такие расстрелы приобрели регулярный характер, однако не способствовали умиротворению. Согласно отчету администрации военного коменданта Сербии на имя командующего немецкими вооруженными силами на Юго-Востоке, в Сербии началось «настоящее коммунистическое вооруженное восстание»[82]. При этом стоит отметить, что на конец июля в активе повстанцев, кроме нескольких обрывов телефонных проводов и неудачной попытки подорвать мост в пригороде Белграда (с. Рипань), были лишь спорадичные обстрелы немецкого автотранспорта и поездов. Верхом достижений был поджог немецкой военной автомастерской в центре Белграде 27 июля 1941 г., в результате чего были повреждены (но не уничтожены) три легковых и одна грузовая автомашина. Куда успешнее развивались действия повстанцев против местных коллаборационистов: имели место 4 нападения на провинциальные участки жандармерии, закончившиеся их сожжением, нападение на администрацию в селе Горна-Трешневица, в результате которого были убиты 4 жандарма и глава местной администрации, происходили также многочисленные одиночные убийства сербских полицейских и мелких чиновников администрации в провинции. В результате только в июле погибли 25 сербских полицейских и еще 8 пропали без вести. Как возмездие за все эти нападения сербская жандармерия расстреляла свыше 412 человек. Особенно тревожным было то, что подобная же волна коммунистического террора стала подниматься и в сопредельных, населенных сербами областях – в Хорватии, Боснии и Черногории. При этом немецким представителям военных властей, а также гестапо и даже МИД в Сербии стало ясно, что бороться с этой волной имевшимися в их распоряжении силами немецких солдат и полицейских сложно и невыгодно. Единственный выход, очевидно, был в том, чтобы борьбой с коммунистами занимались местные коллаборационисты[83].
Параллельно с коммунистическим движением Сопротивления немецкие оккупационные власти в Сербии обнаружили и другую потенциальную угрозу, растущую в горах, – движение Драголюба (Дражи) Михаиловича. Начало этому движению было положено 11 мая 1941 г., когда на Равну гору (горный массив в центральной Сербии) прибыли 26 солдат и офицеров королевской армии, не пожелавших сдаться в плен и не признавших капитуляции[84]. «Движение ДМ», или «четники», официально называло себя «Югославским войском в Отечестве» (ЮВвО). Хотя до конца августа 1941 г. это движение занималось лишь концентрацией сил и организацией, оно было потенциально опасно для немцев своими сербскими национальными лозунгами и обширными связями среди высших и средних слоев сербского общества. В силу этого, хотя в Специальной полиции и был создан особый реферат для борьбы с «движением ДМ», немцы не могли доверить эту борьбу местным коллаборационистам, т. к. многие из них были и сами движимы идеями сербского национализма[85].
После небольшого затишья в августе 1941 г. число актов саботажа, обстрелов немецких транспортных средств и нападений на чиновников сербской администрации и полиции в провинции возросло. Всего лишь за 10 дней августа немцы зафиксировали 30 случаев обстрела поездов, 9 случаев обстрела немецких войск, 14 нападений на станции сербской жандармерии, 16 повреждений телеграфных и телефонных кабелей, 3 диверсии на мостах и железных дорогах, 4 нападения на промышленные объекты, 53 случая нападения на сербские административные и общественные учреждения и 5 попыток нападений на индустриальные и рудные предприятия. При этом погиб 21 военнослужащий вермахта, 34 были ранены и 4 пропали без вести[86]. При этом в связи с действиями на Восточном фронте в переброске дополнительных сил полиции в Сербию было отказано.
Немецким оккупационным властям стала очевидна необходимость принятия срочных мер. Немцы перешли к нарочитому проявлению жестокости как форме запугивания местного населения. Так, 15 и 17 августа, к ужасу прохожих, они «украсили» центр Белграда (площадь Теразие) повешенными на фонарных столбах партизанами. Впервые на территории Сербии немцы сожгли все 350 домов села Скела (неподалеку от г. Обреноваца), а все мужское население села расстреляли в знак мести за 4 немецких полицейских, убитых из засады на территории села[87].
Военным комендантом Сербии было принято решение перейти от обороны к нападению, сформировать для истребления повстанцев ягд-команды из наиболее подготовленных немецких солдат и офицеров. Кроме того, стало очевидным, что распыленные по всей Сербии небольшие группки сербской жандармерии совершенно бесполезны. Было принято решение об их укрупнении в ударные группы по 50—100 человек, которые могли бы противостоять отрядам повстанцев, передвигавшимся по гористой местности сербской провинции. Не только военным, но и политическим представителям рейха в Сербии (записка эмиссара МИД Ф. Бенцлеру) стало ясно, что «укрупнять» следует не только отряды жандармерии, но и сам сербский оккупационный аппарат. Основную проблему немцы видели не в незначительных по ущербу диверсиях, а в том, что в результате волны террора нормальная деятельность сербских сельскохозяйственных и промышленных предприятий была нарушена. Прозвучало предложение о создании в Сербии полноценного правительства с премьер-министром во главе[88].
3. Формирование правительства М. Недича
Идея о формировании широкого общественного движения против коммунистического восстания появилась у немцев уже в августе 1941 г. Ясным выражением этого намерения были мероприятия, связанные с массовым подписанием и публикацией в газетах «Призыва к сербскому народу». В этом обращении подчеркивалось, что «сербский народ переживает тяжелые дни», и в то время как «каждый настоящий патриот должен помогать сохранять в стране порядок и спокойствие», «горстка иностранных наемников и саботажников, по приказам преступного большевизма, своими безумными действиями… пытается вызвать пожар уничтожения и истребления». Подписавшиеся под призывом утверждали, что «долг каждого настоящего сербского патриота всеми силами помешать намерениям коммунистических преступников», и в силу этого призвали «весь сербский народ решительно, в любых условиях и всеми силами помочь нашим властям в борьбе против этих врагов сербского народа и его будущего»[89]. Среди 411 подписавшихся были не только Д. Льотич и М. Ачимович, но и представители всех сербских партий (кроме КПЮ, дотировавшейся из Москвы, и земледельческой партии, спонсируемой Лондоном), довоенный ректор университета, глава Академии наук, председатели профессиональных объединений и др. Практически можно констатировать, что лица, чьи подписи стояли под обращением, достаточно убедительно представляли собой гражданское общество довоенной Сербии. Стоит упомянуть, что подписание этого документа носило добровольный характер и, хотя и наблюдались попытки немцев принудить отдельных лиц к подписанию, в насилие они не переходили. Например, М. Недич отказался подписывать воззвание, мотивировав это тем, что находится под домашним арестом. Отказались подписывать также писатель и дипломат Иво Андрич, писательница и академик Исидора Секулич, университетский профессор Милош Джурич.
Премьер-министр Сербии Милан Недич на одном из митингов
В качестве кандидата для формирования «правительства народного спасения» немцы остановились на генерале Милане Недиче, находившемся под домашним арестом. С 16 августа ему были разрешены встречи с членами семьи и короткие выходы в город.
