Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
к учительскому столу, прислонилась к нему, окинула нас приглашающим взглядом, и лес рук взмыл в воздух. Но я продолжала закрывать одной рукой сердечко, а другой крепко держать свой лист. После слов фрау Вайс мой ответ стал казаться совсем наивным. Краем глаза я заметила, что и Никлас не спешит поднимать руку. Меня это совершенно не удивило, учитывая его реакцию на пьесу Шиллера. Он, как и в прошлый раз, балансировал на задних ножках стула.
Один за другим мои одноклассники зачитывали свои варианты.
– Любовь – это когда можешь быть самим собой, – сказала Марта неожиданно робко.
– Любовь – это умение забывать обиды, – подхватил Оскар, сдувая светлую челку с глаз.
– Любовь – это дарить внимание и заботу, – улыбнулась Нелли.
У нее был очень красивый и нежный голос. Как-нибудь, если у меня появятся силы заводить новых друзей, я непременно приглашу ее на чашку чая.
– Любовь – это гордая улыбка отца, когда я одерживаю очередную победу, – похвалился Патрик.
Я обернулась и посмотрела на его красивое загорелое лицо. Вспомнила стеллаж в целую стену с сотней наград. Вспомнила его отца, который точно знал их количество. До этого момента я была уверена, что Патрик побеждает ради себя. Почему я никогда не замечала, что все обстоит совсем иначе? Вдруг мне стало его жаль.
Окинув взглядом класс, я сообразила, что все, кроме меня и Никласа, ответили на вопрос учительницы. Да, она сказала, что никого заставлять не будет, но честность одноклассников вдохновила меня, и я подняла руку.
– Любовь… – прошептала я и прокашлялась, надеясь найти свои голос. – У меня тут несколько определений получилось… Любовь – это на закате пить с мамой горячий черный чай с сахаром и сливками на палубе. Любовь – это вместе с отцом держаться за штурвал яхты. Любовь – это играть с братом в дурацкие стрелялки. Любовь – это радость Эммы, когда получалось осуществить одну из наших совместных задумок.
Мой голос дрогнул, во рту пересохло. Лист бумаги в руке задрожал. В классе снова повисла тишина. Наверное, никто из ребят вообще не понял, о чем я говорю, и я только напугала их упоминанием Эммы, а у меня на душе наоборот стало легче.
Никлас с грохотом опустил стул на все четыре ножки.
– Любовь, – сказал он бесстрастным тоном, – это то, что нас разрушает.
Глава 8
Лу
До конца учебного дня я думала над его словами. Они были пропитаны болью. Я ощущала ее кончиками пальцев, она как будто окутывала Никласа плотной паутиной, которая душила и меня. Если бы не любила Эмму, не проклинала бы себя за то, что не уберегла, не предвидела, не ехала первой… Если бы я не любила, моя жизнь была бы проще.
Я вышла на школьную парковку, но маминой машины не увидела. Прошел почти месяц с той роковой ночи, а я так и не смогла пересилить себя и сесть на велосипед или за руль, чтобы самостоятельно ездить в школу. Оставался вариант с автобусом, но его маршрут пролегал прямо по месту аварии. Я вытащила из рюкзака телефон и увидела сообщение от мамы.
МАМА: В галерею заехал известный коллекционер. Извини, опоздаю минут на пятнадцать. Колина я предупредила. Он пошел с ребятами играть в футбол.
Я посмотрела на часы. Еще пять минут. Подожду. Мимо парковки проехал автобус и остановился перед школой. Гурьба школьников, которых не забирали родители, но которые жили слишком далеко, чтобы ездить домой на велосипеде, начали втискиваться в открывшиеся двери. Стоящие позади ребята толкали других и громко смеялись. Я завидовала их беззаботному счастью. Может, и мне когда-нибудь оно вновь станет доступно?
Прошло полчаса. Парковка окончательно опустела, и на школьном дворе никого не осталось. Ожидание действовало мне на нервы. Я набрала мамин номер, но вместо длинных гудков сразу включился автоответчик. Ее работа вновь оказалась важнее семьи. От злости я заскрипела зубами.
Заморосил холодный дождь, несколько капель попали мне за воротник, заставляя передернуть плечами. Зима – не мое время года. Я любила начало осени, когда мир окрашивался в багряные цвета, и конец весны, когда природа оживала. Стоять одной на пустой парковке не хотелось, слоняться по улице в промозглую погоду тоже, а школа уже была закрыта. У меня было два варианта – вызвать такси или… Я бросила взгляд на автобусную остановку. Я не могла решиться поговорить с родителями Эммы. Не могла проехать по месту аварии. Я была словно связана по рукам и ногам, но мне нужно было вернуть хотя бы частичный контроль над своей жизнью.
Я крепко обхватила лямки рюкзака обеими руками и пошла к остановке. В соответствии с расписанием автобус появился через десять минут. В ожидании я нервно приплясывала под стеклянным навесом. Когда передо мной открылись створчатые двери, ноги неожиданно стали ватными. Схватившись за поручень, я потянула себя внутрь автобуса.
Водитель с черным тюрбаном на голове выжидательно смотрел на меня, а я на него. Последний раз на автобусе я ездила черти знает сколько лет назад. Что сейчас мне полагается сделать?
– До какой остановки? – спросил водитель нетерпеливо.
– Фореленвег, – как можно поспешнее ответила я.
– Два пятьдесят.
Расплатившись, я взяла билет, прошла в конец полупустого автобуса и села у окна. Двери закрылись, и мы выдвинулись в путь. До дома езды не больше двадцати минут. Я достала телефон и снова убрала в рюкзак. Нет смысла прятаться, если уже решился прыгнуть в объятия своего самого большого страха.
Я нервно дергала ногами и стучала ногтями по спинке кресла передо мной. Как хорошо, что оно пустовало. Я перевела взгляд на черный тюрбан водителя, потом на старушку с деревянной палочкой и авоськой на колесиках. Она выглядела такой старой, будто пережила обе мировые войны. И она все еще тут, живая. Почему кому-то везет, когда мир летит к чертям, а кто-то погибает в бессмысленной автомобильной аварии по пути домой? Мои колени задрожали. Через три остановки автобус должен был повернуть на ту самую часть дороги.
Я смогу. Я просто проеду мимо. Ничего не случится.
В ушах застучала кровь, а сердце забилось так, будто вот-вот проломит грудную клетку. Два ребра Эммы проткнули ее легкое. Врач сказал, что из-за этой травмы она и без остальных повреждений могла бы захлебнуться кровью. Я почувствовала металлический привкус во рту. Мне он не померещился. Ощупав рот языком, я поняла, что слишком сильно закусила изнутри щеки.
Ничего хорошего уже не будет. Ничего не будет как раньше.
Я закрыла глаза, чтобы отвлечься от вида за окном, но в памяти
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
