, что соседи решили подготовить свою удаленную провинцию к войне, насытив ее оружием. И если учесть, что в октябре бразильские войска вторглись в Уругвай, желая помочь мятежному генералу Флоресу свергнуть президента Анатасио Агирре. С последним Лопес вступил в альянс, благодаря которому вся внешняя торговля Парагвая шла через Монтевидео, куда прибывали морем суда из европейских стран, в которых были сделаны крупные заказы на столь нужное для страны оборудование и товары.
Дело в том, что имевшие большую осадку морские пароходы едва могли подняться по Паране только до аргентинского Росарио. А там шла перегрузка на уже мелкосидящие парагвайские суда. Или разгружались в Буэнос-Айресе, отчего этот город только богател, что вызывало зависть в других аргентинских провинциях. Потому там совсем недавно шла ожесточенная война конфедерации против мятежной столицы, вроде бы генерал Уркис победил, но итоги войны показали, что Буэнос-Айрес как занимал господствующее положение, так и занимает, и более того — упрочил свое положение, ведь кто имеет богатство, тот и диктует другим свои правила. А потому губернатор мятежной провинции Бартоломе Митре оказался в кресле президента и внес нужные ему поправки в конституцию.
Эти два порта были основными перевалочными базами парагвайской торговли, на которую любые аргентинские власти вот уже четверть века налагали все возрастающие пошлины, стремясь полностью поставить ее под свой контроль, ведь в качестве главного и единственного посредника, Аргентина стала бы получать куда более значительные преференции. А с победой Митре давление усилилось, в Буэнос-Айресе не скрывали свой возросший «аппетит», и в любой момент угрожали вообще перекрыть торговлю, если парагвайцы откажутся платить по «таксе».
Нет, не силой — военного флота как такового южный сосед не имел. Просто запретят разгрузку и погрузку судов, следующих в Парагвай, на что имеют право. И ко всему этому он сам приложил руку, выступив посредником на переговорах. Отец специально отправил его с этой миссией, сгладить конфликт между враждующими Митре и Уркисом. И это удалось сделать — примирение было встречено с нескрываемым восторгом всеми аргентинцами, в честь Лопеса-младшего, ставшего «миротворцем», во всех тамошних газетах поместили хвалебные «оды».
Однако стоило два года тому назад Лопесу-старшему умереть, как буквально через год ситуация кардинально изменилась — Митре стал выставлять раз за разом неприемлемые условия, и понятно, что по наущению столичных «толстосумов», желающих воспользоваться выгодным положение страны, по которой транзитом идут в Парагвай грузы. К тому же Аргентина никогда не скрывала желания объединить под своей властью все бывшие провинции испанского вице-королевства, и вот идея насильственной «централизации» боливийцам, парагвайцам и уругвайцам очень сильно не нравилась.
Особенно последним, среди которых было много сторонников союза с Бразилией, несмотря на разницу языков. Да потому что значительная часть правящей верхушки, особенно латифундисты, были крепко связаны с северной империей — треть территории Уругвая уже была под контролем Бразилии, а один из ее банков стал в Уругвае государственным. И сторонники союза с императором Педру II сплотились в партию «цветных», или Колорадо, которых именовали «алыми». А вот пришедшая к власти группировка «бланкос» или «белых», впервые отказалась делать ставку на Аргентину — «аппетиты» Буэнос-Айреса всегда поддерживались бряцаньем оружия. И союзник был найден в Парагвае, у которого с южным соседом были серьезные противоречия — Митре спал и видел, как бы полностью занять всю провинцию Мисьонес и перейти за реку Рио-Бермехо, заняв все земли до Пилькомайо. И своего желания не скрывал, считая, что в этом и есть его историческая миссия,
