как далеко ты готов зайти, чтобы защитить меня? Когда будет достаточно? Ты готов разрушить каждую кучу опилок, с которой мы встретимся? Ты будешь предотвращать разговор с любым директором или учителем снова?
− Такого не должно быть, − он ответил. Он передвинул мою руку так, что кончик моего пальца касался его нижней губы.
− Я не хочу прятать тебя. Я просто хочу остановить…
− От всего? — спросила я.
Он провел моим кончиком пальца по своей губе.
− Я не буду защищать тебя от всего. Я буду присматривать за тобой, но я не буду ходить за тобой. В этом разница между бедой, которая находит тебя и которую ты находишь.
Если для того, чтобы впустить тебя в Академию, мне нужно признаться, что я боюсь, и если мне придется проголосовать за твою изгнание, если ты попытаешься, я сделаю это. Если так нужно будет сделать, Сэнг, я буду защищать тебя и буду бояться за нас двоих, так что тебе не придется чувствовать себя так снова.
− Кота, − я выдохнула, не зная, как ответить. Он казался таким убежденным, таким уверенным, что это правильный выбор. Я всё ещё не была уверена, но не доверять его ответу означало, не доверять ему, и не доверять — означало отсутствие меня в Академии, в любом случае.
Однажды, я подумала, я изменю его мнение.
Это не случиться сегодня. Мне нужно показать ему, что ему не нужно бояться за меня.
А пока мне нужно понять, как начать верить им.
35. ЧТО МОЖЕТ СДЕЛАТЬ ДЕВУШКА
Я почувствовала, как Кота покинул кровать в середине ночи. Я была совершенно не в курсе, куда он ушел, так как я заснула прежде, чем у меня был шанс спросить. Я знала имя того, кто ему звонил, но, вероятно, я никогда не узнаю детали. Дело Академии.
Прежде чем солнце взошло, я проснулась. Мои глаза болели. Моё горло зудело. Я осознала, что у меня было призрачное чувство, как будто тысячи крошечных частичек опилок застряли в трещинах.
Мое сердце оставалось тяжёлым, пульсирующим, дрожащим и неумолимым. Каждый стук отдавался в рёбрах, как напоминание того, что я сделала с Нортом. Как я могла отпустить его на ночь без извинений? Прошлой ночью это казалось единственным решением. Я не хотела сказать ещё одну глупую вещь.
Пока я смотрела на стену полуоткрытыми глазами, я думала о том, что скажу ему, когда увижу. Я должна извиниться за то, что ударила его. Снова. Почему я всегда причиняю ему боль?
Воздух изменился. Часть меня подумала, что это вернулся Кота, поэтому я не двигалась.
Запах весеннего мыла донеся до меня. В шоке я повернувшись вскочила на колени на кровати.
В свете раннего утра в нескольких шагах от моей кровати стоял мистер Блэкберн. Серое пальто и красный галстук подходили его образу. Его глаза засветились от интереса.
− Мисс Соренсан.
Я сглотнула.
− Мистер Блэкберн.
− Разве ты слышала, что я пришёл? Я подумал, что зашёл достаточно тихо.
Он зашёл тихо, они были все достаточно бесшумными, когда они хотели такими быть. Я покачала головой.
− Воздух, − ответила я.
Его бровь поднялась.
− Что ты имеешь в виду?
− Когда вы открыли дверь, воздух сместился. Я почувствовала это.
Улыбка осветила его мрачное лицо.
− Удивительно.
− Я просто рада, что вы не Габриэль с ещё одним водяным пистолетом.
Он поджал губы и потрогал дужку очков.
− Я думал, ты и я поедем вместе этим утром.
Я моргнула, подняв голову.
− Поедем?
− Нам нужно поговорить.
Моё сердце забилось громко. Это было что-то, о чём он не мог поговорить со мной здесь?
− Выходи, хорошо?
Он повернулся, направляясь в сторону двери. Я пыталась расслышать его шаги, но ничего не получилось. Он был таким же тихим, как Люк.
Я соскочила с кровати, направляясь следом. Мистер Блэкберн был в моей комнате. Что он мог хотеть от меня? Он знал, что случилось вчера? Он сделает мне сейчас выговор за то, как я повела себя перед другими? Или скажет, что это глупо держать сигнал в секрете?
Я выбрала юбку со складками и светло-розовую блузку, чтобы надеть, затем сделала пучок, оставив свисать две пряди у щек, в качестве обуви выбрала пару сандалий. Я осмотрелась вокруг в поиске телефона, прежде чем поняла, что у меня его нет.
Снаружи мистер Блэкберн стоял у серого БМВ. Я поняла, что у него и Виктора одинаковые машины. У мистера Блэкберна она темнее, более серая, чем у Виктора, у которого более темно-серебряная.
Мистер Блэкберн кивнул в моём направлении, обошёл машину и открыл переднюю пассажирскую дверь.
− Не обязательно прыгать через капот в этот раз, − сказал он.
Я открыла рот, широко распахнув глаза. Он пошутил? Он пошутил надо мной?
Блеск в его глазах и улыбка дали мне это понять. Я тоже улыбнулась в ответ, думая, что бы ответить.
Я скользнула в машину, вдыхая аромат его мыла и новой кожи салона. Я пристегнула ремень, прежде чем он сел.
Он завел машину, выехав на дорожку. С этого момента моё сердце ушло в пятки. Я никогда не ездила в машине с мистером Блэкберном до этого. Я не знала, куда мы едем. Кота не знал, что я уехала, или знал?
Но я же села в машину сама? Я не спросила, куда мы поедем. Пока я думала куда, я не думала, что мне нужно знать. Мистер Блэкберн не причинит мне вреда. Так что я доверяла им, так ведь?
Он не говорил, пока вёл, смотря на дорогу. Нервозность достигла пика, но мой язык будто приклеился к небу, я смотрела в окно.
Дороги были пустыми в воскресенье утром. Он свернул на автостраду и проехал приличную дистанцию, прежде чем свернуть на дорогу с рекламой парка. Он проехал через дорогу, свернув с бетона на гравий, и с гравия на опилки.
Он остановился недалеко от игровой площадки на вершине холма. В центре было широкое озеро. Здесь было место для плавания, с высокой платформой для дайвинга.
Он выключил двигатель.
− Пройдешься со мной? − спросил он, одновременно отстегивая ремень.
Прежде чем я расстегнула ремень, он оказался рядом с дверью. Он открыл её для меня, протянув руку к лицу. Я задержала дыхание, сомневаясь всего на секунду. Я взяла его за руку, положив свою ладонь на его.
Он сжал руку идеальными гладкими пальцами, слегка потянув, чтобы помочь
