как-то уж очень быстро, и я был вынужден зарулить в пит-лейн, остановиться возле «Бурана», проехавшего два, высадить сестренку и «взять на борт» Наталью Родионовну.
Пока помогал ей готовиться к заезду, на дорожку влетел «Стрибог» Оли, затормозил в паре метров от заднего бампера моей машины и десантировал наружу весь «экипаж». Нет, супруга ко мне не телепортировалась. И даже не переместилась. Но обожгла взглядом, полным настолько концентрированного обещания, что меня бросило в жар, а перед внутренним взором замелькали… хм… веселые картинки. К сожалению, чувство долга напомнило о себе и в этот раз, так что буквально через две минуты я помахал ручкой «экипажам» трех машин, сорвал «Стихию» с места и снова вынесся на трассу…
…Настроение, поднятое предобеденными покатушками, держалось на уровне до восемнадцати ноль-ноль и помогло разобраться практически со всей текучкой. Увы, стоило почувствовать вибрацию телефона, бросить взгляд на экран и прочитать текст «напоминалки», как оно ухнуло в пропасть. Нет, лица я не потерял — еще раз улыбнулся Наталье Родионовне, показывавшей эскизы новой коллекции шубок из меха Кошмаров, сообщил, что нам с Иришкой пора встречать Воронецких, встал из-за стола и умотал переодеваться.
На борт «Орлана» поднялся ровно через пятнадцать минут, прошел в пилотскую кабину, плюхнулся в свободное кресло и принял звонок Виктора, решившего сообщить, что они уже подлетают.
— Мы тоже уже в воздухе… — сообщил я, выждав буквально пять секунд. Потом ответил на многоголосое приветствие его команды, зацепился языками со Злобной Мелочью и весь перелет до авиабазы старательно задвигал куда подальше мысли о неизбежной встрече с супругой наследника престола. А в восемнадцать тридцать восемь, вглядевшись прозрением в приземлявшийся «Антей», не поверил этому навыку и с надеждой уставился на вместилище Дайны.
— Угу, так и есть… — хихикнуло в правом ухе. — Цесаревич решил не искушать жену и перенес свой вылет на завтрашнее утро. Благо, согласно протоколам безопасности, Император и наследник престола не имеют права передвигаться на одном и том же транспортном средстве.
— Класс!!! — еле слышно выдохнул я, спросил, в котором часу прилетит эта супружеская чета, выслушал ответ и удовлетворенно кивнул: — Здорово: в это время я, жених, буду страшно занят, следовательно, отправлю на авиабазу Валерия Константиновича, благодаря чему физически не смогу пообщаться с Лидией Алексеевной тет-а-тет.
— Угумс… — сыто мурлыкнул БИУС и затих. Эдак на полминуты. А как только самолет съехал с взлетно-посадочной полосы на рулежную и порулил к нам, снова хихикнул:
— Хочешь посмеяться?
— Хочу… — ответил я и вслушался в голос Императора, зазвучавший в гарнитуре:
— … Руслан, не смеши: в твоей смене четыре Князя, восемь Богатырей и восемь Бояр, а Игнат Данилович и его женщины походя вынесли трех Кошмаров третьего ранга, дюжину — второго, восемь — первого, одиннадцать Князей и семь Богатырей. Повторю еще раз: походя. То есть, потратив на все про все меньше минуты и не заметив защитных покровов! Ну, и что вы «в случае чего» сможете противопоставить этой команде?
— Я служу вам не за страх, а за совесть! — угрюмо заявил телохранитель и заставил высказаться Людмилу Евгеньевну:
— За это и уважаем. Но в роду Беркутовых-Туманных нет ни одной случайной личности, так что в этом поместье на пару порядков безопаснее, чем в нашем дворце. В общем, бери пример с Коли: он тоже служит не за страх, а за совесть, но знает, что до тех пор, пока мы дружим с этим родом в исконном смысле слова «дружба», нам в их владениях защита не нужна…
Глава 39
27 октября 2514 по ЕГК
…Лично для меня день свадьбы начался со второго пробуждения. Нет, в памяти отложилось и первое — в районе восьми утра до сознания, замученного затянувшейся ночной беседой с Императором и Императрицей, достучалась ехидная подначка Дайны, доказывавшей Свете, что в такой день уважающая себя невеста не должна просыпаться в объятиях жениха. Но ко мне никто не домогался, поэтому я снова вырубился чуть ли не раньше, чем младшенькая выскользнула из-под одеяла, и благополучно проспал большую часть суеты женской половины рода.
Кстати, «Ангел-Хранитель» наехал и на меня. Подняв с кровати в десять ноль-ноль и погнав в душ — заявил, что в любом другом семействе меня бы напрочь задолбали с самого рассвета, а у нас все готово еще с вечера, никто ни из-за чего не дергается, а я, «увы», не ценю личность, которая организовала «всем торжествам торжество»!
Я в это время жил в прозрении — задумчиво разглядывал море «чужих» энергетических систем, обретавшихся в особняке, и пытался анализировать их телодвижения — поэтому проигнорировал это предложение весело погрызться и спросил, кто и на чем встречает прилетающих гостей.
БИУС притворно обиделся, но ответить — ответил:
— Между аэропортом Южного и поместьем постоянно мотаются Валерий Константинович и Ксения Станиславовна. За рулем разъездных «Эскортов» — по ветерану из первого отделения, а еще по двое — в «Буранах» сопровождения. Но это всего-навсего подстраховка, ибо в эту часть Империи нагнали столько силовиков, что паникует даже местное население.
— А уже прибывшим народом, как я понимаю, занимаются Недотрога и Кувалда? — на всякий случай поинтересовался я, «глядя», как первая ведет чету Бехтеевых к гостевым покоям, а вторая о чем-то беседует с государыней и шайкой-лейкой Виктора на бортике бассейна.
— И они в том числе… — весело хохотнула Дайна, напомнила, что среди приглашенных имеются и простецы, а потом рассказала, кто «выгуливает» эту категорию гостей.
Все странности в перемещениях «силуэтов» Ульяны, Софы и Тани сразу стали понятными, и я со спокойным сердцем сосредоточился на «обязательной программе».
«Расслаблялся» до одиннадцати. А в одну минуту двенадцатого Иришка привела в мою гардеробную толпу парней, и спевшаяся компания устроила веселый бардак. Воронецкий «страдал» из-за того, что побоище, устроенное нами в пятницу, наверняка до смерти перепугало абсолютно всех врагов и недоброжелателей рода, соответственно, церемонию «не оживят» ни атаки «ближников», ни охоты на снайперов. Лемешев с Чирковым, которых как-то уж очень сильно впечатлили «ТТХ» моего свадебного костюма, надетого на манекен,
переживали за слабую психику глав «обычных» аристократических родов, в принципе не способных перенести лицезрение «настолько статусной одежды» на ком-либо, кроме себя. А Фомин им доказывал, что большая часть гостей мужского пола не успеет оценить наше шмотье, ибо передохнет от вожделения при первом
