маски: двух женщин и одного мужчины, но явно не принадлежавших этому миру. Это было понятно по внешним признакам: цвет глаз первой женщины, символы в татуировке второй и слишком удлиненное лицо мужчины. Он чем-то смахивал на какое-то насекомое.
Котов вновь сжал лицо поглотителями, и тот мотнул головой.
— Это я, сдерешь только с мясом, — сказал он, и розыскник убрал руку.
— Да, это ты, — не стал он спорить. Масок не осталось, он это хорошо ощущал.
Степан присвистнул.
— Так ты собственной персоной Воронецкого подставлял? — спросил младший розыскник.
Поглотитель не ответил. Он отвернулся, а Олег с интересом смотрел на молодого блондина лет двадцати с небольшим. Впрочем, данный возраст можно было дать по меркам этого мира, что вовсе не означало, что хамелеону двадцать. Благодаря энергетической подпитке от ложных личин эти существа очень долго не старели, почти как маги. Однако по числу масок и перемещений можно было сделать вывод, что арестованный далеко не юн. Это здесь он выпил нескольких и спешил уйти, в других мирах должен был задержаться.
И все-таки хоть небольшая, но новость была хорошей. Тела молодого человека со светлыми волосами, поглощенного хамелеоном в этом мире не было. Он пользовался собственным обликом, который был отдаленно схож с обликом Михаила Воронецкого. Тогда окончательное число жертв поглотителя в этом мире — 6. Всё равно много. Впрочем, сожаления уже не вернут жизни погибшим людям, но убийца понесет наказание и за них тоже.
Котов передал хранилища Стёпе, после вновь посмотрел на хамелеона, теперь казавшегося равнодушным.
— Рассказывай, — велел ему маг. Поглотитель лишь скосил на него глаза и усмехнулся. — Я уже всё понял, но для меня остались белые пятна, — тем временем продолжил Олег. — Воронецких ты изначально решил использовать, как живца, на который выманивал нас. Румпф был проверкой, ты ждал, кто явится к покойницкой. Возможно, не был уверен в моей настоящей личности, и потому убил Карасева, а заодно подставил Михаила уже более нарочито, так как он водил свою сестру к врачу именно туда, где ты выпил коллежского регистратора. Понимаю, так ты сбивал нас со следа. Твоя уловка удалась, и мы заглотили наживку. До моего визита в Лесной, они так и оставались для нас основными подозреваемыми. И, стало быть, узнав, что их арестовали, мы будем пытаться добраться до них, и тогда уже точно будет ясно, кем мы… или только я являюсь на самом деле.
Но я пришел в Лесной, и ты попытался устранить Глафиру Воронецкую, однако она успела рассказать, как ты появился в этом мире, и как выглядел. Более того, ее показания разошлись с предложенной тобою версией, и стало ясно, что Воронецкие — обычные люди, которых заманили и использовали.
И даже то, что ты вынудили Глафиру Алексеевну сменить имя, я тоже могу объяснить. Если бы в Петербург приехали Воронецкие, то мы бы уже на следующий день знали, что они ни при чем, и тогда не потеряли бы время на их поиски, а уже занялись бы тобой вплотную. Всё это понятно. Но вот что мне до сих пор неясно, — хамелеон посмотрел на розыскника, и в его глазах мелькнуло любопытство: — Почему ты отказался от идеи найти того, кто тебя притащил в этот мир?
Поглотитель откинул голову и рассмеялся. Степан за спиной напарника переступил с ноги на ногу, должно быть, желая остановить этот смех, но не полез, потому что Котов остался спокоен и просто ждал, когда арестованный успокоится.
— А с чего ты взял, маг, что я ее не нашел? — всё еще посмеиваясь, спросил хамелеон. Вдруг прищурился и произнес: — Ну хорошо, я готов быть с тобой откровенным, а ты замолви за меня словечко перед судейскими. — Котов промолчал, но поглотитель, кажется, решил, что они договорились, потому продолжил: — Тогда же и нашел. Увидел, как она дает стрекача, пока я поглощал того умалишенного крестьянина. Воронецкую я не обманул, меня и вправду втащило сюда. Я ничего не знал об этом мире, и потому поначалу принял за норму поведение Федота. Благо, мой разум под личиной не исчезает, и потому я воздержался от прыжков и ужимок. Но тебе ведь не это интересно, да, маг?
— Да, — согласился Олег, он протянул руку к ране арестованного и притупил боль, чтобы тому было легче рассказывать. — Стало быть, ты нашел, кто тебя притащил…
— Верно, — кивнул хамелеон, — сразу пошел по ее следу. Ближе к ночи вышел к даче, где жили ее родственники. Она у них гостила. Но на самом деле она приехала туда только ради попытки сбежать в мир, наделенный магией.
— Постой, — поднял руку Котов. — Родственники? Значит, ты не знаешь магиню, именуемую Белой?
— Отчего же не знаю, — ухмыльнулся поглотитель, — знаю. Не знаком, но о ней наслышан. Та, кто меня втащила, ее воспитанница. — Котов в изумлении приподнял брови, и хамелеон хмыкнул повторно: — Она сказала, что внешне похожа на магиню, и та прониклась к ней симпатией. Даже дочерью называла, хотя родители девчонки живы. Вон, и родня есть.
В общем, Бэла эта где-то приглядела девчонку, у нее какая-то крупица дара есть, так магиня помогла развить. Но там категория вторая, и то если с одолжением. От своей покровительницы девчонка и узнала про другой мир, и что там ее дар может раскрыться.
— То есть она решила сбежать в другой мир? — уточнил Олег. — Но как она с такой неполной второй категорией смогла прорвать Марь?
— Прорвать прорвала, а пройти не смогла, только меня втянула, — ответил хамелеон и вновь рассмеялся. Теперь зло.
— Что дальше? — спросил менее терпеливый Степан.
Поглотитель бросил на него взгляд, вздохнул и ответил вопросом:
— А что дальше?
— Как прорвала Марь? — подсказал старший розыскник.
— Стащила у Бэлы накопители, а схемы порталов ей покровительница объясняла, когда учила, — ответил хамелеон. — Так что она знала, что делает. Только силы не хватило. Это она рассказала, когда я стал требовать отправить меня назад. Сказала, что у нее ничего не осталось, что надо вернуться к Бэле, чтобы опять украсть накопители.
Я ей ответил, что меня интересует итог, а не процесс. В общем, девчонка до одури боится свою покровительницу. Всё повторяла, если она узнает, что я ее обманула, она меня саму по накопителям разольет…
— Остановись, — тряхнув головой, потребовал Котов. — Ты тогда был в личине Федота, с его словарным запасом, ты не сумел бы вести содержательный диалог. Кого-то выпил по дороге? Мефодий Парамонович? Остальные личины ты получил уже в Петербурге.
Хамелеон ненадолго задержал взгляд, после фыркнул:
— Сообразительный больно. Да, он
