журналах, в бесчисленных письмах и телеграммах, приходивших отовсюду, даже из самых глухих углов, узнавшие о тяжелой болезни поэта писали, что неправ он, так жестоко и несправедливо обвиняющий себя, что крепка к нему привязанность и уготована ему огромная — на все века — слава и любовь.
Весной 1877 года Некрасову сделали операцию. Это отдалило смерть на несколько месяцев. Она наступила 27 декабря.
30 декабря 1877 года, в холодное петербургское зимнее утро, четырехтысячная толпа провожала великого поэта к месту последнего упокоения. До самого кладбища гроб несли на руках. Среди венков с надписями: «От русских женщин», «Певцу народных страданий», «Бессмертному певцу народа», «Слава печальнику горя народного» и т. д. выделялся один венок, вокруг которого как-то особенно плотно шла группа молодежи. В карманах у этих суровых и решительных людей лежали револьверы. И если бы полиция попыталась захватить венок, который находился в центре группы, револьверы были бы пущены в действие. По странному недосмотру, полиция венок отобрать не пыталась. Это было действительно странно — на венке было написано: «От социалистов». Группа молодежи, окружавшая его, состояла из членов «Земли и Воли», представителей южнорусского «бунтарства», из членов рабочих кружков.
Медленно двигалась печальная процессия. Кладбище. Последние приготовления. Гроб опускают в могилу. Настали минуты последнего прощания. Первое надгробное слово произносит В. Панаев.
Он кончил. К могиле протиснулся Достоевский и слабым голосом начал говорить прощальные слова.
Когда он сказал, что некрасовское место вслед за Пушкиным и Лермонтовым, из группы революционной молодежи раздались возгласы, что он выше Пушкина и Лермонтова.
После Достоевского говорил Засодимский, а затем какой-то никому не известный юноша, выдвинувшийся из тесно сплотившейся группы революционеров. Он говорил о революционном значении некрасовской поэзии. Этот юноша был Плеханов — тогда еще член «Земли и Воли».
Речи кончились. В могилу посыпались комья мерзлой земли. И вот уже вырос небольшой холмик над прахом великого человека. А толпа людей все стояла и стояла, неверящая, горестная, и люди говорили шепотом, страшась нарушить великий покой умершего человека…
Примечания
1
Как мило!
