Хару, рассматривая чек из магазина.
Об отце уже не думал. Его мысли занимало другое — если на автобусе смотаться в Инчхон и обратно, не прокиснет ли мясо по дороге и оправдает ли это себя? Можно на автобусе до нужной станции метро, потом до аэропорта, там снова автобус… сумма выходит приличная, на самом деле. Да и послать некого — Хару еще нельзя, он от сильного толчка может сознания лишиться, потому что мозгу в черепушке тесно из-за отека. Хансу маленький, бабушка с дедушкой старенькие…
— Да ты! — возмутился отец, но его остановил дед:
— Правильно Хару говорит! Накупил еды, будто это что-то изменит. Мы с голоду не помираем, у нас другие проблемы, о которых ты, по всей видимости, даже не знаешь! На такси из Инчхона⁈ С ума сошел⁈
Хару перебранку уже не слушал. Осознав, что вернуть дорогие продукты не получится, он складывал их в холодильник. Бабуля тоже проверила покупки и уже подсчитывала, сколько мешков риса на эти деньги можно было бы купить.
Из-за этих покупок Хару снова погрузился в невеселые мысли. В его прошлой жизни социальные лифты работали лучше, чем в Корее. Тут же у него единственный капитал — это внешность, и то непонятно, как ее использовать. Он же не девчонка, чтобы удачно замуж выскочить.
Из невеселых мыслей его выдернул процесс «раскулачивания». В ходе перепалки дед выяснил, что деньги у отца еще остались, поэтому умело его обезвредил, а бабуля проверила карманы. Было видно, что делают они это не впервые.
— Хоть жене на цветы оставьте! — взмолился папа.
— Чтобы она тебя этим букетом отхлестала? — едко поинтересовалась бабуля, пересчитывая купюры. — Цветы жене… лучше бы нормального мужа ей купил, раз сам не можешь таким быть. Надо было тебя пороть в детстве!
Вид у папы был — ну чисто обиженный ребенок. Хару стало еще неприятнее. Потрясающе — его отец еще и крайне инфантилен… Тяжело вздохнув, Хару пошел на диван — от всех этих криков и волнений разболелась голова.
С его места было виден стол с горой ярких пакетов — какие-то чипсы, мармеладки, печенье. Ничего не хотелось. Не просто из-за злости на отца, а в принципе. Пищевые привычки у Хару правильные до зубовного скрежета… и скрежетать будут здоровые зубы парня, который любит суп из водорослей, чипсы из листов нори и рисовые клецки в меду на десерт. Из магазинных сладостей и условного фастфуда есть только два любимых наименования: кальмары в сладковатом соусе, запеченные на гриле (дорого, но безумно вкусно) и мороженое со вкусом бобовой пасты. Хару уже понял, что то, что ему нравилось в прошлой жизни, нравилось другому телу, а этому газировка кажется химозной, а чипсы — слишком солеными. Он знает, потому что мама на выходных решила порадовать болеющего сына и предложила купить что-нибудь в супермаркете. Он выбрал знакомые продукты ради эксперимента и эксперимент оказался провальным. Мама, когда Хару это выбрал, даже удивилась. И купила ему заодно то, к чему он уже привык — те самые чипсы из водорослей и мороженое. Сейчас, рассматривая «подарки» отца, он понял, что тот еще и вообще не знает собственных сыновей. Что для Хару, что для Хансу все эти яркие упаковки… только что в школу отнести, перед одноклассниками понтануться. Газировку, купленную в воскресенье, они допивали всей семьей, а чипсы все еще лежали недоеденными на кухне. А нори и мороженое умяли за милую душу.
Папа мимо него практически прошмыгнул, словно это Хару тут рассерженный отец раздолбая-сына. Обулся в коридоре и вышел из дома, хотя только что пришел.
— Куда это он? — спросил Хару у бабушки, когда она присела на край дивана.
— Стыдно ему. Пошел встречать маму Хару.
— Еще даже Хансу из школы не пришел, — напомнил Хару.
— Именно, — улыбнулась бабушка. — Вот, я тебе яблоко почистила. Виноград, скорее всего, сладкий слишком. Клубнику вечером вместе есть будем
— Спасибо — поблагодарил Хару.
Яблоко чуть кисловатое, но так даже лучше, совсем как он-нынешний любит. И хрустит вкусно.
Бабуля ушла на кухню, готовить ужин, дедушка тоже пошел к выходу из дома, а Хару, доев яблоко, растянулся на диване.
Он как-то легко принял тот факт, что это теперь его новое тело. Это даже его удивляет — ни сожалений о прошлой жизни, ни печали, ни паники из-за невероятности произошедшего. Просто: «Ну, окей, я теперь — Нам Хару. Будем жить.». Гораздо больше беспокойств вызывало будущее. Если он теперь Нам Хару, то у него не лучшие перспективы. Хару учился средне. Не троечник, но просто получать балл чуть выше среднего в корейской школе — это путь в никуда. Тут рейтинговая система: если не входишь в десятку лучших учеников своей школы, в хороший вуз уже не поступишь. Добавить к этому еще и то, что Хару как бы попаданец. Воспоминания о людях и событиях накатывают внезапными волнами, его наверняка ждет очередной приступ головной боли, когда он вернется в школу. Но, главное, — он не помнит школьную программу. Тэюн принес ему домашку по математике и Хару не смог вспомнить, как это решается. Ему пришлось искать информацию в интернете, да и то разобрался не сразу. Реально ли всё вспомнить, если экзамены через полтора года? А выучить с нуля? Понятно, что при наличии времени и доступа к репетиторам хотя бы по самым сложным предметам, можно все выучить. Но есть ли это у Хару? Вряд ли.
К тому же — оплата учебы под вопросом. Позволить себе престижный университет он все равно не сможет, а выпускники мелких университетов редко находят работу в Сеуле. Фактически, даже если он найдет деньги на обучение, ему придется долго пробиваться к хоть какой-нибудь толковой должности. В Корее высокий уровень молодежной безработицы, всегда нужны только высококвалифицированные специалисты, вроде врачей и инженеров, но на эти специальности сложно поступить. Зато всегда нужны рабочие на завод. Не то, чтобы физический труд на производстве так уж пугал Хару, но… Ему снова семнадцать, он в Южной Корее, стране с высоким уровнем доходов и общественного осуждения тех, у кого этого дохода нет. Если ты беден, даже девушку себе найти сложно, для парня деньги важнее внешности. Причем женщин здесь за меркантильность даже не порицают, скорее, наоборот, — хвалят.
Прибавить в этому некоторые важные нюансы. Он в своей прошлой жизни мечтал путешествовать, хотел увидеть мир. Практически всё, что умудрялся заработать, откладывал на то, чтобы слетать в отпуск. И все сетовал, что билеты в его провинциальном городке слишком уж дорогие, а про стоимость
