о том, как она растрачивает свой талант на рок-музыку.
— Ты ненавидишь то, кем я стала.
— Я думал, что да, но, увидев тебя на сцене в Литл-Роке, я был горд. Так горд.
Он не сказал ей этого. И она все еще не была уверена, что верит ему. Она хотела этого. Знание того, что он способен гордиться ею, заставляло ее хотеть рассказывать ему о своей личной жизни еще меньше, чем раньше, но также давало ей надежду, что он сможет принять ее.
— Это как-то связано с Итаном? — спросил он
Рейган застыла совершенно неподвижно. Возможно, если бы она сыграла опоссума, он бы забыл, что она была в такси.
— Ты встречалась с ним до Трея, верно? Ты все еще живешь с ним сейчас?
Рейган слегка кивнула.
— Значит, у тебя все еще есть чувства к нему?
Она снова кивнула, даже это маленькое действие приводило в ужас.
— Поэтому ты оставила Трея у алтаря?
Она сделала это, не так ли? Фу, как ужасно для Трея. Как банально с ее стороны.
— Тебе, наверное, следовало разобраться в своих чувствах, прежде чем ты поспешила выйти замуж. Ты явно в замешательстве.
Но это было не так.
— Я прекрасно понимаю свое сердце, — сказала она. — Я люблю Итана. Я любила его много лет. Какое-то время романтически, а потом, когда я узнала, что ему нравится общество мужчин, я подумала, что наши отношения перешли в дружбу. Но сейчас это нечто большее. Это и то, и другое.
— Ты влюблена в гея? — У папы был тот травмированный вид, которым он щеголял, когда кто-нибудь обсуждал что-то, что шло вразрез с его моральными устоями.
Она сделала один очень глубокий вдох и сказала:
— Я влюблена в двоих из них. — Как только она начала, она уже не могла остановиться. Она также не могла смотреть на своего отца, когда признавалась в своих преступлениях против приличий.
— Ну, это не совсем правильно. Они не геи. Итан бисексуал. Ему нравятся как мужчины, так и женщины, и он боролся с этими побуждениями изо всех сил, но он тот, кто он есть, и он, наконец, принял это. Трей... — Ее сердце сжалось при одной мысли о нем. Ему, должно быть, ужасно больно после того, как она бросила его, унизила на глазах у всех этих репортеров. — Трей такой же, за исключением того, что он не боится показывать свою любовь. Когда я начала встречаться с Треем, я думала, что он натурал, и он пытался быть натуралом для меня, но он не мог долго отрицать то, кем он был. Это просто не в нем. Итак, мне пришла в голову отличная идея позволить моему новому парню-бисексуалу удовлетворять свои сексуальные потребности с моим геем, по крайней мере, в то время я думала, что Итан был геем, соседом по комнате, только мой план пошел не так, как планировалось. Мы все оказались вместе. — Она подняла взгляд на ошеломленное лицо отца. — В одних отношениях. Я и Итан. Я и Трей. Итан и Трей.
— Ты живешь с двумя мужчинами?
Рейган застонала.
— В твоих устах это звучит так непристойно. — И это было довольно грязно, но в очень хорошем смысле. Это было также чисто и красиво в еще лучшем смысле. — Дело не только в том, чтобы постоянно заниматься отличным сексом, папа. Мы любим друг друга.
Раздался гудок, когда такси выехало на соседнюю полосу. Водитель был более занят, наблюдая за своими пассажирами в зеркало заднего вида, чем за движением по обе стороны от них.
Папино лицо покраснело. Гнев? Смущение? Она не могла сказать, что именно.
— Мы возвращаемся в Арканзас.
— Хорошо.
— В первую очередь, я не должен был позволять тебе уходить.
— Ты не смог бы остановить меня. И ты не сможешь остановить меня на следующей неделе, когда я вернусь в турне.
— Ты, правда, думаешь, что снова сойдешься с ними?
— Если смогу. — Она могла уничтожить то, что у них было. И это так напугало ее, что она не могла зацикливаться на такой возможности. Ещё нет.
Глава 40
Сидя с босыми ногами в воде, Трей уставился на мозаику, которую его мать выложила плиткой на дне и по бокам бассейна. Вероятно, ему следовало пойти с Итаном, чтобы поддержать его, пока он сдавал тест, первый шаг к вступлению в полицию Беверли-Хиллз, но Итан высадил Трея в доме его родителей, сказав, что он будет нервничать, если тот останется, и что Трей может поддержать его издалека. Трей всегда сидел у бассейна, когда у него была депрессия. И поскольку они не видели и не слышали о Рейган с тех пор, как она сбежала из часовни в Вегасе два дня назад, он был на рекордно низком уровне.
Тень промелькнула у него за спиной, и чья-то нога сильно толкнула его между плеч, заставив плюхнуться лицом в воду. Трей вынырнул на поверхность, отплевываясь. Он откинул челку с глаз и уставился на ухмыляющееся лицо брата.
— Перестань паниковать, младший брат. У нас сегодня есть дела, которые нужно сделать.
— Я не буду ничего с тобой делать, придурок.
— Мама устраивает вечеринку этим вечером, и ей не нужно, чтобы ты омрачал это место своей угрюмостью.
— Я не угрюмый, — сказал Трей. — У меня разбито сердце.
— Я не знаю почему. Твой тайный роман с Итаном — все, о чем сейчас говорят.
— Конечно, говорят, — пробормотал Трей, выталкиваясь из бассейна обеими руками. — Они думают, что Рейган бросила меня у алтаря, потому что не могла вынести сокрытия моей тайной гомосексуальности.
— Ты не можешь винить Рейган за то, что она не хотела выходить за тебя замуж — ты развалина. Ты всегда был развалиной и всегда будешь развалиной.
— Спасибо, что подбодрил меня, братан. — Трей нахмурился и пихнул Дара в руку одной мокрой рукой.
— Не за что. А теперь вытрись и одевайся. Мы торопимся.
— Чтобы сделать что? — спросил Трей, потянувшись за полотенцем.
— Чтобы привести в порядок развалины, которыми является Трей Миллс.
— Я не собираюсь идти к психиатру.
Дар рассмеялся.
— Есть лучшие способы залатать тебя. Одевайся.
К тому времени, когда он сидел на пассажирском сиденье машины Дара, ему было скорее любопытно, чем раздраженно.
— Куда мы направляемся?
— Увидишь.
Дар поехал к побережью и предложил Трею поговорить. Поговорить об Итане и Рейган и о том, действительно ли он хотел наладить их отношения. Так что оказалось, что у него все-таки был психиатрический сеанс. Кушетка его психиатра просто оказалась кожаным сиденьем вишнево-красного «Корвета».
— Значит,
