действительности наблюдать за собой легче, чем наблюдать за окружающими и всегда быть начеку. Контроль забирает намного больше сил. Но нам кажется, что, наоборот, контролировать, сканировать, что происходит вокруг, легче, чем исследовать себя и свои переносы.
Почему же у нас перевернуто все с ног на голову? Потому что мы привыкли сканировать пространство вокруг себя. А насколько это энергозатратно – даже не замечаем. Потому что если есть страх, что нас застанут врасплох, то наблюдение за окружающими и контроль реальности кажется естественным. Но контроль не естественен, он вынужденный! И съедает очень много энергии. Мы страдаем от выгорания, у нас не хватает сил. Но мы даже не связываем свою обессиленность с привычкой контролировать каждый свой шаг и свое окружение.
Итак, зачем нам нужно замечать свои переносы? Так мы осознаем свои реакции на других людей. Нам нужно знать, что переносы возникают всегда, если наша детская травма не закрыта. Наши отношения выстраиваются на переносах. Мы не видим реальных людей и не знаем, какие они. Мы наполняем их образы своим внутренним содержанием. В своих детях мы видим себя. Причем таких себя, которым не досталось столько, сколько было нужно. Или, наоборот, таких, к которым относились строго наши родители. В своих партнерах мы видим родителей и учителей, хотим встретить в их лице «любящих родителей», а получаем «холодных, злых или занятых» мам и пап, которым «не хватает на нас времени». И мы снова и снова проживаем свои травмы, а с ними – надежды, разочарования и боль.
Именно бесконечно повторяющееся болезненное кино должно стимулировать нас изменить свою реальность. Поначалу практика наблюдения может показаться сложной, потому что мы не привыкли смотреть на свои реакции со стороны. Но постепенно, когда вам будут открываться все новые детали, такая практика станет для вас привычной.
Итак, в момент переноса мы оказываемся в прошлом и начинаем испытывать старые чувства, которые переживали в похожей ситуации. Мы оказываемся в эмоциональном потоке. Нам нужно разделить старый поток и новый, то есть отделить то, что мы чувствуем, например к партнеру, от того, что мы чувствовали рядом с папой.
У одной женщины не складывались отношения. Она не могла понять, в чем причина. Она молодая, привлекательная, умная. В чем же дело? Проблема была в том, что в ее отношениях с матерью не было любви. Когда девочка хотела проявить свои чувства, мама отворачивалась от нее. Сложился паттерн «Любовь – это плохо, неуместно, ее не примут, и я тоже ее не принимаю». На всех новых мужчин проецировался такой тяжелый эмоциональный опыт. По сути, это был опыт бесчувствия. Снять перенос – значит отделить настоящее от прошлого. Это серьезная эмоциональная работа, и она сама себя не сделает. Нам нужно захотеть ее проделать – только тогда начнется исцеление.
Мне часто задают вопрос: «Как отличить, есть ли опасность от того или иного человека или ситуации или у нас идет перенос? Например, когда он кричит – он опасен или я боюсь потому, что он напомнил мне папу? Или когда партнер хочет продавить свои решения? Он опасен?» Вы не уверены только лишь потому, что еще не наладили достаточную связь с самим собой. Постепенно, когда вы будете замечать, что именно вас триггерит, у вас не будет сомнений, где реальная опасность, а где – перенос. Ну и вспомните, что в основном мы живем в переносах. То есть чаще всего серьезной опасности нет, но есть наши старые страхи, которые мы воспринимаем всерьез.
То, что мы накладываем на другого человека образ страшного, пугающего взрослого из детства, не означает автоматически, что другие люди не нарушают наши границы. Нарушают и довольно часто. Но чувства, которые мы испытываем, так же часто – частично или полностью – относятся не к ним.
Одна женщина рассказывала, как ее триггерят курильщики. Она буквально выходила из себя и теряла огромное количество энергии, возмущаясь, что они нарушают ее границы. В действительности после работы с ней выяснилось, что ее родители не считались с тем, что ей не нравится. «Потерпишь», – говорили они, если она жаловалась на дискомфорт. Такое безразличие больно ранило ее, и возмущение, которое она высказывала, совершенно не принималось ими всерьез. В курильщиках женщина видела таких же безразличных родителей, и старая травма начинала снова болеть. Она поначалу давилась своей злостью, потом начала высказывать недовольство курильщикам вслух. Получалось это довольно агрессивно, и люди, конечно, реагировали нервно. Почему? Потому что она нарушала уже их границы, отчитывая их и нападая на них.
Давайте представим ситуацию, что травмы нет. Как бы женщина воспринимала курение в своем присутствии? Намного терпимее. Она замечала бы его только в случае физиологической непереносимости. Кроме того, она могла бы вежливо обозначить свои границы, сообщив, что ей не нравится дым, если бы это происходило в помещении, а на улице отошла бы подальше. И все.
Нам нужно осознать, что нет никаких готовых решений, помогающих разрулить подобные конфликты интересов. Но я уверена, что после исцеления травмирующего обстоятельства триггеры уже не так болезненны. Мы остаемся в реальности, не улетая в свой персональный ад.
Еще одна женщина жутко пугалась, если кто-то рядом кричал. Но особенный ужас у нее вызывали ситуации, когда этим человеком оказывался тот, от кого она зависела. Ее муж оказался довольно-таки эмоциональным человеком. Когда он повышал голос, она замирала, замыкалась в себе и периодически даже хотела развестись. Когда мы стали с ней работать, довольно быстро всплыли семейные скандалы и даже драки. Взрослые были слишком заняты выяснением отношений, чтобы заметить, какую боль все это ей причиняло.
Я уже говорила о том, что перенос идет, если не закрыта травма. Если травма закрыта, то мы воспринимаем то, что происходит, совершенно по-другому. Мы видим кричащего человека, но не чувствуем страха. Мы можем выслушать его и спокойно ответить. Мы начинаем ощущать, что он отдельный человек. Он что-то переживает, у него включился свой триггер, идет свой перенос. Мы видим, что он переживает какой-то свой процесс. И эта отдельность не захватывает нас, не пугает.
И сейчас я вам хочу рассказать один пример, который происходил с моей клиенткой. Она очень злилась на учительницу своего сына и была охвачена гневом, обидой и страхом. Страх она не чувствовала, но он определенно был. Женщина жаловалась, что учительница наносит вред ее сыну, занижает ему оценки, манипулирует им и угрожает ему. Она затеяла серию переговоров, но учительница, поговорив один раз, начала избегать ее.
Я обратила внимание клиентки на сильные чувства, но
