с нашими орлами, Кириллом и Борисом? Встретятся где-нибудь у Цейлона. Заодно отряд Вирениуса пополнится двумя крейсерами.
— Отличная мысль! — великий князь Владимир сразу поддержал идею усиления охраны сыновей в таком неспокойном теперь индийском океане и вытаскивания их из сложной ситуации.
— Кузенов выручать надо, надо попросить французов и Вилли, чтобы дали возможность где-нибудь стать на стоянку и собраться вместе.
— А как корабли новые купим, легче будет их сразу к Артуру вести! — "лизнул" в надежде чтоб не сорвалась такую "вкусную" идею монарха Авелан.
— Да господа, нам же британцы сразу протест объявят! — снова влез сегодня явно находящийся в не своей тарелке Витте.
— Да и Бог с ним, с протестом! — дядя Леша твердо не хотел выпускать из рук будущие комиссионные от продавцов. Его нынешней пассии было скучно в холодном Петербурге, а на Париж нужны были средства, коих опять не хватало…
— В самом деле, — Николаю за сегодня уже порядком поднадоел с чего-то принципиально не принимающий волю монарха министр. — Сергей Юльевич, сейчас война, время трудных и непопулярных решений!
Самодержец же, как не крепился, но снова подумал о грешном. В мысли упорно и настойчиво лез такой греховный, но почему-то такой притягательно-соболазнительный образ Ксешинской в монашьй рясе. "Не иначе происки Диавола!", — подумалось краснеющему от дурной крови и воздержания Николаю. Государь в попытке обрести душевное равновесие и привести мысли в благочестивый вид сделал последнюю попытку уговорить чересчур уж самостоятельного сегодня министра по-хорошему.
— Вот-вот драться надо! Нас во всем мире засмеют, если проиграем! — между тем поддержал брата Михаил Александрович.
— В сей трудный час нужно поднять дух православный на одоление супостата! — обер-прокурор Святейшего Синода Константин Петрович Победоносцев тоже решил внести свою лепту в обсуждение.
— Хорошая идея! — неожиданно поддержал его безуспешно пытающийся прогнать из мыслей греховный образ Матильды царь. — Мне докладывали, что был знак об иконе для одоления ворога… Константин Петрович, пожалуйста поторопите всех. Икону нужно срочно доставить в Артур!
— Я лично готов отправиться к нашим войскам, — неугомонный Михаил, великий князь Мишкин, решил воспользоваться моментом и слинять от мамы и Двора.
— Брат мой, давай сначала вы вместе с Николай Николаевичем поторопите наших чинуш и сформируете маршевые конные части из инородцев.
Николай, глянув на дёрнувшуюся маман, начал резко отыгрывать назад. "А то переволнуется ещё за Мишкина и никуда не уедет". И только когда у Марии Федоровны от слов старшего сына начали разглаживаются грозно сдвинутые брови, Николай смог подсластить пилюлю и брату.
— А уж потом поговорим и о поездке на войну!
— Приложу все силы! — Михаил тоже был обрадован. Хотя бы отсутствием прямого отказа. А уехать… Уехать можно и тайком. Когда маман унесет в её любимую Данию…
Малый семейный совет закончился на удивление благодушно. Все были довольны. Все счастливы. Кто открывающимися перспективами, кто доходами, кто поездкой и приключениями. И только один человек сидел и усиленно давил в себе гнев и раздражение. Гнев от непонимания всеми сложности ситуации и раздражение от необходимости опять крутиться и обрезать уже свои такие притягательные планы…
Сидел и думал: "Кто б мне сказал, где же брать на все эти великокняжеские "хотелки" деньги? А всё, всё эта Гессенская муха! Эта немка в гробу к нам приехала, в гробу и уедет!"… И неожиданно как громом оказался поражен простой до кристальной ясности мыслью: "А может и правда, дешевле и проще сменить династию?"…
Глава 10 — Шанхайский излом
И снова утро 23 февраля (8 марта) 1904 года.
Локация: город и порт Шанхай, генконсульство Российской империи.
В де-юре китайском, а де-факто то ли британском, то ли германском, а то ли вообще американском Шанхае в русском генконсульстве после внезапного японского налета держали оборону интернированные моряки утопленной в порту канонерской лодки "Манджур".
Несмотря на ранения и беспрецедентное давление лично приехавшего из Пекина британского советника сэра Джона Джордана, кавторанг Кроун не распустил остатки экипажа и смог всё таки организовать действия своих подчинённых.
Лодки и мощи теперь не хватало. При процедуре интернирования с лодки сняли и передали китайцам-нейтралам под контроль все орудия, но личное-то оружие у экипажа осталось!
Как и остались где-то в Шанхае затерявшиеся остатки экипажей двух потопленных охреневшими германцами японских бронепалубников.
Скрывшиеся в городе при полном попустительстве официальных властей и неофициальной, все более явной, поддержке официальных лиц Британской короны японцы как растворились.
СШАСовцы делали бизнес и почти в открытую спешили продать азиатам оружие. Всем. Кто платит.
Французы и германцы просто открыли для себя новую восточную философию — молчали и делали вид, что ничего не видят, ничего не слышат и, вообще, их хата с краю…
Китайцы… Китайские революционеры "Гуанфухой", почувствовав слабину и беспомощность официальных властей, постоянно обостряли и так не простую для русских обстановку. Цю Цзинь и Сюй Си уже публично требовали закрытия российского генконсульства. "Китай только для азиатов"…
Поэтому территория представительства Российской империи больше месяца жила в осаде. Несмотря на так до сих пор не устранённые последствия февральского пожара, тесноту, наличие большого количества вынужденно перевезенных из госпиталя раненых матросов и абсолютно не приспособленного к войне всё ещё величественного особняка, здание в спешном порядке готовилось к обороне.
На чердаке по самоуправскому приказу судового ревизора лейтенанта Непенина мичман Зорин установил, контрабандой через китайцев купленный на золото судовой кассы, пулемет. Новенькое и непонятное датское чудо — ручной!
Теперь, если приглядеться, на башенке генконсульства торчала постоянно чья-то то вихрастая, то лысая голова в бескозырке и хищная труба Мадсена.
Здание в месте слияния рек Хуанпу и Сучжоу жило в постоянном напряжении. Окружающие улицы уже две недели как вымерли. Даже вездесущие китайские торговцы пропали. И только подозрительные личности постоянно мелькали на дальних подступах, нервируя и заставляя крепче сжимать рукояти шашек, суровых казаков охранения.
В воздухе уже даже кожей ощущалось напряжение. Неосязаемо, но волосы по телу вставали дыбом.
Все ждали…
Матросы в спешном порядке плели из тростника и бамбука корзины. Забивали их землёй и баррикадировали окна первого этажа…
Действительный тайный советник, генеральный консул Российской империи, Константин Васильевич Клейменов слал телеграммы и не вылезал из переговоров…
А генконсульство снова было не готово. Как будто и не было кровавого урока боксерского восстания…
Кроун маялся от раны, выедал мозг старшему офицеру Егорову за растрату на пулемет и гонял баталёров в охранении вооруженных матросов закупать продовольствие впрок.
Люди в здании, обжёгшись с канонерской лодкой в международном и вроде нейтральном порту, теперь ждали и дули. Дули на всё и готовились к уже совсем не
