Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 151
Улыбка исчезла из его глаз, дернулись желваки на скулах.
- Ты играешь с огнем, девочка. С пожилыми мужчинаминельзя так разговаривать, не то они могут возомнить бог знает что.
Ира продолжала смотреть прямо ему в глаза. Вот он, решающиймомент. Еще можно отступить, перевести все в шутку и уйти на привычнуюспокойную дорогу. А можно сделать шаг вперед и прыгнуть в пропасть, из которойеще неизвестно, как потом выбираться, если вообще жива останешься, все кости непереломаешь.
- Я не играю с огнем, я говорю правду. Не думайте, чтомне это легко.
- Правду говорить легко и приятно. Помнишь, откуда это?
Ну вот, он стремится увести разговор в сторону. Ира всесказала, а Виктор Федорович не знает, что с этим делать. Скорее всего, думает,как бы поделикатнее дать ей понять, что ее интерес к нему остается безвзаимности.
- Булгаков, "Мастер и Маргарита", - ответилаона, по-прежнему не отрывая взгляда от его лица и наощупь находя пачку ивытаскивая из нее очередную сигарету.
Щелкнула зажигалка, вспыхнуло желто-голубое пламя. Ее пальцыложатся на его руку, первая затяжка, струйка дыма, но пальцы остаются там же.Ира не убирает их.
- Виктор Федорович, я взрослая женщина, я хорошопонимаю, что делаю, и точно знаю, чего хочу. Говорить правду легко и приятно. Акаково ее слушать?
Его рука под ее пальцами судорожно сжимается в кулак с такойсилой, что от зажигалки, кажется, останутся одни крошки. Он аккуратновысвобождает руку.
- Я попрошу счет.
- Конечно.
Неловкое тяжелое молчание висело между ними всю дорогу дометро. Однако попытка доехать до дома натолкнулась на неожиданное препятствие.Все станции, с которых можно было попасть на Сокольническую ветку, оказалисьперекрыты, поезда следовали мимо них без остановок. Все платформы, вестибюли ипереходы были забиты людьми. Виктор Федорович взял Иру под руку и плотнееприжал ее локоть к себе.
- Ты не знаешь, что происходит?
- Понятия не имею… Ой, я поняла! Сегодня на Воробьевыхгорах выступает Жан-Мишель Жарр, там будет грандиозное представление. Поэтомуветку и перекрыли, чтобы на месте концерта давки не было.
Она говорила быстро и возбужденно, радуясь, что прорвана,наконец, плотная пелена молчания. Еще немного, и она просто задохнулась бы вэтой пелене.
- Что будем делать?
- Попробуем через Кольцевую линию, - предложила Ира. -На "Комсомольской" сделаем пересадку.
Они с трудом пробирались сквозь гудящую толпу. Воинственнонастроенная группа тинэйджеров врезалась прямо в них, Виктор Федорович неудержал Иру, и они мгновенно оказались разделенными потоком людей. Ираприжалась к колонне, ожидая, пока свекор доберется до нее. Ни говоря ни слова,Виктор Федорович крепко взял ее одной рукой за плечо, другой обнял за талию.
- Придется двигаться так, иначе потеряемся.
Прошло немало времени, пока им удалось оказаться в поезде,следующем по Кольцевой линии метро. То есть немало времени прошло, если веритьчасам. Ира вообще не замечала течения минут и секунд, она только чувствовалаего руку, которую от ее кожи отделял всего лишь тонкий слой ткани. Тело горелов том месте, где лежала его рука. И с каждым пройденным вместе шагом пожарраспространялся все дальше и дальше, захватывая спину, грудь, ноги и голову. Ееспина и плечи оказались плотно прижатыми к его груди, и Ира исступленноборолась с искушением повернуться к нему лицом, обхватить руками и… Нельзя,нельзя, не думай об этом, выбрось из головы. Это неправильно, это плохо. Онэтого не хочет. И при каждом движении она будто ощущала, как кровь пульсирует вего жилах, отчаянно крича: "Хочет! Хочет! Повернись! Прижмись к нему!Поцелуй его!" Не слышать этого, не думать об этом. И сделать так, чтобыэта дорога в толпе никогда не кончалась…
Но она кончилась. Наконец Ира и Виктор Федорович оказались ввагоне поезда.
- Извините, - покаянно произнесла она, только чтобычто-нибудь сказать, только бы не молчать. - Если бы я знала, что в метротворится такой кошмар, я бы вас не потащила гулять в центр.
- А по-моему, мы чудесно провели время. Ты молодец, чтовытащила меня, а то я все время или за столом сижу, или в машине еду. Скоро совсемходить разучусь.
Однако и станцию "Комсомольская" поезд проскочилбез всякого намерения остановиться. Им пришлось выйти на "Проспектемира" и взять такси. Ира почему-то была уверена, что они сядут рядом назаднем сиденье, но Виктор Федорович, усадив ее сзади, сам сел впереди, рядом сводителем. "Он не хочет сидеть рядом со мной, - отрешенно думала Ира,глядя на проносящиеся за окном дома. - Он дает мне понять, чтобы я ненадеялась. Ни на что не надеялась, кроме отцовского отношения. Но я все равнолюблю его. И буду любить. Господи, за что мне это наказание!"
Машина затормозила возле их дома, Виктор Федоровичрасплатился, вышел из машины, открыл заднюю дверь и протянул Ирине руку. Онаснова прикоснулась к его ладони и снова вздрогнула. Неужели теперь это будетпреследовать ее всю жизнь?
В прихожей было темно. Ира сразу принялась расстегиватьремешок на босоножках, и только уже стоя босиком на полу, сообразила, чтоВиктор Федорович так и не зажег свет. Он был совсем рядом, она чувствовала егодыхание, его руки на своей спине. Его губы… Они мягко прикоснулись к еезакрытым глазам, к виску.
- Ты - жена моего сына. Я никогда не смогу переступитьчерез это, - прошептал он.
- А если я перестану быть его женой?
- Это ничего не изменит. Ты вошла в нашу семью как дочь,и с этим ничего нельзя поделать.
- А вы хотели бы это изменить? - все еще надеясь,шепотом спросила Ира.
- Бессмысленно это обсуждать. Мы не можем это изменить.
Он обнимал ее все крепче, и то, что он делал, былосовершенно противоположным тому, что он говорил. Он хотел ее так же сильно, какона хотела его, в этом невозможно было ошибиться.
- Что же нам делать? - совсем по-детски спросила она.
- Ничего. Бережно относиться к тому, что есть.Благодарить судьбу за то, что это есть, и не желать большего.
- Бережно относиться к чему?
Ей хотелось ясности, полной досказанности. Ире казалось, чточем больше слов будет произнесено, тем проще ей будет убедить ВиктораФедоровича в том, что не нужно отказываться от своего счастья. Она боялась, чторазговор слишком быстро иссякнет, и тогда им придется отстраниться друг отдруга, зажечь свет, и все вернется на круги своя. Этого нельзя допускать, покаИра не добилась своего. Пока он ее не поцелует по-настоящему, не в висок или вщеку, а так, как целует влюбленный мужчина. Только одно прикосновение к губам,а там уж Ира найдет аргументы, которые штормовой волной сметут все его принципыи установки. Эти аргументы она научилась использовать много лет назад, когдаеще школьницей была.
Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 151
