происхождения. Родни ещё раз крепко обнял Синтию и спросил шёпотом:
– Ты не боишься?
– С тобой я ничего не боюсь, – прошептала она в ответ, уткнувшись уютно в его грудь лицом.
Парень нежно поднял её голову за подбородок, и их губы соприкоснулись в долгом поцелуе. Продолжая целовать девушку, он приподнял её на руки и унёс в самую дальнюю часть катакомб, через серию небольших пещерок и комнатушек. Здесь он знал их расположение как свои пять пальцев и спокойно мог тут ходить с завязанными глазами. Он принёс Синтию в то место, где у него уже всё было готово. Комната погружена во мрак, и Синти этих приготовлений пока что не видела. Дамор увлёк девушку за собой, садясь с ней на что-то очень мягкое, покрытое мехом и шкурами.
– О, я люблю тебя! – стоном блаженства вырвалось у Синтии между поцелуями.
– Скажи, что принадлежишь мне полностью, вся, без остатка. И твоя душа – тоже моя! – повелел Родни.
– Я вся твоя… Моя душа – твоя…
– О да, да, Синти! Ты вся моя, и я буду творить с тобой всё, что хочу – вечно!
Он незаметно для неё выпростал одну руку и стал шарить в темноте по лежанке, ища необходимый ему предмет. Через несколько мгновений ловкие расчётливые пальцы сомкнулись на чём-то тяжёлом, металлическом, длинном, и Родни стал это подтягивать поближе к дрожащей в его объятиях Синтии.
***
Пит посмотрел на меня и на Рикардо:
– Значит, всё в порядке. Она в безопасности.
– Да? – скептически хмыкнула я. – А я так не думаю. Она была бы в безопасности, если бы Родни Дамор стоял с ней вот здесь, где я стою, и дожидался бы офицеров полиции, чтобы дать показания и передать им Синтию. Синтия ведь была похищена мафией и проходит свидетелем по важном делу.
– Она могла быть очень напугана, и Родни увёз её отсюда, чтобы успокоить. Наверняка они уже на пути в Карриден, – заметил Пит. – Он ведь её ухажёр, он о ней позаботится.
Однако последнюю фразу он проговорил не уверенно. Я озвучила:
– Мне не нравится Родни Дамор.
– Мне тоже не нравится этот парень, – подал голос Кэпчук.
– Ну разумеется, как он может тебе нравиться, Сорвиголова, он не в твоём вкусе! Да и было бы подозрительно, если Рикардо сказал, что наоборот Дамор ему нравится, – хохотнул Пит, попытавшись привлечь юмор.
– Неудачная шутка, Ривел. Хотя бы поразмысли над теми тремя трупами, убитыми ударом с размаху кочергой в черепушку. Так разбивать горшки может только настоящий зверь со стажем. Клот, пойдём на пару слов, – Кэпчук взял меня за плечо и отвёл в сторонку, под навес, где дождик не так подтекал.
Я с любопытством уставилась на коллегу. Грифон понизил голос:
– Ты выгружала досье на Раймонда Дамора несколько дней назад и оставляла в переговорке. Я всё рассмотрел и прошерстил по своим каналам. В частности, меня интересовало, чем занимался Раймонд во время своего заграничного турне.
– Можешь не рассказывать, что у него рыльце в пушку! – нетерпеливо проговорила я, нервничая, что пока мы тут, то теряем драгоценное время. – Дамор на вилле точно таким же способом чуть не укокошил Пита! Мы нашли при нём клочок программки тренингов Ароны Нельзи. Он связан с Лизавьетт.
– И я всё-таки расскажу, – настоял на своём Рикардо. – Та волонтёрская организация "Волан", куда он затесался – фикция. Он ни разу не появлялся там. Кто-то заплатил деньги, чтобы ему оформили ксивы, что он там числится. Раймонд Дамор фигурировал по пяти делам убийства молодых женщин.
– Что за убийства? – напряглась я.
– В ритуальных целях. Похожий на него парень числился в подозреваемых, но его откупала крыша, предположительно – Лизавьетт и кто-то богатенький из культистов. Все жертвы выглядели так после смерти, будто Дамор тренировался. Они были найдены с перерезанными горлами и ножами, по рукоятку вогнанными в сердце, и с каждым новым трупом удар в сердце был всё точнее, сильнее и безжалостнее. А вокруг тел были найдены оккультные предметы и начертанные знаки-печати демонов. И не только Вине, между прочим. Раймонд действовал скорее всего факультативно – вряд ли по указке Лизавьетт, хотя, может, и по указке. Его не изловили лишь только потому, что против него не было явных улик, и кто-то настойчиво подтирал за ним следы.
– Карамба… – прошептала я.
– Если ты думаешь, что он похитил Синтию, чтобы её убить – тут ты абсолютно права.
– Но цель, мотив?! – округлила я глаза в полном непонимании.
– Подумай сама. Арона мертва, Вине как бы тоже. Тут одно из двух: либо Дамор набрался новых тайных знаний от своих учительниц и сейчас хочет вступить в связь с каким-нибудь родственничком Вине. Либо об этом его попросила Лизавьетт, выследив Синтию.
– Нужно скорее догнать их! – я была готова сорваться с места. – Если Дамор убил этих гавриков пятнадцать минут назад, ну, пусть двадцать, а у тебя очень быстрый катафалк, то мы их настигнем!
– Ты уверена, что они поехали в Карриден? И что Родни будет убивать Синтию у неё дома? – задавал Грифон наводящие вопросы. – Я готов поставить свою шляпу, что у Дамора есть десятки тайных мест по разным городам и весям, где он будет готов залечь на дно. Такие же тайные места были у Лизавьетт, у Ароны.
И тут меня громом поразило.
– Ну конечно! – хлопнула я себя по лбу.
Пит, как настоящий джентльмен, тактично выжидал в стороне, пока мы с Рикардо поговорим. Но когда я повернулась к нему, Ривел изобразил на лице горячее любопытство:
– О чём это вы там шепчетесь? Делитесь планами, чей труп собираетесь разделывать в ближайшее время?
О, Пит даже не подозревал, насколько он близок к разгадке. Сам он напустил на себя мнимую беспечность. Он пытался успокоить себя, что с Синтией действительно всё в порядке. Я поспешила его разочаровать резко брошенным вопросом:
– 003, напомни, как называется место, ну, район, про который Синтия нам говорила? Место, куда её возил Родни. Вайлс… Вэйс…
– Вэзиш, – проговорил Пит.
– Грифон, бери свой разделывающий нож и погнали! – я побежала в обход притона Шарки, намереваясь первой достичь катафалка.
– У меня арбалет есть, – напомнил Рикардо.
– Что… что такое? Вы что, думаете, Родни повёз её туда? Может, не будем кипешевать, и приедем в её дом для начала? Или проверим дом Родни?
– Ривел, как ты думаешь, дело закрыто сейчас или оно будет закрыто, когда ты увидишь Синтию Грасс пока ещё живой и тёплой? – задал риторический вопрос агент Кэпчук.
– Э… Живой и тёплой, разумеется! Но это безумие. Вы что,
