Сказала она и положила трубку.
Я посмотрел в окно. За окном шел снег. Большие белые хлопья, мягко опускались на землю. Природа обновлялась. Ветки деревьев из серых невзрачных палок превратились в пушистые белые лапы.
Комок в горле, своей горечью заставил меня стиснуть зубы, прикусить губу.
Телефонный звонок вывел меня из задумчивости.
– Доктор, здравствуйте! Я тут ему пирожков испекла, а не знаю, можно ли ему в больницу пирожки-то? – Вера Ивановна ещё не знала о случившемся.
– Вера Ивановна, я сейчас прийду к Вам и мы с Вами подумаем, что можно, а что нельзя… – сказал я.
Достав из стола пузырёк корвалола я направился сообщать Вере Ивановне о смерти мужа.
Всем желаю быть здоровыми, прислушивайтесь к своему организму и берегите себя.
Историю непонятной смерти можно почитать ЗДЕСЬ
Вывих нижней челюсти
Давно это было. Году в 2004—2005. Пришлось мне заведовать участковой больницей в одном из посёлков Южного Урала.
В тот февральский вечер за окном выла вьюга, заметало дороги, дворы и дома. Была пятница и, скорее всего, полнолуние («скоровики» поймут).
Звонок в дверь заставил меня вздрогнуть удивиться: «Кого это принесло в такую погоду? Видимо действительно помощь нужна кому-то…» Хотя проработав в деревне, могу сказать, что народ в деревне «по всякой фигне» не обращается. Но уж если и обратились в нерабочее время, то будь готов столкнуться с неотложным состоянием, бывало даже менингококцемия.
Выйдя во двор в халате, я всем телом ощутил, что такое вьюга в степях Южного Урала. Снег задувало за шиворот, распахивало халат, забивало глаза… Во дворе было уже по колено снега. Рыхлый и белый-белый!
– Кто там? – крикнул я, стараясь перекричать завывание ветра.
– Октой, то а… Оя Ооаа … – промямлил немолодой женский голос за воротами двери.
«Странно… вроде не пьяный голос. Афазия2?» – промелькнула мысль, но тут же я отмел её. – «Да не, в такую погоду с инсультом? по снегу дойти до моего дома? А почему родственники не позвонили? Не-не.. это не инсульт» – сам себе ответил я. Как позже оказалось, был обрыв телефонного провода из-за метели. А сотовой связи тогда в тех краях не существовало (сейчас такое представить невозможно!).
Ладно, надо открывать, что уж там.
За воротами, по колено в снегу, кутаясь в шаль стояла женщина.
– Асте октой («здравствуйте доктор»? ).
Это была Ольга Орлова, местная женщина в возрасте около 50 лет.
Рот был приоткрыт, она что-то мямлила непонятно, одной рукой показывала на лицо, ругой придерживала шаль и прикрывала ею рот. Спиртным не пахло.
Ничего не понимаю.
– Пойдемте в дом, я не понимаю что Вы говорите, да еще и метель шумит.
Войдя в дом, она откинула шаль и мне сразу стала видна явная деформация нижней части её лица. Теперь сразу стала ясна причина её невнятной речи.
Оказалось, что это вывих нижней челюсти. Нижние резцы были значительно перед верхними, челюсти не смыкались – Вывих нижней челюсти кпереди.
– Раньше было такое? – в надежде на то, что это привычный вывих3, спросил я.
Пациентка отрицательно покачала головой.
Ночь,..метель.., пятница, полнолуние, до районной больницы 40 километров…, связи нет…, состояние требует вмешательства травматолога,.. не доедем до района. Точно не доедем – думал я. – Да даже из деревни выехать не сможем.
– Вот блин! – вслух сказал я. – Что делать будем?
Женщина посмотрела на меня глазами полными надежды и пожала плечами.
В своей жизни я два раза видел как вправляются вывихи нижней челюсти. Первый раз в фильме «Операция с Новым Годом!» когда Ярмольнику вправляли вывих нижней челюсти.
Второй раз как вправляли вывих нижней челюсти я видел на 4 курсе медучилища на практике по хирургии. В приемник привезли жениха со свадьбы. Вывихнул челюсть, когда откусывал хлеб)). Но тогда, в условиях стационара, ему дали внутривенный наркоз, и так быстро ему анестезиолог поставил челюсть на место, что я даже не успел ничего увидеть. Правда потом я подошел к доктору и попросил объяснить как вправлять, но лучше, как говорится, один раз увидеть, чем сто раз услышать.
Это сейчас есть прекрасная возможность посмотреть в интернете что-нибудь, а тогда было только то, чему научился в училище или за время работы.
Ну что ж? Надо вправлять. Другого выхода нет. Из препаратов, которые были у меня в «вызовной» сумке дома, имелся анальгин и сибазон в растворах.
Приготовив все необходимое, я объяснил женщине, что сейчас внутривенно сделаю два укола. Первый обезболивающий, а второй расслабляющий (не мог же я ей сказать, что она сейчас тут «вырубится» после сибазона).
Усадил её в кресло, чтобы голова при засыпании не упала. При введении второго укола глаза женщины закрылись и появилось глубокое ровное дыхание.
Намотав себе на большие пальцы полотенце, я взялся обеими руками за ее нижнюю челюсть, разместив большие пальцы на жевательных зубах пациентки.
– Тааак…, как учили…, сначала давим вниз…, оттягиваем тихонько челюсть книзу…, потом толкаем ее назад… – говорил я сам себе вполголоса.
«ЩЁЛК!!!» – челюсть встала на место, зубы больно прикусили мои пальцы. Женщина приоткрыла глаза, и ничего не понимая смотрела на меня отрешенным взглядом. Я аккуратно убрал пальцы изо рта и прощупал височно-нижнечелюстной сустав (находится возле козелка ушной раковины с обеих сторон). Вроде бы на месте. Получилось. С первого раза. У меня почему-то не возникло особой радости от проделанной работы. Скорее чувство облегчения.
Она заулыбалась. Под действием сибазона эта улыбка была забавной, но уже естественной.
– Доктор… Спасибо..– сказала она и попыталась зевнуть, но я быстро пресек попытку зевоты, закрыв ей рот ладонью.
– Не вздумайте зевать! Слышите меня? Ни в коем случае! Больше может не получиться вправить.
– Хорошо. Не буду.
Пришлось провожать больную до дома, так как действие сибазона могло сыграть злую шутку. А на улице зима и метель. Пока шли до дома, она рассказала, что зевнула дома и вывихнула челюсть.
Прогулки в метель ночью в степной местности, то еще приключение. Теряется понимание где небо, а где земля. Кое-как до дома добрался.
Вот так-то. На ровном месте, а такие сложности.
Предвидя комментарии из разряда: «надо было в район везти», «не надо было сибазон делать» и прочее. Хочу сказать, что тогда было время другое. Так сложились обстоятельства. Поэтому у меня был выбор только из двух вариантов: или попытаться вправить или обезболить и оставить до утра, а утром будет видно. Я выбрал первый вариант, и, если бы ничего не получилось, то тогда второй вариант. План Б.
Но всё, слава Богу, обошлось.
Жертва самолечения
Заведуя участковой больницей, мне пришлось столкнуться со многими интересными случаями. Некоторые были забавны, некоторые бессмысленны, а некоторые жестоки и страшны. Понятное дело, что работая в медицине, приходится быть участником значимых событий в жизни людей: вести хронических больных, принимать роды, лечить деток и взрослых, консультировать по вопросам профилактики заболеваний, а некоторых провожать в «мир иной». Увы, но без «проводов в мир иной» не обходится.
Но сейчас не об этом.
День был зимний, солнечный и морозный. Белый снег искрился от солнечного света так, что было больно глазам.
Придя на работу и закончив обход в стационаре, я спустился в амбулаторию вести амбулаторный приём (стационар был на втором этаже, амбулатория на первом). В коридоре уже сидели люди, о чём-то шептались и ждали начала приема.
Первыми на прием зашли две соседки: баба Стюра и баба Нюра (В деревнях, в основном, так обращаются к пожилым женщинам).
У бабы Стюры было выраженное страдание на лице, она сильно хромала и негромко охала. Баба Нюра придерживала её под руку, помогая дойти до стула, на котором сидели больные на приеме. Когда баба Стюра села на стул, то соседка уселась на кушетку в углу, и стала с любопытством наблюдать за нами.
– Здравствуйте. Что случилось? – Как обычно начал я опрос, привычно надевая манжету тонометра на руку больной.
– Здравствуйте доктор, вот, колени
