гладким. Исчезли чёрные волосы не только на руках и ногах, но и усики, что на женском лице были весьма некстати; брови заметно поредели, приобретая изящную форму. Длинные густые волосы уже после первой процедуры приобрели блеск, а тело в руках массажистов расслабилось и, казалось, стало двигаться мягче. То, что я и так определила при первом взгляде на это тело, сейчас становилось явнее. Я буду весьма привлекательной девушкой.
К тому моменту, как под чутким контролем своей дичной горничной, я вернулась в комнату, меня уже ждала госпожа Обри.
– Мне нужно что-то сделать с моим лицом. Кожа не в лучшем состоянии, – перешла сразу к делу, не упуская возможности рассмотреть хрупкую маленькую женщину лет сорока. Она, довольно прицокнув, распахнула свой небольшой саквояж, откуда стала вытаскивать склянки. Я же всё никак не могла взять в голову: как она может быть магессой? Обычная женщина… Единственное, что было в ней особенного, так это пряди волос черничного цвета, а так… человек. Как определить мага? В чём это проявляется?
– Вы обратились по адресу. У меня есть всё, что вам нужно, – приговаривала она, доставая не только баночки, но и высокую подставку, на которую всё это складывала, не обращая внимания на то, что мои глаза удивлённо округлялись, а челюсть стремилась к полу. Не могло всё, что она достала, поместиться в объём столь небольшой сумки. – Думаю, этого пока хватит, – прошептала она, поворачиваясь ко мне. Что-то не так, госпожа д’Эбре?
– Всё замечательно, – качнула я головой, стряхивая наваждение, – у вас весьма необычная сумка.
– Конечно. С увеличенным пространством! Сама зачаровывала! – гордо произнесла она. – Приступим? Думаю, первое, что вам надо, – средство от ваших крохотных прыщиков. Этот крем, – достала она баночку из прозрачного стекла и встряхнула, – справится с этой задачей за пару применений. Кожа станет кристально чистой! В нём заложено магическое заклинание очищения, так что после того, как он подействует, в течение месяца можете быть уверены, что рецидива не будет. Ну, а потом советую повторить, – наблюдая за её руками фокусника, я отмечала, что внутри баночки закручивается маленькое черничное торнадо. Завораживающее зрелище. – А вот этот крем сделает вашу кожу нежной, как кожица персика, да к тому же слегка осветлит, – ловко достала девушка ещё один флакончик. В нём, казалось, ярко мерцали звёзды.
К тому моменту, как она закончила и ушла, забрав свой чудо-саквояж, передо мной стояло десять флакончиков. Не все были для кожи лица; также – для тела, рук и даже ног.
– Ну а теперь, Джоел, нам бы отправиться за одеждой и нижним бельём, – с энтузиазмом протянула я, решительно поднимаясь. – Кстати, а ты не знаешь, где можно приобрести саквояж с расширенным пространством?
– Знаю. У вас будет лучший из возможных.
– А где достать средство для крепкого сна? – между делом поинтересовалась я, подходя к ней.
– У вас бессонница?
– Скорее, некое магическое вмешательство. Я не хочу, чтобы мне снились сны.
– Ясно. Можно обратиться к менталисту, он поставит блок, но тут нужно учитывать, что вы откроете ему сознание. Или же обратиться к травникам. Хоть господин Эмрель и относится к ним скептически, но их настойки могут быть весьма сильны и подарят вам крепкий сон и отсутствие сновидений, – проговорила она, сверкая любопытством на дне своих бирюзовых, словно морская волна, глаз.
– Начнём, пожалуй, с травников, а там посмотрим. Перед менталистом я всегда успею потрясти грязным бельём… – пробормотала я, решительно направляясь к выходу.
Глава 6.
Через две недели, выходя из гостиницы, я увидела, что моя карета изрядно нагружена. А в отражении стёкол мне улыбается юная особа с блестящими чёрными волосами, забранными под модную шляпку, и только пара упругих локонов обрамляют чистое лицо, без единого прыщика или волоска. Платье сочного цвета идеально сидело на её фигуре. Заходящие в отель мужчины одобрительно бросали на неё взгляды, да и женщины цепко осматривали её новые вещи от известных мастеров, одобрительно прицокивая.
А ещё я узнала за это время, что пятьсот шиллингов – это не такие уж и большие деньги. Мой супруг – средний брат главы драконьего клана, мог позволить себе гораздо большие отступные. В этом я прогадала. На выделенную мне сумму можно жить хорошо, но скромно. Я же хотела жить ярко. Смерть заставила меня по-другому смотреть на жизнь, на свои поступки. На то, что такое хорошо, и что такое плохо. Дракон просто был скуп, а я начала торговаться, не зная это. Драконы в принципе обходились с деньгами бережно, это, так сказать, черта их характера, как манипулятивность и властность. Более скупыми были только гоблины, что так же здесь обитали.
Ещё я узнала, что этот мир – магический, но, к моему прискорбию, в занятом мною теле не было и капли магии, а потому на меня многие будут смотреть свысока. Я смогу жить так, как захочу, только имея большие деньги, а это значит, что мой ресторан должен стать лучшим, а вместе с ним и я.
Задумчиво прикоснувшись к кулону, что приобрела у известного менталиста, – ведь травки не помогали от навязчивых снов, – я с лёгким трепетом окинула взглядом полюбившуюся улочку. Неспешная жизнь, чистый воздух, старинная архитектура… Я прикипала ко всему этому с каждым днём всё сильнее и сильнее. И, казалось, даже тоска по Алёне становилась тише. Сердце всё так же обливалось кровью, но я убеждала себя, что с ней всё будет хорошо. В моей душе сохранятся самые тёплые воспоминания, но мыслишка о том, как бы всё же вернуться в свой родной мир и проведать её, проскальзывала…
– Леди д’Эбре, – ненавязчиво вывел меня из задумчивости управляющий.
– Да… надо ехать, – спохватилась я.
– Надеюсь, что в следующий свой визит в столицу вы вновь выберете наш отель.
– Всенепременно. Я не забуду вашу помощь и, поверьте, я умею быть благодарной, – улыбнувшись, я подала руку, затянутую в изящную кружевную перчатку, услужливому господину Эмрелю. За эти две недели он изрядно поднатаскал меня в познаниях местных родов и титулов, снабдил несколькими историческими книгами и книгой об основах магии. При этом даже бровью не повёл, словно постояльцы каждый день спрашивают его о таких обыденных вещах. Вот что значит сервис! Конечно же, он считал, что я – деревенщина, но мне
