следы ночной драки. Он увидел обгоревшую траву на тех местах, где кипели бесформенные тела пузырящихся тварей. Мурашки пробежали по спине и все ужасы ночи встали перед ним заново.
Лучи солнца просеивались сквозь листву.
– Пора уходить. – Тим сел и аккуратно размотал повязку на бедре. Рана выглядела намного лучше и не кровоточила, по краям блестела сукровица. Народное средство не обмануло, курхама и впрямь чудодейственная трава. Разжёванный Тимом сгусток высох и пропитался кровью. Толку от него явно больше не было. Тим выбросил его и сжевав несколько растений курхамы поставил на его место новый и замотал ногу. Потрогал горящую щёку. Сгусток высох и встал коркой на ране. Тим не стал его отдирать.
– Останется шрам.
Щека болела жутко. Он присел возле Ходо и осмотрел его. Тот был покрыт кучей ссадин и царапин, но серьёзная рана была только на животе. Ещё чуть-чуть и внутренности Ходо попёрли бы наружу. Тим отодрал от рубашки второй рукав и разорвал его на две полоски. Он опять прижал кувыркающегося брата коленом и разжевав курхамы, залепил и затянул рубашкой его рану. Ходо словно почувствовал, что ему творят добро, неожиданно замер и не сопротивлялся, когда Тим завязывал его рану.
После этого Тим завернул обратно в одеяло свои вещи и посмотрел на брата. Ходо сидел, почесываясь и постоянно дергая веревку. Как-то нужно было его нести с собой.
– Я понесу тебя на плечах если ты обещаешь не кусаться.
В ответ Ходо щёлкнул зубами и Тим отверг этот вариант.
Тогда Тим пораскинул мозгами и перевязал Ходо, оставив ему свободными ноги ниже колена и вытравив немного верёвки, что получилось похожим на поводок. Ходо мог ходить только часто семеня и не смог бы никуда убежать от Тима, ведущего его как собачку на поводке. Тиму это пришлось весьма по душе и закинув свёрток за спину, он намотал верёвку на кулак и повёл связанного Ходо в ту сторону, откуда вставало солнце. Он не знал, где находится, так что это направление было ничем не хуже остальных.
6 глава
Солнце поднималось, в лесах утихал ветер и ночные птицы начинали умолкать. Солнце уже цепляло заснеженные верхушки Двадцатигорья. Пернатые коханы бегали в высокой траве равнины, откуда пришел Тим, а сами братья медленно, но надежно уходили в противоположную дому сторону.
Тим без сил упал на землю. Ходо тоже тяжело дышал и хрипел, морщась от боли. Карабкаться через завалы и кусты было неимоверно трудно. Еле идущего Ходо нужно было порой перетаскивать на руках через бревна и бурелом, клацающего зубами и брыкающегося. Но со временем и он устал, и давался Тиму без ропота. Тим вначале решил что ему
показалось, но потом понял, что на самом деле чувствует изменение в мыслях Ходо. Там было уже не так много ярости и красного, как днём ранее.
«Наш Бог защищает праведных, злых отпугивает, а плохих лечит» сказал их отец. Наверное лучи Бога осветившие прошлой ночью Ходо как-то подействовали на того, решил Тим. У него было появилась безумная идея снова вызвать аватар бога, но он вспомнил все чувства, какие разыгрались в нём прошлой ночью и мурашки побежали по его телу. Он вздрогнул и откинул эту идею. Повторить такое было возможно лишь перед лицом смерти.
Мальчики продирались сквозь лес уже второй день и у них добавилась новая проблема – они умирали от голода. По пути, то тут, то там попадались кусты ягод, но Тим не рисковал их есть. Великий лес имел много тайн и был не так прост для людей. Меньше всего он хотел отравиться или схватить пурпурную болезнь, как Бородатый Холь из поселения Тима, после того как он нашёл в лесу какие-то ягоды и сдуру съел их. На следующий день, когда он не явился на рубку мужчины отправили Сопливого Яна проверить в порядке ли тот. И Ян прибежал назад с искажённым ужасом лицом. Не добившись от мальчишки никакого путного ответа, они сами отправились к Холю домой и застали его лежащим на полу сортира, всего в собственном дерьме. Кожу его покрывали мерзкие пурпурные пузыри. Кое-где они полопались и открылись язвы сочащиеся розовой слизью. Сам Хойль был жив, хоть еле дышал и не мог двигаться. Когда он заходился кашлем, то кусочки розовой плоти и крови вылетали из его рта. Всё его тело схватило конвульсиями, а кожа слезала с него как со змеи, открывая живую плоть пурпурного оттенка. Он лежал в своей кровати, замотаный бинтами с ног до головы, как прокаженый и гадил кровью прямо в постель. Бедная Ива выплакала все глаза у его постели. Только через неделю он понемногу начал ходить, а через месяц язвы и ужасные шрамы на теле стали понемногу заживать.
– Эти ягоды были заражены пурпуром. – Объяснял потом Лор сыну. – Видать река принесла пурпур к Великому лесу.
Лор будто задумался о чем-то и сказал сам себе.
– Так далеко, так далеко.
В день когда Хойля обнаружили – мужчины собрали совет на закате и долго что-то обсуждали. Тим прятался за деревьями. Ему были слышны только обрывки фраз, но ближе подойти незамеченным он не мог. Хойля выкатили в середину круга и старый врач Бихл осматривал его. Мужчины кричали и указывали пальцами на язвы.
– Откуда эта зараза взялась в нашей стороне? – Кричали мужчины.
– Видать река принесла. – Сказал Лор и все замолчали.
– Это же за сотни архат от Древнего? Как оно преодолело горы Двадцатигорья?
– Ну, как-то преодолела.
– И что нам теперь делать? Скажи Викхш!
Вокруг поднялся крик и гул. Старейшина поселения Викхш поднял глаза на толпу.
– Надо подумать.
Высокий мужчина протянул Викхшу горсть ягод, в темноте было заметно еле уловимое пурпурное сияние, исходящее из них.
"Как каштип" подумал Тим.
– Я нашел их у Холя дома.
– Это Древний пробудился, говорю вам! – Вскричал один из мужчин.
– Древнего не существует. Это миф. – Спокойно сказал Викхш и бросил одну ягоду в огонь. Она стала обгорать и тлеть, излучая уже сильно заметный пурпурный цвет.
– Сладко тебе было? – Викхш посмотрел на Холя.
Холь мучительно закатил глаза и издал булькающий стон.
– Лесных тварей тоже больше становится. – Сказал один из мужчин. – В моем детстве о них в Великом лесу и слышно не было, а недавно вечером я видел как одна из них рыскала по лугу.
– Пурпур! Пурпур!
Слово "пурпур" Тим разобрал чётко, оно чаще всего звучало в ночи.
– Давай отдохнем.
Тим остановился у дерева и привязал Ходо, обмотав веревку вокруг
