та, пытаясь скинуть Дарину с себя.
Вадим бросился на помощь. Он обхватил Дарину за талию и поднял над землёй. Та громко взвизгнула от возмущения, Вадим сильнее сдавил, оттаскивая подальше от сестры. Дарина вцепилась ногтями в его руку и принялась дёргаться, лишь бы быстрее вырваться. Вадим и не подозревал, что она может быть такой сильной. Он приподнял её выше и отпустил до того, как Дарина успела ударить его кинжалом. Оружие всё же выскочило у неё из руки, но она попыталась его вернуть, однако Есения оказалась быстрее. Она схватила кинжал и отбежала в сторону к Миле. Дарина кинулась за ней, но Вадим схватил её за волосы.
– Вадим! Не надо! Она не понимает, что делает! – напомнила о себе Мила.
Вадиму сейчас было всё равно. Он хорошо помнил свои сны. Он не позволит им сейчас сбыться. Он повалил и прижал Дарину к земле, но та словно зверь начала цепляться за землю, пыталась выбраться, вырывая пучки травы. От бессилия она начала швырять их в Есению, которая уже стояла рядом с Милой и обнимала её.
– Всё равно вы все умрёте! – внезапно взвизгнула Дарина и попыталась скинуть Вадима с себя.
Связать её и бросить тут в лесу на потеху духам – вот что хотелось с ней сделать. И он бы непременно сделал это, если бы Мила и Есения дружно не закричали от страха. Очевидно, что такое большое количество людей не осталось незамеченным для духов, но летавица – это уж слишком. Куда смотрит леший? Есения и Мила бросились врассыпную, отчего злой дух промахнулся, но девочка выронила кинжал, который теперь воткнулся в землю. Вадим понимал, что не успел как следует связать Дарину, но рассудил, что сейчас летавица явно опаснее. Она промахнулась, прыгнула на дерево, неестественно изогнувшись, и приготовилась к новому прыжку на девушек, только вот выбрать не могла. Мила застыла на месте, а Есения тихонько попятилась к ближайшему дереву. Тут бы сейчас очень пригодился Бажен или Велерад со своим мечом. Вадим меча не имел, но подозвал кинжал Дарины в свою руку и тут же швырнул им в летавицу. К сожалению, она увернулась, а оружие наполовину вонзилось в дерево.
– Опять ты, приблуда, – зашипел разъярённый дух.
Это что же? Та самая летавица, которая Велерада сожрать пыталась? Вадим вытянул руку, снова желая приманить в неё оружие, но летавица ждать не собиралась. Она оттолкнулась от дерева и бросилась на него. Кинжал пролетел куда-то назад, потому что Вадиму пришлось увернуться. Ситуация явно выходила из-под контроля. Как же успеть и Дарину удержать, которая уже почти выпуталась, и летавицу ни к кому не подпустить?
Летавица не собиралась никому давать время на раздумья. Её сводил с ума запах молодых девиц. Скорее всего за кем-то из них она сюда и увязалась, как в прошлый раз, только в этот заманивать не пришлось даже. Летавица рыкнула и в один прыжок свалила Вадима с ног. Пришлось призвать свой кинжал из дома, чтобы всунуть его меж зубов злого духа и не дать перегрызть себе глотку.
– Тебе прошлого раза мало было, – сквозь стиснутые зубы проговорил Вадим, безуспешно пытаясь столкнуть с себя летавицу.
Она ему не ответила, прижимая лишь ближе к земле. Ядовитая слюна потекла на рукоять кинжала, отчего держать его стало сложнее. Летавица дёрнулась так резко, что рука юноши соскользнула. Зубы духа глубоко впились в плоть.
– Не трогай его! – крикнула Мила.
Летавица уже была готова перекинуться на шею Вадима, но Мила и Есения вместе оттащили её за волосы. Дух зашипел и полоснул девиц когтями, но они успели отпрыгнуть назад. Прокушенную руку сильно жгло, но Вадим всё равно облокотился о неё, чтобы встать. Летавица готовилась к новому прыжку, но тут её снёс с ног Бажен. Он выбежал из леса, помятый, с ссадинами на лице, зато с мечом наперевес, который вонзил в бок разъярённой летавицы. Та взвизгнула, но Бажен, пока был дружинником, время зря не терял. Он пригвоздил тварь к дереву, пронзив её плоть насквозь.
– Ты-то тут что забыл, – буркнул Вадим, поднимаясь на ноги.
На самом деле он был рад его видеть. Один он не смог бы ничего сделать.
– Не за что, – тяжело выдохнул Бажен, с трудом вытаскивая меч.
– Она тебя не укусила? – поинтересовался Вадим, словно сейчас это было важно.
– Меня нет, а тебя вот да, – Бажен кивнул на его руку.
– Ты живой! – Мила набросилась на Бажена с объятиями.
Вадим едва ли понимал, что сейчас происходит. Яд летавицы не быстро распространялся по телу, но приятного всё равно было мало. Хорошо, что Тихомира сварила побольше противоядия.
– Почему вы здесь… – внуку ведьмы хотелось узнать, как так вышло.
– Вадим, ты ранен! – но к нему подошла Есения, отвлекая внимание на себя.
Точно. Она здесь. Именно её Вадим пытался защитить. Девочка взяла его за руку и попыталась аккуратно закатать рукав. Мало Вадиму было жуткого следа от нити жизненной, теперь ещё и укусы летавицы. Хорошо, что их мазь волшебная уберёт без следа. Сейчас это было не важно. Он сгрёб сестру в охапку и крепко обнял. Она в порядке. Она живая. Он смог её спасти. Всё хорошо. Он почувствовал, как её руки неуверенно легли ему на спину и погладили.
– Всё хорошо, – шепнул Вадим.
– Глупый мальчиш-ш-шка.
Он вздрогнул, но не от предсмертного шипения умирающей летавицы, а от того, что его толкнула Есения. Как-то резко и неестественно, будто с разбега. А потом вскрикнула Мила от испуга. Вадим ещё не осознал, что произошло, но что-то подтолкнуло протянуть руку. Он наткнулся на тонкое девичье запястье, а тело Есении вздрогнуло ещё раз и обмякло. Вадим ухватил Дарину за руку, но та всё равно вырвала кинжал из тела девочки, попутно резанув и руку Вадима. Бажен подбежал к Дарине, вырвал оружие из её руки и обнял так, чтобы она больше не дёргалась, но было поздно. Вадим поддержал сестру, чтобы та не упала и не ударилась о землю. Липкая кровь быстро пропитывала её сарафан.
– В-вадим, – пискнула Есения, а её рука безуспешно метнулась к ране, чтобы зажать.
Но это уже делал сам Вадим. Мила тоже подскочила, плюхнулась на колени и дрожащими маленькими ладонями попыталась помочь. Но кровь продолжала сочится из раны на спине.
– Мне больно, – простонала Есения и зажмурилась.
– Всё будет хорошо! – зачем-то пообещала Мила дрожащим голосом.
Где-то сзади смеялась Дарина. Неестественно, надрывисто. Думай, Вадим, не отвлекайся. Он слегка отнял руки от раны и осмотрел. Глубокая. Мазь тут не справится.
