нее, пока мы приземляемся. Она — свет моей жизни, любовь всей моей жизни, и с каждым днем я влюбляюсь в нее все сильнее.
Сиерра задыхается, когда мы выходим из самолета на нашу собственную взлетную полосу.
— Это невероятно, — говорит она, оглядываясь по сторонам и обнаруживая вокруг нас мили и мили чистой голубой воды. Она выглядит такой счастливой, когда берет меня за руку и тянет за собой, хотя совершенно не представляет, куда идет, а я знаю, что пойду за этой женщиной хоть на край света, если она решит меня туда привести.
— Я хочу тебе кое-что показать, — говорю я ей, когда мы приближаемся к нашему отпускному особняку. Сиерра оглядывается через плечо, ее глаза полны любопытства.
Я изо всех сил стараюсь улыбнуться, но я чертовски нервничаю, пока мы идем к пляжу за домом по выложенной камнем тропинке. Мои руки влажные, и я знаю, что она это чувствует, но, к счастью, она ничего не говорит, следуя за мной.
Она крепче прижимает меня к себе, ее дыхание становится немного дрожащим, когда она замечает на пляже огромную каменную книгу с текстом, вырезанным на ней до того, как она была закрашена. Это копия «История о нас», открытая на странице, которой нет в нашей версии книги — пока.
Когда Сиерра смотрит на меня, в ее глазах стоят слезы, и мне кажется, она знает, что сейчас произойдет.
— У меня был более надежный план, — говорю я ей, когда мы останавливаемся перед этой страницей. — Но потом ты взяла меня за руку и начала с таким восторгом рассматривать все вокруг, и я понял, что не могу больше ждать ни секунды.
Она переводит взгляд с меня на картину на заднем плане левой страницы, где я стою на коленях, и в ее глазах начинают собираться слезы, когда она читает надпись
Начнем новую главу, написанную большими буквами.
— Сиерра, — говорю я, беря ее за руку и возвращая себе ее внимание. Я улыбаюсь ей, и мое сердце переполняется счастьем. — Каждый день я сражаюсь за свою жизнь с героями романов, которые ты так любишь. — Она разражается смехом, слезы высыхают.
— И это достойная борьба, Котенок. Ты заслуживаешь весь мир, и ничто не делает меня счастливее, чем попытка дать его тебе. Ты изменила все мои взгляды на жизнь, заставила меня захотеть стать лучшим человеком, чем я когда-либо думал, что могу быть, и в своем стремлении стать достойным тебя я начал учиться любить себя, все шрамы и все остальное, чего я не думал, что когда-нибудь произойдет. Это то, что ты делаешь, понимаешь? Ты делаешь лучше все, к чему прикасаешься. Ты спасла меня тысячу раз, каждой улыбкой, каждой заметкой, нацарапанной на полях блокнота во время встречи. Каждое маленькое действие удерживало меня на правильном пути — пути, который привел меня сюда.
Я крепче сжимаю ее руку, мое сердце бешено колотится. Я уже женат на ней, но почему-то до сих пор в ужасе стою здесь.
— Я не жалею ни об одной части нашей истории, потому что каждая страница, которую мы написали вместе, сделала нас такими, какие мы есть, и сделала нас сильнее, чем я мог надеяться. Однако если и есть что-то, что я мог бы переделать, так это...
Она задыхается, когда я опускаюсь на одно колено и достаю коробочку с кольцом, которую прятал от нее. Она всхлипывает, когда я неуклюже открываю ее, и я замечаю тот самый момент, когда она узнает розовый бриллиант, который я когда-то купил на аукционе, тот самый, о котором годами писали СМИ, размышляя о том, кто же станет его обладательницей.
Я знаю, что она всегда мечтала о предложении и обручальном кольце. Мне следовало сделать ей предложение, как только я получил одобрение ее бабушки, чтобы она не упустила такой шанс.
— Надеюсь, еще не слишком поздно, — нервно говорю я, сердце колотится в груди. — Сиерра, ты — любовь всей моей жизни, и если ты позволишь, я бы хотел наверстать все, что мы упустили. Если ты позволишь, я покажу тебе, что ты всегда была героиней моей истории, каждый день, начиная с этого... Сиерра Кингстон, выйдешь ли ты за меня замуж — в месте, которое мы выберем, с нашими друзьями и семьей вокруг нас, когда мы будем произносить наши клятвы?
— Да, — говорит она, и по ее лицу течет слеза. — Да. Тысячу раз да. Я не желаю ничего большего, Ксавьер.
Глава 71
Сиерра
У меня горько-сладко щемит сердце, когда я смотрю в зеркало на свое свадебное платье. Рейвен изменила его для меня, сделав без бретелек, с более длинным съемным шлейфом, который крепится на талии. В этот раз я чувствую себя по-другому. В основном это то же самое платье, но сегодня я действительно чувствую себя невестой. Хотелось бы, чтобы бабушка и родители были сегодня здесь и увидели, как я выхожу замуж за любовь всей моей жизни.
— Ты выглядишь потрясающе, — говорит Рейвен, входя в комнату. — Оно и раньше было красивым, но переделки выглядят так... романтично.
Я улыбаюсь ей.
— Я всем этим обязана тебе, — искренне говорю я ей. — Спасибо, что создала платье моей мечты, Рейв. Дважды.
Она улыбается мне и аккуратно убирает мои волосы с лица. В первый раз я их уложила, но сегодня они распущены и волнистые.
— Это настоящая честь. Кроме того, благодаря выходке Ксавьера с рекламными щитами мой лист ожидания растянулся на три года. — Я смеюсь, вспоминая, что он сделал, и по позвоночнику пробегает дрожь.
Рейвен на мгновение опускает глаза, и я, проследив за ее взглядом, понимаю, что она держит в руках конверт.
— Его только что доставил бабушкин адвокат.
Я поднимаю бровь, с любопытством принимая конверт, и мои глаза расширяются, когда я узнаю бабушкин почерк. Я дрожу, когда вскрываю конверт и обнаруживаю письмо от бабушки, адресованное мне.
Дорогая Сиерра,
Если ты читаешь это письмо, значит, ты пошла по стопам своих братьев и собираешься снова выйти замуж за Ксавьера Кингстона — на этот раз по собственному желанию. Я не сомневаюсь, что ты невероятно красива, и, как и в прошлый раз, Ксавьер не сможет оторвать от тебя глаз ни на секунду.
Я никогда не рассказывала тебе об этом, но ваш союз был определен задолго до свадьбы Рейвен и Ареса.
