лица, помимо охвата колоссальной мускулатуры рук и роста явно выше двух метров, выглядело… чужеродно. Прохаживаясь вдоль своей машины, он обвёл холодным взглядом всех присутствовавших на тротуарах вокруг площади людей, но ничего не сказал. Вместо этого он подошёл к борту грузовика и несколько раз сильно ударил кулаком в его корпус. Вся машина содрогнулась от этих ударов. Мгновение спустя её задняя дверь с громким щелчком открылась и из неё начали выпрыгивать на землю другие синты. Все они были одеты в военно-тактическую форму, хотя оружия в руках никто не держал.
Следом начали открываться кузова других машин. В одной из них неожиданно оказались не солдаты, а несколько человеческих детей, выглядевших абсолютно обычно, за исключением того, что вслед за ними, слезшими с борта грузовика и тут же с радостными криками побежавшими вдогонку друг за другом по лужайке вокруг фонтана, начали один за другим выгружаться роботы. Они специальным причудливым движением перекатываясь через край кузова, затем с лязгом и глухим стуком падали вниз, и только после этого распрямлялись во весь рост из складного положения и строились в шеренгу вдоль своего транспорта.
Последний же грузовик открылся позже всех. Двери его корпуса распахнулись сбоку, обеспечив широкий проход, оснащённый по всему проёму пологой выдвижной лестницей. По ней наружу вышел человек в массивном экзокостюме с клеймом барона Локетта, сиявшем металлическими бортами, защищавшими прочный открытый кокпит. Это был Мейер Нибель. Он огляделся вокруг, а потом закрыл глаза и с нескрываемым наслаждением глубоко вдохнул воздух, пахнувший апельсинами, оливой и песком.
Люди вокруг смотрели на него с вниманием и тревогой, не прерывая общего молчания даже шёпотом. Все ждали. Но никто не знал, чего. Нибель открыл глаза и вновь обвёл людей взглядом, на этот раз нахмурившись от некоторого недовольства.
– Я вижу в ваших глазах страх! – громко возвестил он. – Почему?.. А впрочем… Я к нему привык за последнее время. Но, пожалуйста!.. Не бойтесь… – он вновь оглядел площадь, внимательно всматриваясь в лица. – Потому что я пришёл к вам не для того, чтобы воевать. Я пришёл войну наконец закончить.
Послышалось робкое обнадёженное бормотание.
– Все мы устали от неё, – продолжил он. – Я знаю, чего вы хотите. Мира. Спокойствия. И, поверьте, я хочу того же самого… для всех.
На город уже опустились сумерки, но его было ясно видно всем в свете звёзд и восходящей Луны. Вскоре зажглись и фонари освещения.
Среди людей на площади, чьё количество понемногу росло, стоял, незаметный в длиннополом камзоле музыканта, и король Клод. Лицо его озаряла скромная улыбка. Но стоило ему двинуться чуть вперёд – как тут же его руку за запястье крепко сжала чужая, но знакомая рука. Это был Джеффри, многозначительно и предостерегающе взглянувший королю в глаза из-под своего капюшона и покачавший головой. Король недовольно сжал губы и с досадой посмотрел на Мейера ещё раз. А потом вздохнул, развернулся и пошёл в сторону переулка, подав пажу едва заметный согласный жест ладонью. Паж как всегда был прав.
* * *
Белоснежная ткань с хлопком взвилась в воздухе и плавно опустилась на длинный банкетный стол. Их накрывали для прибывших гостей прямо на газонах дворцового патио, наскоро расставляя вокруг светильники и чаши с курящимися благовониями на высоких ножках. Поперёк становящейся всё более уютной полянки развесили светящие тёплым жёлтым светом гирлянды. Разумеется, группа музыкантов устроилась невдалеке от трапезной зоны и настраивала инструменты, создавая своими переливчатыми трелями и отрывистыми разговорами тихий мелодичный фон, разносившийся по пространству двора так же, как посвежевший вечерний воздух.
– Будут дети, – наклонившись к одному из пробегавших мимо официантов, негромко произнёс Джеффри, стоявший на широком мраморном крыльце, сосредоточенно обводя задумчивым взором всю окружающую территорию, – распорядись, чтобы скотовод пригнал всё своё стадо. Только, пожалуйста, подальше от столов… Отправь его в дальний угол.
Слуга кивнул и побежал дальше, а навстречу ему торопливо просеменили две девушки с крупными чашами, полными спелых фруктов. Следом повара шли в сопровождении колонн слуг, нёсших тяжёлые накрытые блюда. Проехало звено низеньких роботов-тележек с напитками. Наконец несколько девочек в платьицах пробежали, разбрасывая вокруг себя лепестки цветов из маленьких корзиночек. Вскоре всё было готово.
На стилобате появился первый из вышедших к ужину гостей – огромный командир синтов в тёмно-сером, почти чёрном костюме из рубашки и жилетки, а также брюк из гладкой, немного блестящей ткани. Увидев Джеффри, он подошёл прямо к нему и молча протянул ему свою гигантскую ладонь, держа её пальцами вверх, на неофициальный манер. Крепко пожав руку пажа, он затем ещё и похлопал того по спине, едва совладая со своей силой, чтобы не нанести ему ненароком травм. Оглядывая территорию двора с высоты своего роста, он произнёс с некоторым акцентом:
– Моё имя – Ренато.
– Да, я знаю, – немного откашлявшись, ответил Джеффри.
– Неужели? – не выражая никакого удивления в голосе, переспросил синт. – Я думал, мы, синты, для вас все на одно лицо.
– Такое возможно где угодно, но только не здесь, – ответил паж и загадочно улыбнулся, прежде чем продолжить: – В месте, где вы – не побоюсь этого слова, – родились.
Ренато взглянул на него со странным выражением и произнёс:
– Бояться нужно иногда.
– Неужели? – на этот раз переспросил паж. – А разве вы… ведаете страх?
Ответить синт не успел, потому что в этот момент прозвучал громкий голос:
– Его величество король всего Свободного Народа Клод Третий.
Со всех сторон раздались аплодисменты слуг, мгновенно оторвавшихся от своих дел. Король, одетый в великолепно сидевший светло-серый костюм с длиннополым пиджаком, довольно быстро прошёл через террасу, поулыбавшись всем вокруг и оббежав при этом взглядом всю открытую поляну, и оказался у края ступеней, где его ждали Джеффри и Ренато. Клод протянул синту свою руку, и тот с почтительной улыбкой, явно тренированной в течение некоторого времени, пожал её.
– Ваше величество, – сказал он, – Я рад наконец встретить Вас лично.
– Разумеется, это взаимно, – ответил король. – Конечно, вы могли приехать в любое время раньше, чем повершить и моё ожидание.
– Уверяю Вас, сэр, Мейер так и поступил бы… Исключительно обстоятельства… производственного характера…
Вдруг за спиной короля раздался громкий голос:
– Шикарные духи, папа!
Клод обернулся и увидел, что Мейер подходит к нему, протягивая руку в приветствии. Оказавшись возле короля, ещё не успевшего сориентироваться, Нибель схватил его ладонь и несколько раз интенсивно потряс её, оглядывая при этом накрытые на поляне столы.
– Помню, ты всегда любил устраивать приёмы гостей в патио, – продолжил он. – Я дико извиняюсь, а где здесь туалет? Не нашёл его в
