Это какой-то бред… — проворчал он, обтираясь серым жестким полотенцем. — Фэй не писала об этом, но почему даже их имена совпадают, как такое возможно? — Он достал из поясного мешочка сменные одежды и туда же затолкал грязные, планируя постирать, когда вернется на пик.
«Система. Мог ли еще кто-то из моего мира попасть в этот?» — Циян принялся натягивать на влажную кожу белые нижние одеяния, поверх которых планировал накинуть голубой халат с вышивкой, напоминающей летящих в облаках журавлей.
[Нет]
«Уверена?»
[Да. Сюда призвали только вас и госпожу Янь]
«А в будущем еще кто-то из моего мира сможет сюда попасть?»
[Сомневаюсь]
Циян выдохнул то ли от облегчения, то ли просто не найдясь с ответом. От размышлений про Яньло, Гуань-ди и тайны, что их окружали, раскрыть которые ему поможет загадочная Нефритовая печать — голова шла кругом. Ему казалось, что им с Фэй удаётся разрешать проблемы, но, когда они закрывали одну задачу — появлялась новая, ещё сложнее. И вселенной явно было плевать на то, хотел Циян продолжать искать решения или нет, она просто назначала ему квесты[2] через систему, не давая даже дух перевести.
— Проклятье… — Он завязал пояс поверх халата и вышел из умывальни, плевав на влажные волосы, что теперь мочили плечи и спину. — Я так с ума сойду… — пробормотал он, сев на циновку и достал из поясного мешочка припасенный кувшин с вином. — Как это возможно, чтобы помимо нас с Фэй еще и Сяо имел здесь двойника? А Яньло и Гуань-ди? Что за отношения их связывали, это же явно не из оригинальной мифологии! — Циян сделал большой глоток прямо из горла́. — Ну а я? Кто я теперь такой?
— Ты забыл кто ты такой?
Циян чуть не поперхнулся, услышав вопрос Ло Хэяна, который, стоя в дверях, непонимающе смотрел на кувшин в его руке.
— Подслушивать нехорошо, — буркнул лекарь и показательно отпил еще вина. Думать о том, как много услышал мечник, он не решился для сохранения своего душевного равновесия.
— В следующий раз постараюсь оглохнуть, — бесцветно парировал Ло Хэян. Он закрыл за собой одну дверь и открыл другую — в умывальню.
Циян немного помолчал, глядя в стену и чувствуя, как стремительно спокойная атмосфера, доселе царившая в комнате, начала рассеиваться, и вздохнул. Он сделал ещё глоток и прикрикнул, чтобы быть услышанным в соседней комнате:
— Что с Му Шу?
— Я помог твоему ученику опоить его, потом посчитал пульс и сделал вывод, что можно их оставить. Дети легли спать, Му Шу очнется к утру. Я разрешил Гу Юну не ждать, когда он откроет глаза.
Циян услышал шорох снимаемых одежд и тут же тряхнул головой, чтобы не дать мыслям о чужом обнаженном теле залезть в голову. Отвечать он не стал, как и конфликтовать из-за того, что мечник вздумал указывать его воспитаннику на благо воспитанника. «Надеюсь, Фэй сможет отдохнуть и не будет всю ночь тревожиться…» — подумал он и прилип к кувшину, желая утопить в алкоголе свои тревоги. Помимо беспокойства за подругу Цияна также терзали размышления о причинах его схожести с Богом Войны и воспоминания, которые удалось увидеть в том проклятом коконе. Были ли это события минувших дней, а не галлюцинации, он не знал, но мысли об этом не давали сердцу успокоиться, и чтобы исправить это он пил и пил, уже не чувствуя вкуса.
Когда Ло Хэян покинул умывальню в чистых рубахе и штанах, на ходу промачивая шелковистые черные волосы слегка влажным после Цияна полотенцем, лекарь уже опустошил половину кувшина и неплохо захмелел.
Циян сидел на не застеленной циновке, лопатками касаясь деревянной стены, а поясницей — скрученного рядом с ней одеяла. Его обнаженный стопы стояли на полу, а колени были согнуты.
— Эй! — прикрикнул он, когда Ло Хэян вырвал кувшин из его некрепкой хватки и, отбросив полотенце в сторону, сел на циновку напротив. — Я не для тебя его припас!
— Пить в одиночестве тебе не к лицу, — равнодушно отозвался мечник и сделал показательный глоток. — К тому же я тоже пережил не самый приятный день, позволь расслабиться.
Циян прищелкнул языком.
— С чего бы мне проявлять заботу о тебе? Ты пытался меня убить.
— Но также спас. И делаю я это чаще, чем пытаюсь тебя убить. — Ло Хэян снова глотнул вина и протянул кувшин обратно.
Циян вырвал его и показательно протер горлышко.
— Как давно ты боишься высоты? — спокойно спросил Ло Хэян, словно невинно интересовался, не планируя в дальнейшем использовать добытые сведения. Он отставил ладони за спину и вытянул одну ногу так, что обнаженная стопа легла справа от Цияна, а вторую согнул в колене.
— С рождения, — буркнул лекарь, покосившись на чужую ногу с таким видом, словно был не прочь её отрубить.
— Кто-нибудь еще знает об этом?
«Сяо знал…» — Циян выпил вина.
— Нет. — Тыльной стороной ладони он утер влагу с губ.
Ло Хэян самодовольно ухмыльнулся и забрал у него кувшин.
Циян сначала не понял смысл выражения его лица, а потом осознал, что правду о своем страхе в этом мире он сказал лишь ему. Даже не Фэй, а ему. «Проклятье», — подумал он, глядя на посвежевшего засранца в черных одеждах с рассыпавшимися по плечам волосами, который вел себя так беззаботно, словно они не бились против чудовищ две палочки благовоний назад и друг для друга являлись чудесным давними приятелями.
— Ну а ты, — язвительно продолжил Циян, вырывая кувшин из чужих рук, чтобы не присасывался. — Чего-нибудь боишься? — «Уверен, нет. Ты же бессмертный глава пика Мечей — безумец, голодный до битв».
— Да.
У Цияна чуть вино не пошло носом. Прищурившись, он посмотрел на Ло Хэяна и когда его взгляд из недоверчивого стал выжидающим, мечник пояснил:
— Потери того, кем дорожишь.
— Пф. — У Цияна отлегло. — Разве этого боятся не все? — Он положил левый локоть на согнутое колено. — Ты кого-то потерял?
— Наставника.
Циян сначала вздрогнул, а потом принялся судорожно перебирать в памяти всё, что знал о Ло Хэяне, но сведений, как всегда, было мало. «Система, как он стал главой пика?»
[Его наставник Жоу Лишу относился к Ло Хэяну как к сыну. Помимо него у него были еще один главный ученик и ученица и все они погибли
