целью которой должна быть демонстрация покорности воле императора. Касаешься мандата, стоя на коленях — считай, признаёшь его власть и склоняешься перед ней.
Ну, кто я такой, чтобы не признавать его власть и не склоняться перед ней? Мандат есть? Есть. Он сидит на престоле годами? Сидит. Всё соответствует требованиям и обсуждению не подлежит.
И, наконец-то, пятая ступень — три поклона на юг, с тройным ударом башкой об мраморный пол.
Впечатываюсь от души, чтобы запомнили…
Поднимаюсь на ноги и смотрю на трещины, оставшиеся на дорогостоящем полу. Это своеобразная подпись — здесь был Витя Маджонг, ха-ха!
Когда ритуальная часть была завершена, к подножию императорского трона вновь вышел хунлу Чан Сыбэнь.
Важный момент — трон тут есть, но ни один император никогда на него не садился. Он тут в роли символа власти и обозначения присутствия императора, а так, зал слишком мелковат, чтобы САМ принимал здесь кого-либо.
Нет, в жизни бывает всякое — может быть, какому-нибудь императору нужно было унизить зарвавшегося вана и он использовал для этого этот зал, где обычно принимают всякое быдло кривозубое, но что-то мне подсказывает, что если поднять архивы зала, то ни в одном протоколе не будет записи о том, что император даже тупо заходил сюда.
Рядом с Сыбэнем встал неизвестный тип, одетый так роскошно, что мой халат из конского волоса, армированный стальной нитью, выглядит, как мешок из-под картошки.
Вопрос с одеждой так и не решился — практики-«физики» унесли секрет долговременного ношения обычной одежды с собою в могилы.
— Внемлите! — провозгласил хунлу. — Достопочтенный господин великий секретарь Тайюаньского зала Сунь Шилу будет говорить!
О-о-о, а вот этот хуй отнюдь не бумажный, а вполне себе важный…
Тайюаньский зал — это место, где проводит основное время дня САМ, поэтому ранг у этого Шилу не ниже третьего просто по умолчанию, а учитывая, что он великий секретарь, то второй или даже первый. Возможно, он из тех типов, что шепчут на ухо императору его безошибочное и единственно верное мнение.
— Председатели, — произнёс этот важный курыца.
«Сейчас будет „царь во дворца, царь во дворца, ходи то, делай сюда“ или что-то в этом духе», — мысленно спрогнозировал я.
— Не буду медлить и сразу перейду к сути, — заявил Шилу. — К городу приближается смертельная угроза — великий мор. Это ужасающая болезнь, истребляющая города. Лекари и целители бессильны — болезнь протекает молниеносно, и спасения от него нет…
«Неужто они решили „распечатать“ весь запад и пустить его на мясо?» — удивился я. — «Нелогично. Кровососы сосут постепенно — так гораздо выгоднее…»
— Но мы должны встретить эту угрозу лицом, а не трусливо дрожащей спиной! — продолжал великий секретарь. — От вас, председатели, требуется начать, наконец-то, делать свою работу! Известно, что основным источником распространения мора является вода! Необходимо принять все меры, чтобы снабжать жителей кварталов чистой водой! А чтобы загрязнённая вода не застаивалась, нужно восстановить систему канализации!
Спохватились, блядь…
— В пример я вам ставлю председателя совета квартала Байшань… — продолжил Сунь.
— … председателя Вэй Та Ли, — шепнул ему хунлу Чан.
Шепнул он очень тихо, но я услышал, в отличие от остальных.
— … председателя Вэй Та Ли! — повторил великий секретарь. — В квартале Байшань налажена образцовая система водоснабжения и сооружена образцовая канализация — нечистоты удаляются за город, а уровень заболеваемости среди подданных великого Сына Неба, проживающих в том квартале, снижена до небывалых значений!
Похвала и кошке приятна, а мне приятна вдвойне — больше от неожиданности. Не ожидал я, что мои титанические усилия будут замечены.
— Квартал Байшань — это образец, к которому нужно стремиться! — продолжил великий секретарь Сунь. — От всех председателей советов кварталов требуется взяться за работу с утроенными усилиями — времени осталось очень мало, но вы должны успеть хоть что-то! Здоровье и жизни подданных Сына Неба зависят от вас!
Похоже, что я ошибался — это не кормёжка охуевших кровососов, а что-то похожее на реальную эпидемию…
— В связи со сложившимися обстоятельствами, в ближайшие дни в городе будет объявлена чрезвычайная ситуация! — заявил великий секретарь. — Также, из императорской казны, будет выделено по семьдесят тысяч серебряных лянов на реконструкцию и очистку колодцев и канализации!
Нет, это точно эпидемия.
— Да, говори, — отреагировал Сунь на поднятую руку.
— Если речь о безопасности жителей, то я должен сказать, что выделяемых средств недостаточно даже на часть восстановительных работ! — сказал ему один из председателей.
Ха-ха, знакомая песня, блядь!
По моему опыту, на восстановление даже в хлам разъёбанной канализации достаточно и половины этой суммы — а если прямо совсем не пиздить, то хватит и трети.
Но этим жадным пидарасам всё мало — они и так спиздят всё, без остатка, но им уже хочется больше.
— За хищение имущества Сына Неба, в связи с чрезвычайной ситуацией, положена публичная смертная казнь, — сообщил великий секретарь Сунь. — Величайший Сын Неба дал распоряжение казнить казнокрадов на деревянных ослах. (5)
Сказал он это без особого энтузиазма и огня в глазах — знает, что никого за руку ловить не будут, и никто потом не покатается по городу на деревянном кабриолете с раскроенной жопой…
— Да никто не собирается ничего красть, — солгал хер, обеспокоившийся недостаточностью финансирования.
Его одёрнул кто-то из соседей.
— Опасный пиздёж… — неодобрительно пробурчал я.
— Что-что? — посмотрел на меня великий секретарь.
— Говорю, что председатели советов совсем потеряли страх, — сказал я громче. — А вместе с ним и чинопочитание.
Великий секретарь Сунь одобрительно покивал.
Эх, будь моя воля, из этого зала не вышел бы ни один чиновник, включая самого Суня…
Здесь все хапают по-крупному — ни у кого нет ни капли совести.
«А я ведь могу заебашить их всех…» — подумал я. — «Мне даже княжий меч для этого не нужен — просто кулаками и ногами…»
Но нельзя.
Услышанные новости вызывают у меня неясную тревогу. Если мор — это не какой-то хитрый план с тройным дном, то город ждут очень тяжёлые времена.
Нас, юся, ни одна зараза не возьмёт, но вот остальные жители под угрозой.
— А теперь пришло время признать заслуги того, на кого бы следовало равняться всем остальным председателям, — произнёс великий секретарь Сунь. — Подойди, председатель Вэй Та Ли.
Я выхожу из толпы и становлюсь с ним рядом.
Подбегает юркий малец с ореховым
