лежу на широкой, мощной груди, меня баюкают сильные руки. О боги. Меня что, снова несут? Это последнее, что мне нужно. Но когда я пытаюсь отпихнуть того, кто меня несет, мои руки не слушаются. Я обмякшая, маленькая.
Застонав, я поворачиваю голову. Мне хочется спрятаться, отгородиться от собственного стыда. Вместо того я вдыхаю мощный запах. Запах Фора: камень, земля и жар. А значит, это, видимо, руки Фора. В голове туман. Что произошло? Как ни стараюсь, но я не могу ничего ясно припомнить, а все кристаллы в стенах поют такими высокими голосами. Я будто бы слышу каждый в отдельности, неважно, насколько он мал, – не гармонию, а какофонию голосов, и все бьют по мне одновременно. Это пытка. Мне нужно бы призвать джор, чтобы защититься, но… но… Ощущение обхватывающих меня рук Фора. Его запах, биение его пульса. Как же я тосковала по этому! По тому, чего не смогу ощущать через джор. Стоит ли это удовольствие такой боли?
Фор резко останавливается.
– Кажется, пришли, – бормочет он, говоря скорее сам с собой, чем со мной. Дыхание у него тяжелое, грудь вздымается. Он оглядывает громадную пещеру. Осталось лишь несколько горящих лорстов, но его трольдские глаза лучше приспособлены к темноте. – Я больше ничего не узнаю, разрушения слишком велики. Но думаю, дверь в лазарет была здесь.
Груда камней наполовину засыпала дверной проем. Если это лазарет, то никто не сумеет ни войти, ни выйти. Фор тихо ругается. Оглядевшись по сторонам, он находит небольшой альков и спешит меня в него запихать. Он вздрагивает, когда ловит мой взгляд. Фор не догадывался, что я пришла в сознание. От него растекается волна свежих эмоций. Он и так уже пульсировал страхом, но эта новая пульсация глубже, темнее. Ужас, неразрывно смешанный с желанием. Он бьет по мне, как удар кулаком в живот, и я отдергиваюсь. Он делает шаг назад, и боль немедленно уменьшается. Но теперь мне хочется закричать от отсутствия его прикосновений, от жажды любой ценой сохранять с ним контакт. Я не могу говорить. Не могу пошевелиться. Я могу только смотреть на него снизу вверх, в отчаянии удерживая его взгляд.
– Я должен попытаться добраться до Хэйл, – говорит он, тщательно контролируя голос, но все же не сумев скрыть ужас, пронизывающий каждое слово. – И до твоего брата. Он тоже там.
Я киваю, хотя едва понимаю, что он говорит. Привалившись к стене, я своей кожей вхожу в прямой контакт со слишком большим числом камней урзула. Их крики разрывают мое сознание на два плана существования – физический план, который я разделяю с Фором, и план души, где пылает мой божественный дар.
Фор выглядит так, будто хочет сказать что-то еще. Его губы расходятся. На мгновение страх, колотящийся в его душе, стихает, освобождая место разом для любви и вины. Затем мир снова сотрясается. Это маленькие толчки, грозящие тем, что на подходе более сильные.
– Ступай, – тихо говорю я. – Достань их.
Губы Фора выгибаются, зубы сверкают в решительной гримасе. Он отворачивается и бросается на крупные плиты, перекрывающие дверь. Хотела бы я ему помочь. В этом ослабленном состоянии от меня никакого проку. Да никогда и не было. Даже после всего этого обучения, после всей этой боли, жертв и крови. Чего я в итоге достигла? Народ Мифанара заточен в камень. А дракон все равно поднимается.
Моего сознания касается шелест ощущений. Через миг он исчезает, только чтобы вернуться несколько вздохов спустя. На этот раз с ним приходит притяжение. Мое сердце останавливается. Дыхание перехватывает. Я уже ощущала это принуждение раньше. И я знаю, кто это делает, я знаю, откуда оно исходит. Стоит ли мне отвечать? Осмелюсь ли я, после всего того, что уже натворила?
Могу ли я все-таки хотя бы как-то поправить то, что кажется непоправимым?
Прежде чем я успеваю прийти к кому-нибудь решению, мир сотрясает еще один толчок. Я охаю, вскидывая руки, чтобы удержать равновесие. Фор бессловесно вскрикивает, поворачиваясь ко мне. Он делает шаг, но между нами дождем льются пыль и сор, скрывающие его от моих глаз. С жутким стоном огромный кусок сталактита отламывается, падает и разбивается об пол.
Землетрясение заканчивается. Пыль оседает, стекая с громадной каменной баррикады, возникшей между мной и концом зала. Какой-то миг я не слышу ничего, кроме рычащего рева камня, замирающего вокруг меня, и стука крови в ушах.
– Фэрейн!
Мое сердце болезненно сжимается, заново учась биться. Фор. Он жив. Его не раздавило тем сталактитом. Он жив и, может… может…
– Фэрейн, ты там? Ответь мне!
До меня долетают скребущие, царапающие звуки. Он пытается прокопаться через этот барьер, пытается добраться до меня. Я слушаю, неспособная заставить себя ответить на его отчаянные крики. Вместо того я опускаю глаза на свои ладони, поцарапанные и кровоточащие во многих местах. Секундное дело – открыть некоторые из порезов поменьше, убедить свежую кровь потечь наружу. Я прижимаюсь обеими ладонями к стене, предлагая эту небольшую жертву. В голове взрываются крики кристаллов, это катастрофическая симфония боли, боли, боли. Я закрываю глаза и склоняю голову. Затем заставляю свою волю, свой дух войти в это глубокое пространство под моей болью, погрузиться в яму пустоты.
Из этой ямы я призываю джор. Оборачиваю его вокруг себя. Заставляю свое сердце, свою душу, свое тело отвердеть изнутри. Кристаллы причиняют боль, проталкиваясь сквозь мою кожу. Мне все равно. Теперь все равно. Что для меня небольшая боль? Боль – это забота плоти, не камня. Я медленно моргаю, покрытые кристаллами веки опускаются на фасеточные глаза. Урзулы продолжают кричать, но теперь их крики попросту отскакивают от моей защитной оболочки. Ничто не может коснуться меня. Больше нет. Я неразрушима.
Я вновь поворачиваюсь к стене битого камня между мной и Фором. Его отчаянный голос выкрикивает мое имя. Он все еще думает, что может меня спасти. Но то время прошло. Приблизившись к камням, я кладу на них одну руку и вмиг начинаю ощущать урзул внутри их битых осколков. Не иди за мной, Фор. Мой голос ровен, холоден. Он проходит через кристаллы, их резонанс несет смысл моих слов.
– Морар-джук! – рычит Фор. – Фэрейн, это ты? Жди там, любовь моя, жди! Я иду за тобой!
Я позволяю своим тяжелым векам вновь опуститься, склоняю голову и посылаю чувства через камень. Достань Хэйл. И моего брата. Они заслуживают спасения.
– Что это? – голос Фора становится глубже, превращается в ужасающий рык. – Фэрейн, что ты делаешь? Что ты пытаешься мне сказать?
Одно мгновение мой джор дрожит.
