добрый час крутился вокруг «Смерти мухам», не решаясь войти. Уходил подальше, но все равно возвращался на улицу Буа-Дамур, к дому 9. Может, музыка притягивала его, как магнит? Или смех и оживленная болтовня курильщиков у входа? Или то, что место совсем не изменилось? Алексиса это очень ободряло. Его собственное видение мира перевернулось, а неподвластная времени атмосфера бистро позволила ему на мгновение поверить, что еще не все потеряно. Что он может вернуться к обычной повседневной жизни. И для этого достаточно открыть дверь.
– Алексис Делепин? Ну и дела! – услышал он возглас, проходя перед окнами.
Опознать владельца этого своеобразного низкого голоса с улицы было невозможно. Единственное, что точно определил Алексис: это не Мари.
Дверь, как обычно, звякнула. Никто уже не обращал внимания на звяканье колокольчика. И никакой импозантной хозяйки в фартуке за стойкой. Та, кого он узнал бы среди тысячи, с ее пухлыми розовыми щеками и копной кудрявых волос. Куда спряталась Ивонна? У него сжалось сердце, когда он разглядел заменившего ее бородача хипстерского вида. Слишком сдержанный, слишком вежливый, слишком красивый для этого заведения, подумал он. А потом заметил ряд выставленных на стойке бокалов, наполненных коричневатой жидкостью, которую ни с чем не спутаешь, – знаменитым коктейлем «Смерть мухам», которым он не раз напивался в хлам. Мужчина в шортах и шлепанцах, облокотившийся на стойку, поднял свой бокал, глядя на него, и жестом пригласил его присоединиться. Алексису лицо было знакомо. Но понадобилось несколько секунд, чтобы извлечь из памяти имя, которое хранилось там все восемь лет. Маттье Мадек был интерном в хирургии, когда Алексис руководил отделением скорой помощи. Большой любитель покуролесить за пределами больницы, серьезный студент и прекрасный врач. Двоюродный брат Анны, подруги Мари, завсегдатай «Смерти мухам», можно даже сказать, круглогодичный обитатель бара. Память возвращала Алексису сеть переплетенных между собой сведений.
– Привет, Маттье, – ответил он, устраиваясь на соседнем табурете и прислоняя костыль к стойке. – Ты по-прежнему на посту, как я погляжу.
– Как всегда вечером пятницы… Слушай, сто лет прошло! Не уверен, что узнал бы тебя, если бы Мари не предупредила.
– Знаю-знаю… Говорят, видок у меня еще тот.
– Видок мужика, вернувшегося из кругосветного путешествия в одиночку, – с улыбкой уточнил Маттье. – Мне это знакомо.
Алексису сравнение понравилось.
– Спорим, тебе надо малость взбодриться, – добавил Маттье. – Я угощаю!
Алексис смочил губы коктейлем, и на него тут же нахлынула волна воспоминаний. Громкий сердечный смех Ивонны, игра в белот в глубине бара, хихиканье его бывших подружек, маленькая собачка, постукивающая коготками по плиткам пола, тарелки с колбасной нарезкой и другими копченостями, которые здесь назывались «фисташки-арахис» и подавались к аперитиву, болтовня у стойки с Джо, одним из знаковых персонажей заведения.
– Я побывал во многих барах по всей планете и, можешь мне поверить, такого коктейля нет больше нигде, – объявил Алексис тоном опытного энолога.
– Верю на слово! Такая идея могла прийти в голову только Ивонне!
– А где она, кстати?
– Прямо сейчас? Наверняка сидит перед телевизором и смотрит «Вопросы для чемпиона».
– Ушла на пенсию?
– Не произноси это слово при ней, если хочешь остаться в живых! В конце дня она уже не стояла на ногах. Ее копыта превратились в Триумфальную арку! Поэтому теперь по вечерам ее заменяет Гийом.
– Мари несколько месяцев уговаривала ее нанять меня, – уточнил бармен, слышавший весь разговор.
– Приходи утром на завтрак, – предложил Маттье. – Ивонна будет рада повидать тебя. Разве что ты опять собрался в командировку.
Алексис вздрогнул:
– Нет, с гуманитарными миссиями покончено.
Его взгляд машинально скользнул к костылю. Так было проще не встречаться глазами с Маттье.
– Вернешься в скорую?
– Тоже нет.
– Прости, приятель. Меня это не касается, – извинился Маттье, постучав своим бокалом по бокалу Алексиса.
– Все нормально. Признаюсь, я пока не думал о будущем.
– Как и я, но… У меня есть девчонка, которая думает за меня, это очень удобно.
Алексис усмехнулся. В конце концов, все возможно. Если Маттье Мадек теперь не один, почему бы и ему с его ржавой ногой не попытаться поухаживать за кем-то?
– А знаешь, лучше тебе завтра здесь не появляться, – передумал Маттье. – Если ты, конечно, не хочешь, чтобы Ивонна замучила тебя вопросами.
Бармен Гийом кивнул, соглашаясь.
– Спасибо за совет.
Мужчины, довольные тем, что поняли друг друга, снова чокнулись бокалами.
– Эй! С каких это пор чокаются без меня? – оскорбленно воскликнула Мари, втискиваясь между ними.
Пожирая ее взглядом, Гийом протянул стакан простокваши, не дожидаясь заказа.
– «Смерть мухам» – не самый полезный напиток для малыша. – Она провела рукой по выпирающему животу, потом наклонилась над стойкой и нежно поцеловала бармена.
– Алексис Делепин, – заявила она и стукнула ногой по костылю, сбросив его на пол. – Как же приятно, что ты снова с нами! Даже если ты, насколько мне известно, вернулся в Брест по необходимости, а вовсе не для того, чтобы с нами повидаться! – Она многозначительно заглянула ему в глаза и вдруг резко посерьезнела. – Тебе следует знать, что здесь не ходят, опираясь на железную палку. Здесь друг друга поддерживают. Ходят под руку. А иногда даже подталкивают друг друга. Как следует врезают по заднице. Согласен, Маттье?
– Ха-ха-ха! Прости ее, друг… Беременность ударяет ей в голову.
И все расхохотались.
Глава 9
Маттье часто заявлялся на Груа без предупреждения. Как если бы получал злорадное удовольствие от того, что захватил отца врасплох и нарушил его мелкие привычки. В начале пасхальных каникул он предпочел приплыть по морю из Бреста вместе со своей маленькой семьей: женой Мари-Лу, сыном Мало и, естественно, собакой Экюм. Их парусник пришвартовался к понтону Пор-Тюди перед тем, как совсем стемнело. Лучи света падали на набережную и рисовали на воде золотистые круги. Зеленый луч сигнального прожектора светил в темное небо. И Маттье всякий раз повторял себе, что на свете нет ничего более красивого. Мари-Лу, тоже тронутая зрелищем, крепко прижимала к себе маленького Мало, который, завидев желтую «мехари», выезжающую на набережную, принялся возбужденно вертеться. Яну понадобилось всего несколько минут, чтобы все понять, попрощаться с последним пациентом, предупредить Джо и закрыть кабинет. Мало не дал деду выйти из машины и сразу забрался к нему на колени, попросив разрешения повести автомобиль. Разве он не точь-в-точь как машина на карусели рядом с его домом?
– Дедуля Ян, я уже большой, – настаивал он, загнув большой палец и растопырив остальные, чтобы показать, что научился считать, а через два дня будет его день рождения.
Парень как-то слишком быстро растет, подумал Ян, и к нему вернулось почти привычное подозрение, что он пропускает важные этапы пока еще короткой
