сейчас.
Я нежно целую ее в губы, умоляя себя не сорваться. Ее руки уходят под воду и расстегивают мой ремень.
– Что ты делаешь?
– Ты мне нужен, – Эль сама снимает с себя слуховые аппараты. – Пожалуйста.
Что ж, я пытался.
Ей придется отказаться от общения с прессой в опере, где нас будут ждать наши друзья, потому что я нуждаюсь в ней так же сильно. Она обнимает меня, когда я вхожу в нее, и на этот раз делаю это медленно, мучительно, как она любит.
– Аарон, – ее стон наполняет мои горящие уши. Боже, ее голос… У нее такой красивый голос…
Я вновь медленно поднимаю и опускаю ее, заставляя Элеонор содрогаться от наслаждения. Она откидывает голову назад, чтобы я поцеловал ее в шею.
– Да, ангел?
– Спасибо, что не отпустил меня, – в ее глазах собираются слезы. – Я не знаю, что бы произошло, если…
– Я бы не отпустил тебя, Элеонор. Я ждал тебя так же сильно, как ты обнимала меня когда-то.
– Я так сильно люблю тебя, мистер Кинг.
– И я люблю тебя, миссис Кинг.
С момента, как я впервые увидел ее в саду среди ангелов, и до моей смерти.
Эпилог 2
Лондон, Англия.
Вивьен.
6 лет спустя.
Я прошу водителя открыть окно и закрываю глаза.
Легкий дождь падает на мою холодную кожу и одежду. Цепляясь за ускользающий контроль, я делаю глубокий вдох и ощущаю запах свежести, неохотно наполняющий сдавленные легкие.
Каждый дюйм моего измученного тела нуждается в кофе. Двойной или тройной был бы кстати.
Но вместо привычного горячего американо навынос, которое я брала каждое утро в дешевой забегаловке напротив офиса, в моих руках находится брошюра.
Концерт Элеонор Кинг в Лондоне.
Талантливая виртуозная скрипачка, певица и композитор Элеонор Кинг возвращается в Великобританию для завершения своего тура в Лондонском Колизее. Приглашаем вас провести незабываемый вечер в одном из знаковых мест Англии.
Кинг представит серию новых произведений в сопровождении своего ансамбля и симфонического оркестра, исполнив при этом лучшие композиции из своего дебютного альбома «Падение ангелов».
Элеонор Кинг – удостоенный наград музыкант с международной репутацией, широко признанная как одна из самых талантливых и харизматичных молодых исполнителей в мире. Она известна своей виртуозной игрой на скрипке и необыкновенно мелодичным голосом…
Мои замерзшие пальцы проводят по фото удивительно красивой девушки с темными волосами и глазами холодного светло-голубого оттенка.
Если бы не одержимость моего брата, Эль продолжила бы выступать в Париже или Сиднее, но Аарон не мог долго оставаться без жены, а покинуть Лондон было довольно проблематично. В год после выпуска из Кингстона он взял на себя управление огромной империей, заочно получая диплом в MIT, а Элеонор поступила в Королевский Колледж Музыки.
Все британские СМИ, включая «Таймс» и «Дейли Мейл», пестрили заголовками о молодом миллиардере и талантливой исполнительнице. Их роскошная свадьба буквально стала одним из самых обсуждаемых событий в Великобритании.
Они поженились так рано.
Возможно, слишком рано в глазах общественности, но я не могла представить другого исхода. Я поняла, что жизнь Элеонор будет принадлежать ему в тот день, когда Аарон повесил ее фотографию в своей комнате, а затем научился играть на пианино и говорить на языке жестов. Тогда ему было одиннадцать.
Однажды он простоял под дверью музыкального класса до самого вечера, пока Эль бесконечно упражнялась на скрипке, не подозревая о его безумной обсессии. Он скупил около пяти миллионов копий её первого альбома, чтобы девушка не волновалась о тиражах. Он никогда не пропускал ее выступлений, даже если ему приходилось лететь на другой конец земного шара.
Сколько я себя помню, Аарон Кинг был холодным, равнодушным Антихристом с манией величия и нарциссической акцентуацией.
Но только не с Элеонор.
Он зовет ее ангелом. А она смотрит на него самыми влюбленными глазами.
Монстр-социопат и тугоухая скрипачка.
Неужели она не знает? Разве это не иронично?
– Мы приехали, мисс Кинг. Вы, кажется, опаздываете?
– Все в порядке, Майкл. Дай мне несколько минут.
Я продолжаю сидеть в машине и прислушиваюсь к белому шуму дождя. Так тихо.
Ни голосов людей на улице, ни гудения транспорта.
– Который час?
– Почти восемь часов вечера, мисс Кинг.
Театр, расположенный на переулке Святого Мартина, больше напоминает вход в ад, чем викторианское сосредоточение искусства.
В глубине души я хочу опоздать так сильно, чтобы Аарон и Элеонор уехали домой раньше, чем я бы прибыла в Колизей. Мое дыхание обрывается.
И снова раздается этот призрачный скрип.
Эхо чужого присутствия в доме, в котором не было прислуги.
Каждый звук глушится ритмичным пульсом, стучащим в ушах мелодией моего отчаяния. Где-то далеко завывает ветер, шумят люди, сигналят машины, пока вода стекает по водосточным трубам и ливень барабанит по крышам домов.
Теперь нет никаких шагов. Ни хлопков дверей. Ни шепота.
Ничего.
Моя рука дрожит, когда я впиваюсь ногтями в обнаженную кожу, которая уже метафорически начала гнить от боли.
Это галлюцинации.
Боль иногда бывает приятной. Она вырывает меня из кошмара.
Сжав зубы, я выхожу из автомобиля и, держа над головой смятую брошюру, вбегаю в здание театра. Концерт уже начался, но я медлю. Сначала нужно привести себя в порядок. У меня не было времени возвращаться домой. Или я просто не хотела.
Отдав верхнюю одежду и зайдя в женский туалет, я тру ладонями по оголенным плечам, чтобы согреться, а затем собираю волосы в тугой пучок, умываюсь и иду в сторону партера.
Данфорт из отдела по тяжким ржал, когда увидел меня в платье, но теперь все пристальные взгляды устремлены на меня совсем в другом контексте, и мне все равно. Меня интересует лишь один вопрос: где он?..
Я вижу его, прежде чем сажусь на свое место.
Мои инстинкты кричат, когда я замечаю кожаные перчатки, в которых он душит своих жертв.
Высокий мужчина одет в черное пальто поверх белой рубашки. Из-за холодного освещения светлые волосы кажутся еще более бледными.
Я думала, что с годами его воздействие на меня уменьшится, но это не так.
Аарон Кинг – хищник.
Жестокий, хладнокровный убийца, который мучает людей в своем подвале, вычеркивая из списка очередное имя и делая мою работу более изнуряющей.
И есть еще один.
Все началось с подрыва одного здания, а сейчас смерть – не самое достоверное алиби в этом чертовом городе.
Сильная дрожь сотрясает мое тело, и на секунду я теряюсь в пространстве, пытаясь не упасть от бессонницы, мучившей
