того, что это квест. В кромешной темноте, вооруженные ножничками и фонариком мы крадемся на дело. Если девочки начинают ворочаться, фонарик надо рукой прикрыть тут же, или выключить и затаиться. В противном случае начинается вакханалия многочасовая. Расставаться с оружием своим они не хотят. Родион безропотно в этом участвует, а папашка халтурит.
- Родик со всем прекрасно справляется, но хочу я с тобой, - тычу ему пальцем в грудь.
Всё с тобой хочу. До глубокой старости.
- И на работу ты ночью не поедешь, пока не поможешь, - тянусь к его щеке, Костя голову поворачивает, подставляя губы.
В дверь скребутся. Сразу понятно кто по ту сторону. Мама супер чувствительной девочки Маргаритки. От громких звуков Наташа сходит с ума.
- Ты где своих потеряла? - интересуюсь у нее, распахивая дверь настежь.
Туль заходит и стоя на коврике по сторонам головой крутит. Наличие Кости в зоне видимости проверяет. Они так и находятся в охлажденной стадии непринятия друг друга.
Крестными моих крох стали Толя, Гоша, Ната и Аня. А у Маргаритки – я и Кир. Не сказать, что Наташа и Кирилл дружат крепко. Но в своей необходимости насолить Косте она неудержима.
Костя старается держать себя в руках. Последние месяцы беременности были сложными. Родить ещё раз я не смогу даже при неимоверном желании. Он старается заботиться обо мне изо всех сил, помогает во всем и идет на поводу во всех ситуациях, в том же выборе крестных. Мне как валявшейся пару недель в реанимации разрешено было выбрать всех из своих. И когда Ната выдает что-то похабное, а – ля – «Что за кума, что под кумом не была», тоже терпит, знает, что Киру я объяснила давно, что между нами ничего быть не может.
- Лёня с мелкой в парке гуляет. Пусть воздухом дышат. Твоего лишний раз не нервировать. Он ведь дома? – знает, что да. Костя к мужу её не ревнует, это тоже ей известно.
Киваю, приглашаю её пройти. В этот момент кряхтение из гостиной слышится. Выспались.
Опускаюсь на коленки рядом с малышками. Они внимательно смотрят на меня круглыми как бусинки глазками. Выглядят они необычно, блондинки с почти черными глазными радужками. Мы собирались гулять, они одеты на выход, на головах повязки с бантами большими, Лена с бежевым, Соня с розовым, комбинезоны тех же оттенков. Малышки с большими брюшками.
Соня тянет в рот ручку сестры и тут же причмокивая её сосать начинает. Меня переполняет восторг такой силы, что недолго лопнуть от удовольствия.
- Твои ноги стали, как две палки из жопки торчащие. С этим можно что - нибудь сделать? – голос Наты вторгается в задворки моего сознания.
- Чудесно у неё всё, и жопкой и с ножками, - Костя с балкона в квартиру заходит.
Понимаю - что-то не так. Он расстроен, сдерживается, но злится.
Прошу Наташу позвонить Лёне и на чай позвать, неудобно. Вручаю Косте Соню, сама забираю Лену, и прошу его помочь мне переодеть их, вспотели немного.
- Что случилось? – интересуюсь, когда мы остаемся без лишних ушей.
- Родион звонил, - он гостит сегодня у бабушки и дедушку – родителей Кости. – Отец за Петей уехал. Жанна его снова скинула. Мама мне боится уже рассказывать, - судя по его состоянию, если бы не мелкая на его руках, он бы уже стены долбил.
Внешне он выглядит спокойным, для неосведомленных людей, но я то знаю, какие стихийные бедствия творятся внутри. Его глаза выглядели так же, когда меня экстренно в больнице решили отправить, прямо из женской консультации. Сейчас реакция схожа. Но объект неприязни в этот раз не врачи, а его жена бывшая.
Последние месяцы Петя пять дней в неделю проводит с бабушкой и дедушкой. Маме некогда. При этом она против того, чтоб Петя жил с нами. Стоит ли говорить, что матери настроить ребёнка против кого-то не трудно.
- Забери его, - смотрю Косте в глаза. Пренебрежение к его бывшей жене мне скрыть тяжело. – Я знаю, что она против, поэтому не договорись, а забери. Через пару лет он спросит, почему девочки и Родион жили с тобой, а он с бабушкой и дедушкой. Зачем ребенку травмировать психику? Чтобы Жанну не обижать?
Эпилог 2
Спустя несколько лет
Потихоньку открываю дверь входную, и прошмыгиваю в холл. Полтора года назад мы переехали в Калининград. Всем нашим табором. Можно подумать, что нас всего шестеро и кошка. Но есть одно «но» - наши девочки, это не просто девочки, они ещё обезьянки, белки и свинки.
Три дня назад мы поставили в каминной огромную ель. Видели видео как две кошки лазят по ёлке? Видимо мои дочки тоже узрели. Потому что вчера вечером мы с Костей зашли, а они на середине дерева весят, с двух сторон, пытаясь заползти ещё выше. Костя за малым успел их обеих схватить, дерево же рухнуло на пол, оборвав при этом шторы. Что тут скажешь? Счастливого нового года, мама и папа.
Переехали из-за того, что Косте предложили повышение, но с переходом в смежную структуру. Он согласился. Полгода назад и я смогла на работу выйти. Их сразу стало две, бюро и медицинский институт. После декрета – это райский рай. У меня не так много времени осталось, чтоб в срок папе обещанный диплом подарить, приходится нагонять.
Отдел судебно – медицинской экспертизы трупов можно было сменить на иной, ДНК- молекуляркой владею прекрасно, или же в отдел судебно – медицинской экспертизы потерпевших, который тут выделен отдельно, но нет. Осталась всё с теми же ножечками – ложечками. Маньяк недоделанный.
Захожу в гостиную и вижу – Петя и Родион играют в планшетах, Костя лежит на ковре, а обезьянки снуют по нему. Соня сидит на его стопе, прижав её к полу своей костлявой попкой, и красит ему маркером красным то-ли ногти, то-ли стопу полностью. Лена задрав футболку на нем черным маркером ведет линию по его торсу, так увлечена, что язык зубами зажала.
- Делаем срединный разрез…, - шепчет крошка моя. Определённо точно моя.
Все на неё головы поднимают, даже Костя который лежал в полусонном виде.
- Малыш, на папе срединный не надо, - говорю мягко, подойдя к ней поближе. Так и хочется добавить, что родственников вскрывать запрещено, но черный юмор с детьми неприемлем. А жаль.
- Ты рано сегодня, - говорит Костя, когда я опускаюсь
