Мы бежали, не разбирая дороги, по наитию сворачивали в узкие улочки, где арабам было сложнее расстреливать нас из луков. Отставшим и обессиленным от бешеного бега не оставалось иной возможности, кроме как остановиться и принять последний бой. Ценой собственных жизней они задерживали волну наших врагов, подарив несколько драгоценных мгновений остальным, чтобы мы смогли осмотреться и понять, куда двигаться дальше.
– Как же вам удалось вырваться из западни? – невольно вырвался вопрос из груди графини де Блуа.
– Я не перестаю задавать себе этот вопрос и поныне, сударыня. Пожалуй, простое везение. Нас осталось шестеро, когда мы уперлись в широкие ступени лестницы на городскую стену. Больше бежать было некуда. Я опустился на колени, чтобы попросить господа дать мне сил принять смерть достойно. Неверные выскочили на нашу улочку и кровожадно завопили, увидев нас. Это был конец. И тут меня осенило. Видимо, недалеко от того места была конюшня и повсюду вокруг были разбросаны тюки с соломой. Повинуясь наитию, я схватил два огромных тюка, взбежал с ними на стену и отчаянно прыгнул вниз. Я старался удерживать солому подо собой, чтобы приземлиться точно на нее. Это сработало —тюки смягчили удар. Хотя я долго потом кашлял кровью от удара при падении, но я остался жив. Завыв как дикий волк от смеси чувств: радости, ярости и злости, я погрозил кулаком врагам и поклялся мстить неверным покуда будут силы за моих погибших братьев во Христе.
Дамы вскрикнули от ужасной картины, у некоторых из них по-особенному заблестели глаза при взгляде на рассказчика. Как только он понял, что завладел их вниманием, самодовольная улыбка проскользнула и померкла на его лице. По крайней мере, на мгновение мне показалось, что я ее заметила. Филипп продолжил свой рассказ, подолгу останавливая свой взгляд на вздыхающих дамах.
– Все пятеро прыгнули вслед за мной, но лишь двое тамплиеров смогли встать на ноги – Хьюго де Немур по прозвищу Одноухий и Бернард де Соннак – племянник великого магистра ордена. У остальных были сломаны ноги, и их участь была не завидна: подоспевшие стражники закидали их камнями со стены. – рассказчик покачал головой. – Нельзя было терять ни минуты – до нашего лагеря было около полутора лье, а враги на стенах громко кричали друг другу и показывали в нашу сторону. Хромые, спотыкающиеся, но полные решимости выжить и рассказать королю историю христианской отваги, мы перебегали от одной груды валунов к другой, чтобы сбить с толку наблюдавших за нами стражей на стенах. Вблизи уже показались огни нашего лагеря, и мы поверили, что нам удалось спастись.
Барон замолчал и склонил голову. Пока он стоял в задумчивости, никто не посмел его поторопить. Все терпеливо ждали продолжения. Выдержав паузу, господин д’Аркур встрепенулся и извинился.
– Простите, воспоминания нахлынули на меня.
Все наперебой принялись уверять его в полной поддержке его чувств. Он благодарно поклонился и продолжил.
– Увы! Нашим наивным мечтам не суждено было сбыться. Позади нас послышался лошадиный топот и радостное улюлюканье арабских воинов разорвало ночную тишину. Преследователи были уже близко и настигали нас столь быстро, что нечего было и мечтать успеть добраться до своих. Я остановился, ибо бежать больше не было сил, выхватил меч и приготовился отдать свою жизнь подороже. Тамплиеры, которые были еще в худшем, нежели я, состоянии, встали рядом, готовые к бою, с мечами на перевес. Хьюго де Немур хрипло захохотал и выкрикнул, что он горд умереть рядом с нами. Мы согласно кивнули в ответ. Из темноты выскочила четверка всадников, которые оторвались от отставших двоих на несколько корпусов, и первыми напали на нас. Я извернулся, в последнее мгновение отпрянул в сторону от несшегося на меня всадника и рубанул наотмашь по крупу коня. Бедное животное захрипело и кувыркнулось вперед, подмяв под себя незадачливого араба. Краем глаза я заметил, что Хьюго сдернул своего противника с коня, ухватившись за вражеское копье, и быстрым взмахом меча прикончил поврежденного врага. К сожалению, последний наш товарищ был не столь удачлив. Бернард изловчился вогнать клинок в шею лошади одного из нападавших, но всадник уцелел и, спрыгнув, яростно напал на тамплиера сзади, тогда как другой араб ранил нашего спутника копьем. Бернард перерубил древко и завалился на одно колено, уже с большим трудом отмахиваясь от сыпящихся на него ударов со всех сторон. Мы бросились на помощь, но было уже поздно. Изогнутая сабля всадника сверкнула подобно молнии, и голова Бернарда де Соннак отлетела от тела. В диком порыве Хьюго метнул захваченное копье с такой силой и ненавистью, что оно просто разорвало кольчугу врага и почти целиком прошло насквозь, вытянув за собой плоть убийцы. Последний не успел даже осознать, что произошло и с удивленным лицом рухнул с коня на землю. Бернард был отомщен. Я тем временем обменялся несколькими ударами с последним из четырех нападавших, выбил из его рук изогнутый меч и следующим рубящим ударом расколол его голову надвое.
Филипп почтительно прервался, заметив, что к ним подошел Людовик и внимательно прислушивается к рассказу своего любимца. Король ободряюще взмахнул левой рукой, призывая барона продолжать, а в другую взял руку своей опечаленной супруги и нежно поцеловал.
– Ваше величество вряд ли услышит что-то новое. Я не раз рассказывал вам о событиях той ужасной ночи, которая стала первым камнем в череде несчастий, смертей, предательств и вашего заточения в плен.
– Продолжайте, барон, ничего позорного нет в памяти наших бед, ибо они дают нам силы для новых побед , – промолвил король.
– Ошеломленные неожиданным отпором, двое оставшихся арабов не решились приближаться и расстреливали нас из луков с некоторого расстояния. Тактика увенчалась успехом, я был легко ранен в руку, но вот у тамплиера стрела опасно торчала из правого плеча, и сюрко обагрилась кровью. Он перехватил меч из повисшей как плеть правой руки и выкрикивал ругательства, вызывая их на рукопашный бой. Я понимал, что время действует против нас. Хьюго быстро слабел и уже с трудом держался на ногах из-за потери крови. Моя рана, сколь несерьезной мне первоначально казалась, начала ныть и беспокоить меня легким онемением руки.
Осмотревшись в поисках укрытия, я заметил, что рядом с первым погибшим под тушей все еще дергающегося коня валяется полный набор вооружения арабского война: щит с копьем, лук и стрелы. Я резко метнулся к павшему врагу и чудом избежал очередной стрелы, которая просвистела ровно в том месте, где я находился мгновение назад. Окрикнув Хьюго, я швырнул к его ногам щит, чтобы он хотя бы как-то укрывался от
