все прекрасно понимали, что продукция заводов стране нужна исключительно сильно, ведь на западе фашисты почти все разрушили и всем на самом деле хотелось тамошним жителям помочь побыстрее восстановить порушенное. И побыстрее начать работу «для достижения всеобщего блага».
Кроме двух (точнее, уже трех, с учетом «доменных электростанций) агрегатов заводы приступили и к серийному выпуску разработанных переехавшими в Ворсму харьковчанами и ленинградцами 'малых электростанций» мощностью в пятьсот сорок киловатт. Правда, таких заводы пока что делали по паре штук в неделю, а «госзаказ» на такие станции только на сорок пятый год составлял порядка трех сотен установок. Точнее, так как в Госплане все же сидели не полные идиоты, в «твердый план» было включено лишь около восьмидесяти таких электростанций, а в довесок к плану прилагался список «потенциальных клиентов», на которые в указанном порядке следует отправлять уже сверхплановые агрегаты. Причем исключительно «за сверхплановые деньги»: за каждое такое «дополнительное» изделие заводам государство обещало платить как и за сверхурочную работу, то есть «в полуторном размере». Сами по себе деньги мало кого интересовали, но под эти деньги заводам и «фонды» должны были выделить, фонды на получения разнообразной остродефицитной продукции. Те же краны водопроводные сейчас в магазинах и купить было практически невозможно, опять же плиты газовые, да и вообще очень много чего. То есть в дефиците в стране было вообще все, это только в области хотя бы продукты дефицитом не являлись.
Но и «дефициты» постепенно устранялись, а один «дефицит» меня даже порадовал: не знаю, как по всей стране, а в окрестностях Горьковской области возник серьезный такой дефицит дураков. Во Владимирской и Рязанской областях в деревнях и селах мужики и бабы как-то очень быстро сообразили, что кормить тех же кур по сути дела соломой и прочими отходами весьма выгодно — и там тоже уже почти в каждой деревне люди активно приступили к червяковыращиванию. Да и насчет «бесплатного удобного топлива» у народа там все подозрения пропали — вот только страна успешно с дефицитом боролась и по части дураков. Ладно в селах газовых заводиков понаставили, так в одном Горьком их уже десятка полтора возвели — а вот чем микроба в реакторе кормить, заранее не подумали. Солому сорок четвертого года выпуска полностью себе колхозы подгребли, и там уже и с месторождениями камыша и осоки начались определенные проблемы, так что в городах с прокормом микробов ситуация сложилась исключительно напряженная. Да, микроба можно и торфом кормить — но ведь этот торф нужно все же заранее запасти, зимой его ведь и не подобываешь особо!
В Горьком власти срочно приступили к «раздельному сбору мусора»: все, что микробы могли сожрать (то есть макулатура, отходы продуктов, вообще все «гниющее и воняющее») стали собирать в отдельные контейнеры, расставленные по дворам, на ГАЗе срочно собрали с сотню машин-дерьмовозов, которые выгребали все из придомовых септиков чуть ли не в ежедневном режиме — но на заполнение всех городских биореакторов сырья все равно не хватало. А дефицит дураков все же быстро ликвидировался — и обком вел запрет на постройку новых биореакторов в области. Правда, при наличии «собственного металла» (а кое-где в области маленькие металлические заводики не закрыли еще) у колхозников с болтами особых проблем не было, как и с сырьем для газовых станций: все же пока еще с навозом в деревнях проблем не было), так что постановление это все просто решили «не заметить». И, что меня порадовало, товарищ Киреев тоже его решил проигнорировать, так что и автоматику, и прочее оборудование для именно сельских биостанций в городе заводы производить не прекратили. Но возникла новая проблема.
То есть проблема не возникла, а лишь проявилась: оказалось, что даже самое «нержавеющее» фосфатированное железо прекрасно ржавеет под воздействием всякой гадости, из биореакторов выходящей вместе с метаном. А проклятые буржуины практически полностью прекратили поставлять в СССР разные очень нужные металлы — и, в частности, цинк. В Павлово «вспомнили» изначальные планы по выпуску именно нержавеющих эмалированных труб — но при всем трудовом энтузиазме их производство раньше следующего лета наладить было невозможно. Так что и тут пока что имелась серьезная такая засада…
Впрочем, меня все это касалось почти что никак. Мое участие в этих процессах свелось лишь к тому, что для очередного выпуска «Шарлатана» по просьбе Маринки я написал заметку, в которой — специально для колхозников — указал, что навоз, переработанный в биореакторе на газ, в конечном итоге превращается в более качественное удобрение для огородов и что его лучше отвозить на колхозную газовую станцию — ну, тот, конечно, который червякам домашним скормить уже не получается. И отдельно расписал, сколько в червяковые ящики можно этого навоза добавлять, чтобы те от радости вообще не сдохли. А так как осенью в деревнях и селах народ очень плотно занялся и свиноводством, отдельно указал, что свиной навоз червякам уж точно полезным не будет и биореактор для такого — вообще единственно приемлемое место. Ну, если народ не хочет, чтобы деревня ароматами атмосферы превзошла серные источники…
Для Маринки этот выпуск был последним перед длительным перерывом: она еще весной вышла замуж и теперь готовилась уйти в декрет. Правда, замуж она вышла за парня, которого после армии в горком комсомола на работу определили — и я ее выбору очень удивился, а когда летом задал ей вопрос «что она в нем нашла», она мне очень подробно на него ответила. Вообще Маринка меня уже давно воспринимала как «рано повзрослевшего человека», а разница в возрасте позволяла нам именно дружить — так что и ответ ее был именно «дружеским»:
— Я знаю, что ты скажешь, поэтому лучше просто промолчи. Да, он инвалид, а еще после контузии… соображает не особо быстро. Но у меня будут дети… уже ребенок будет, а получится — так я и двух родить успею, а может и троих. Так что мнение свое ты придержи при себе, рано тебе еще об этом судить.
— А я и не сужу, а просто думаю, как тебе помочь.
— Да мне уже Вовка помочь при нужде пообещал, так что можешь не беспокоиться.
— Могу, но не буду: у Вовки своих уже двое, их тоже нужно кормить, одевать-обувать и воспитывать. А как тебе помочь, я уже знаю, только ты мне тебе помогать не мешай.
— Спасибо тебе, помощничек! Но пока мне помощь нужна только по работе, так что вот тебе новое задание. Справишься?
— А то! Грамоте я
