парой, — закричала я. — Если ты когда-нибудь захочешь, чтобы я перестала бороться с тобой из-за этого, тебе лучше начать доказывать, что ты, черт возьми, заслуживаешь меня.
Я лгала. Я бы и за миллиард лет не стала его парой. На самом деле я бы умерла первой. Но ему не нужно было этого знать. Единственное, что меня волновало, это то, что мы с Ашером доживем до следующего дня, чтобы поссориться.
На этот раз Сонарис не улыбался, но и не ударил меня в ответ.
— Как насчет того, чтобы заключить сделку, — сказал он с мягкой угрозой.
Как будто у меня был выбор.
— Какую сделку?
И его улыбка вернулась.
— Я дам вам всем временную отсрочку, заперев богов здесь. Это не удержит их навсегда, но это лучшее, что я могу предложить. Это даст тебе время.
— Хорошо, — выдавила я, задыхаясь. — И что ты хочешь взамен?
— Услугу, — просто сказал он. — Простую услугу, за которой я могу обратиться к тебе в любое время.
Это была ужасная идея. Я знала это лучше, чем что-либо другое. Но, опять же, у меня не было выбора. Живи, чтобы сражаться в другой раз.
— Если ты пообещаешь, что Ашер, я и Коннор, а также все мои друзья и семья будем в безопасности от тебя, и что это одолжение не причинит вреда никому из тех, кого я люблю, тогда мы заключим сделку, — сказала я.
На мгновение он нахмурился от раздражения, прежде чем выражение его лица снова стало спокойным.
— Договорились.
Свет погас, и в коридоре стало темно.
В тот момент, когда свет погас, меня охватило сильнейшее чувство дежавю. Эта темнота… всеобъемлющая. Это была темнота из океанской комнаты в Академии. Это была та же энергия. Те же светлые волосы…
Сонарис. Тогда он следил за мной. И текстовые сообщения… они тоже должны были быть от него. У меня, черт возьми, есть преследователь. Было слишком поздно беспокоиться об этом, сделка была заключена. По-прежнему стояла непроглядная тьма, и, поскольку я понятия не имела, что мне делать, я молчала и не двигалась. В нескольких футах от меня раздались крики и глухие удары, и я задумалась, что происходит. Паника охватила мои напряженные мышцы, и я не знала, в порядке ли Ашер и Коннор…
Несущие Ад…
Произнесенные шепотом слова отвлекли меня.
Сначала я подумала, что мне это почудилось, но потом повторилось, покалывая чувства и оставляя пепельный привкус на языке. Пламя, которое я искала, наконец-то было здесь, в моей груди, и бушевало в темном мире.
Несущие Ад.
Несущие Ад, несущие свет.
Я на время забыла, что стояла прямо возле массивной скалы, и, когда я приблизилась к шепоту, я шагнула в пустоту, а затем начала падать. Что-то сильное схватило меня в темноте. Чьи-то руки обхватили меня, и мы, качнувшись, врезались в стену. Я ударилась головой о камень, почувствовала вкус крови, в ушах зазвенело, когда я попыталась побороть беспамятство.
Госпожа.
Тот же шепот, и как бы я ни пыталась бороться с ним, шепот, боль в голове стала невыносимой, и я потеряла сознание. Позже я гадала, был ли это страх, который заставил меня ослабить контроль над сознанием, или это была травма головы, но в любом случае я полностью упустила детали того, что Сонарис сделал, чтобы выполнить свою часть нашей сделки.
48
— Малышка, открой глаза. — Последовало рычание. — Мэддисон Джеймс, открой свои чертовы глаза.
Я застонала, потирая рукой голову.
— Аш? — прошептала я, услышав его облегченный стон.
— Черт, любимая, ты меня до смерти напугала.
Я снова застонала, потому что все тело болело.
— Каламбур? — пошутила я. При условии, что мы выбрались из подземного мира, конечно. — Где мы?
Губы коснулись моих, и каким-то образом я почувствовала себя немного лучше.
— В Академии, — сказал он. — Мы снова в Академии.
Я резко вскочила, морщась от света, прожигающего сетчатку. Красивое лицо Ашера предстало моему взору, и я впитывала его образ в течение нескольких секунд. Я поцеловала его, прежде чем он успел ответить, и он застонал мне в рот, обхватив меня руками и нежно притянув к себе на колени. Мы были в его комнате в особняке, и я никогда еще не была так счастлива просыпаться.
Ашер отстранился как раз в тот момент, когда поцелуй стал более страстным.
— Нет, — закричала я, притягивая его ближе.
Он засмеялся, покрывая поцелуями мои щеки и чувствительную кожу на шее. Он точно знал, как мне больше всего нравится. Он умел мастерски управлять моим телом. Но, очевидно, сегодня он не собирался давать мне то, чего я хотела.
— Дразнилка, — фыркнула я.
На этот раз, когда он засмеялся, запрокинул голову, и я чуть не расплакалась, увидев такую радость на его лице.
— Ты ранена, малышка, и я не хочу причинять тебе еще боли.
Прижавшись к нему бедрами, я подавила стон.
— Боль — это не завершение того, что ты только что начал.
Однако упрямого ублюдка это не убедило, и я постаралась не дуться, когда он обнял меня еще крепче, откидываясь на кровать, а я растянулась на нем. Мы оставались в таком положении очень долго… Я даже не была уверена, сколько времени прошло, пока мы жили в тот момент, но в конце концов я должна была узнать.
— Что случилось? Все в порядке?
Ашер кивнул.
— Да. Мы все вернулись в Академию. Только незначительные травмы.
Мысленно представив, как его кровь заливает стены… Я никогда этого не забуду. Но… незначительные травмы? Чувак держался молодцом перед богами, и это было немного пугающе… и мега возбуждающе.
— Мэдди, ты знаешь, как мы выбрались оттуда? — внезапно спросил Ашер.
Я крепко зажмурила глаза, пытаясь вспомнить все подробности.
— Стало темно, а потом… я упала. Что-то подхватило меня в воздухе, и… — После этого все стало пустым.
Ашер покачал головой.
— Не знаю, что произошло после того, как погас свет. Темнота была непроницаемой. Я ничего не мог ни видеть, ни чувствовать.
Именно так все и было… Сонарис не просто выключил свет, он почти лишил нас чувств. Но как он мог это сделать? Не было ощущения, что это способность бога океана.
Ашер провел руками по моей спине, успокаивающе поглаживая ее, и я закрыла глаза, наслаждаясь его успокаивающим присутствием.
— Я люблю тебя, — сказала я.
— Я так сильно тебя люблю, — ответил он. — Знаю, мне нужно многое исправить, Мэдс, и обещаю, я не собираюсь прекращать попытки.
Мы целовались какое-то время, и как только это стало получаться, он отстранился. Надув губы, я спросил:
— А мы уверены, что
