class="p1">
— Твои огненные воины хорошо показали себя сегодня, — сказал Дрого, отрывая кусок мяса. — Отряд работорговцев даже не попытался сопротивляться. Сдались, как только увидели пылающие клинки.
— Страх — мощное оружие, кхал. Но не самое лучшее. Лучше, когда враги сдаются не от страха, а от понимания, что сопротивление бессмысленно.
Дрого усмехнулся.
— Ты говоришь загадками, огнерук. Какая разница, почему они сдаются? Главное — что сдаются.
Алексей отпил кумыса, морщась от кислого вкуса. Дотракийский алкоголь был не для слабых желудков.
— Разница есть, кхал. Тот, кто сдается от страха, будет ненавидеть тебя и при первой возможности попытается отомстить. А тот, кто сдается от понимания твоей правоты, может стать союзником.
— И как же заставить врага понять мою правоту?
— Показать ему, что ты сражаешься не ради жестокости, а ради справедливости. Что твоя цель — не разрушение, а созидание.
Дрого задумчиво жевал мясо. За эти недели Алексей заметил, что кхал изменился. Стал более сдержанным, более вдумчивым. Все реже приказывал убивать пленных, все чаще интересовался их историями.
— Расскажи мне еще раз о своем боге, — попросил Дрого. — О том, чего он хочет от нас.
Алексей отложил чашу и устроился поудобнее. Эти разговоры стали ритуалом — каждый вечер кхал задавал вопросы о вере, а Алексей терпеливо отвечал, вплетая в свой рассказ и воспоминания жреца Лесандро, и собственные убеждения.
— Рглор хочет, чтобы мы были лучше, чем мы есть, — начал он. — Он видит в каждом человеке искру божественного света. И он хочет, чтобы эта искра разгорелась в пламя.
— А если человек не хочет быть лучше?
— Тогда мы должны защитить от него тех, кто хочет. Владыка Света — не бог принуждения. Он дает выбор. Но выбор всегда влечет последствия.
Дрого кивнул.
— А что будет, когда твой бог победит всех врагов? Когда тьма будет окончательно изгнана?
Алексей улыбнулся.
— Тогда настанет Долгое Лето, кхал. Время, когда люди будут жить в мире друг с другом. Когда не будет рабства, войн, голода. Когда сильные будут защищать слабых, а не угнетать их.
— Звучит скучно, — пробормотал кхал. — Что делать воинам в мире без войн?
— Строить, кхал. Лечить. Учить. Защищать границы от диких зверей. Исследовать новые земли. Воин — это не только тот, кто убивает. Воин — это тот, кто защищает.
Дрого допил кумыс и встал, начиная ходить по палатке. Алексей видел, что его слова находят отклик в душе кхала. Дрого был не просто варваром — он был правителем, а значит, нес ответственность за свой народ.
— Предположим, твой бог прав, — сказал кхал наконец. — Предположим, этот Долгий Лето действительно возможен. Как его достичь? Что должен делать я?
— Начни с малого, — ответил Алексей. — Запрети своим воинам убивать детей. Освобождай женщин и стариков среди пленных. Заключай союзы вместо того, чтобы грабить. Покажи Великому Травяному Морю, что сила может служить справедливости.
— А другие кхалы? Они не изменятся. Они будут считать меня слабым.
— Пусть считают. А потом пусть попробуют победить кхаласар, где каждый воин горит огнем веры, где каждый готов умереть за своих братьев. Где магия служит справедливости, а не жестокости.
Дрого остановился и посмотрел на Алексея долгим взглядом.
— Ты хочешь изменить весь мир, огнерук.
— Нет, кхал. Я хочу
