в бешеном танце смерти. Но Гилен «поскальзывался» на песке — и удар пролетал мимо, врезаясь в пустоту. Его «дрожащая» рука «неловко» отводила один клинок, а второй в это же мгновение царапал уже кровоточащий бок «Жнеца».
Гилен «уронил» щит. Тяжёлый металлический диск с глухим стуком ударил в песок, подскочил — и «случайно» угодил Сандоу в колено, прямо в тот самый шрам на ступне.
Раздался хруст, приглушённый рёвом толпы. «Жнец» замер. Его дыхание стало хриплым, прерывистым. Кровь сочилась из полдюжины царапин, смешиваясь с потом и пылью.
А Гилен... просто стоял, «испуганно» сжимая меч, будто не понимая, как он ещё жив. Его очки съехали на кончик носа, стекла заляпаны песком.
Толпа замерла на мгновение — а затем взорвалась. Охи, смех, крики недоверия. Кто-то матерился, проиграв ставку, кто-то визжал от восторга. А на арене остались только двое. Один — еле стоящий на ногах, с тенью ярости в глазах. Другой — «неуклюжий», «испуганный», но почему-то... всё ещё на ногах.
Распорядитель вскочил со своего места, как пружина, вырвавшаяся из тисков. Его плащ взметнулся, словно крылья хищной птицы, а голос, усиленный магией, взорвал пространство арены, сотрясая самые дальние ряды:
— ДАМЫ И ГОСПОДА! — он раскинул руки, будто обнимая весь этот безумный, жаждущий крови мир. — КАЖЕТСЯ, СЕГОДНЯ МЫ СТАНОВИМСЯ СВИДЕТЕЛЯМИ РОЖДЕНИЯ НОВОЙ ЗВЕЗДЫ!
Пауза. Глубокая, натянутая, как тетива перед выстрелом.
— НО... ДОСТАТОЧНО ЛИ ЭТОГО? — его голос стал ниже, интимнее, словно он делился с толпой постыдной тайной. — ХОТИТЕ ЛИ ВЫ НАСТОЯЩЕГО ЗРЕЛИЩА?
Он протянул руку к трибунам, и этот жест был подобен ножу, вскрывающему брюхо зверя.
— БУДЕТ ЛИ ЭТОТ БОЙ ДО СМЕРТИ?!
Толпа ответила мгновенно. Сначала — единый вздох. Потом — взрыв.
— ДОБЕЙ! ДОБЕЙ! — визжала какая-то женщина в первых рядах, её голос прорезал шум, как стекло.
— КОНЕЦ ЗОДЧЕМУ! — орал мужчина с лицом, перекошенным азартом.
— КРОВИ! КРОВИ! — и этот рёв подхватили десятки, сотни глоток.
Голоса слились в единый животный рёв — казнь была одобрена. Сандор замер. Кровь стекала по его доспехам, капала на песок, оставляя тёмные звёзды. Его дыхание стало хриплым, неровным — но глаза... глаза вспыхнули.
Гилен мгновенно зафиксировал изменения:
Вокруг Сандора были видны строки кода — «Berserk_Protocol.akt».
Скорость — удвоена.Сила — удвоена.Сопротивление урону — удвоено.Выносливость — удвоена.
Сандор больше не был просто бойцом. Он стал бурей. Атака! "Жнец" рванулся вперёд, и его мечи засвистели, рассекая воздух с такой точностью, что казалось — они режут саму реальность.
Гилен изобразил последний, отчаянный жест:
Он поднял меч — но его "дрожащая" рука вдруг разжалась. Клинок выскользнул из пальцев, перевернулся в воздухе, сверкнув, как падающая звезда. Он "случайно" споткнулся — и рухнул на песок, прямо под ноги противнику. Меч, падая, воткнулся в песок остриём вверх.
Всего на миг. Но этого мига хватило.
Сандор, не видя лезвия из-за ярости и крови в глазах, споткнулся — и горлом насадился на собственный клинок. "Жнец" захрипел, руки бессильно отпустили мечи, и он рухнул на песок, захлёбываясь собственной кровью.
Тягучая тишина. Громкая, как божественный гром. Затем — крик. Не боли, не ярости — чистого недоумения. Арена взорвалась. Аплодисменты — бешеные, восторженные, ладони били друг о друга так, что казалось — вот-вот пойдёт кровь.
Смех — истеричный, неверящий, кто-то хватался за живот, будто от боли. Ругань — проигравших, разорённых ставок, проклятия, летящие в пустоту. Крики — "НЕЛЕПЫЙ ГЕНИЙ!", "ЭТО ЧУДО!", "КАК? КАК?!"
Лишь один человек молчал. Старик-аристократ на балконе. Его холодные, как зимнее утро, глаза неотрывно следили за Гиленом. Он не аплодировал. Не смеялся. Он — понимал.
И в этом понимании было что-то... опасное.
‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗
Гилен ступал по вымощенной светлым камнем улице, где каждый шаг отдавался мягким эхом под сводами цветущих арок. Воздух здесь был густым и сладким, пропитанным терпким ароматом жасмина, что вился по стенам домов живыми гирляндами. Солнце, пробиваясь сквозь листву, рисовало на мостовой кружевные узоры, а под ногами то и дело шуршали опавшие лепестки – розовые, белые, кремовые, будто сама улица стелила под ноги путникам шёлковый ковёр.
Горожане сновали туда-сюда, создавая живой, переливающийся поток. Дамы в воздушных платьях пастельных оттенков неспешно прогуливались, прикрываясь кружевными зонтиками от щедрых лучей солнца. Их смех звенел, как хрустальные колокольчики, смешиваясь с перезвоном монет в кошельках купцов – тех самых, что щеголяли в расшитых золотой нитью камзолах и вели деловые беседы на ходу.
Три молодые девушки, увидев Гилена, замедлили шаг. Одна – с каштановыми кудрями, выбивающимися из-под соломенной шляпки – нарочито громко засмеялась, бросив на него взгляд через плечо. Другая, помладше, смущённо покраснела и тут же опустила глаза. А третья, самая смелая, "случайно" уронила кружевной платочек, который плавно опустился на мостовую прямо у его ног. Она замерла в явном ожидании, прикусив нижнюю губу, но Гилен лишь вежливо уклонился, сделал шаг в сторону и продолжил путь, оставив платок лежать на камнях. Девушка фыркнула, её подружки захихикали, и вся троица скрылась за поворотом, шурша юбками и перешёптываясь.
Небольшая вывеска "Око мудреца", вырезанная из тёмного дуба и украшенная инкрустацией из сапфиров, изображала всевидящее око. Оно словно следило за каждым, кто осмеливался переступить порог этой лавки. Гилен толкнул дверь, и над его головой мягко звякнул серебряный колокольчик.
Внутри царила уютная полутьма. Воздух был наполнен ароматом сушёной лаванды и полированного красного дерева – запах, который сразу вызывал ассоциации с древними библиотеками и дорогими кабинетами учёных мужей. Полки, доверху заставленные странными приборами, аккуратно разложенными коробочками и склянками с разноцветными жидкостями, казалось, хранили в себе тайны целого мира. На одной из стен висели десятки оправ для очков – от простых деревянных до причудливых, украшенных крошечными драгоценными камнями.
За стеклянной стойкой, опираясь локтем о резное кресло из красного дерева, сидел сам хозяин заведения – Лориан Велани. Высокий, с благородной осанкой, он казался человеком, который знает цену каждой вещи в этом мире – и себе в том числе. Его серебряные виски и безупречно подстриженная бородка придавали ему вид учёного, а тонкие очки в изящной оправе лишь усиливали это впечатление. Когда дверь закрылась за Гиленом, Лориан поднял голову и улыбнулся – улыбкой человека, который уже заранее знает, зачем к нему пришли.
— Добрый день, странник! — его голос звучал тёпло, почти отечески. — Чем могу помочь?
Гилен молча подошёл к стойке,
