гвардейской армий в тесном взаимодействии штурмом овладели важным оперативно-стратегическим пунктом обороны противника, г. Оломоуц, после чего немедленно повели стремительное наступление на Прагу, выдвинув свои подвижные группы…
Рано утром 8 мая специально подготовленные и проинструктированные офицеры от наших дивизий были направлены к командованию соответственно противостоящих немецких дивизий и вручили наш ультиматум. Некоторые командиры немецких дивизий даже не приняли наших офицеров, большинство же оставило наш ультиматум без ответа».
Похоже, уже и отвечать было некому. Генерал-фельдмаршал Фердинанд Шёрнер, судя по его показаниям, которые он даст в мае 1947 года, в тот день и потерял управление войсками, и не отдал им приказа о капитуляции, которая была уже подписана в Реймсе: «Утром 8 мая 1945 года я довел до сведения командующего 4-й танковой армией генерала Глезера и командующего 17-й пехотной армией генерала фон Гассе о том, что поступил приказ о всеобщей капитуляции, и указал им, что приказ этот, как противоречащий предыдущим приказам главной ставки, не выполнять, а руководствоваться приказом об отводе войск к германской границе… С командующим 1-й танковой армией генералом Нерингом и командующим 7-й пехотной армией генералом фон Обстфельдером к моменту получения приказа о капитуляции я связи уже не имел и после этого с ними больше не встречался…
Женщины с цветами встречают советских бойцов, сидящих в кузове грузовика «Студебекер» (Studebaker US6, американского производства), в селе Полковица, Чехословакия
Май 1945 г.
© РИА Новости
В 9 часов утра 8 мая я выехал из своего командного пункта близ города Кёниггрец (Градец-Кралове, Чехословакия. – В.Н.) в сопровождении нескольких офицеров моего штаба, в том числе начальника штаба армейской группировки “Центр” генерал-лейтенанта Натцмера, в расположение частей 4-й танковой армии». Однако добраться до места Шёрнеру не удалось.
«Абсолютно необъяснимый для меня прорыв русских танков на широком фронте через горы Эрцгебирге, распространившийся на западном берегу Эльбы, рассеял мою штабную колонну в районе города Зальц (Чехословакия), так что с этого момента я был лишен возможности управлять войсками. На аэродроме Зальц уже горели ангары и бараки. Большая часть сотрудников штаба, вероятно, погибла или попала в плен».
Шёрнеру сильно повезло, что он сам тогда не был убит и не попал в плен. И только из-за того, что танкистам Конева было не до немецких штабов. В мемуарах Ивана Степановича читаем: «На рассвете в полосе действий армии Лелюшенко произошло событие, в тот момент не обратившее на себя особого внимания… Стремительно продвигаясь вперед днем и ночью и громя все, что попадалось на пути, 5-й гвардейский мехкорпус под командованием генерал-майора И.П. Ермакова между Яромржем и Жатецем (север-западнее Праги) с ходу разгромил и уничтожил большую штабную колонну немцев. Разгромил и пошел дальше. Было некогда останавливаться, задерживаться, разбирать документы.
Пленные немецкие солдаты идут мимо разбитого дымящегося бронетранспортера Sd.Kfz. 251/22 с 75-мм противотанковой пушкой Рак.40, Чехословакия. На дороге видна буксируемая советская пушка А-19
Май 1945 г
© Федор Левшин ⁄ РИА Новости
Что это была за колонна, мы узнали уже потом, только после салюта Победы. Тогда выяснилось, что танкисты Ермакова уничтожили пытавшийся уйти к американцам штаб группы армий “Центр” генерал-фельдмаршала Шёрнера».
Сам генерал-фельдмаршал сбежал: «Я и мой начальник штаба Натцмер бросили по дороге свои бронемашины и с несколькими оставшимися офицерами штаба пошли в город Зальц. В тот же день, 8 мая 1945 года, я дал задание Натцмеру установить связь с американским командованием и определить создавшееся положение. Он ушел к американцам и больше ко мне в город Зальц не вернулся».
Тактику Шёрнера пытался объяснить генерал фон Типпельскирх: «Командование группы армий “Центр” нашло отчаянный выход из своего тяжелого положения. Оно попыталось организовать массовое бегство трех армий к демаркационной линии, чтобы спасти возможно больше людей от русских и восставших между тем чехов». Но командование западных союзников Типпельскирха сильно разочаровало. «В Чехии американцы не позволили немецким войскам сдаться им в плен».
Ну а войскам 1-го Украинского фронта Конева действительно было не до остановок: «Одна за другой наши части вступали на территорию Чехословакии. Огромной радостью, хлебом и солью встречало их чешское население. Советских воинов угощали молоком, а кое-где и вином. Отовсюду неслись взволнованные возгласы…
В тот же день 5-я гвардейская армия Жадова во взаимодействии с частями армий Гордова, Рыбалко и 2-й армии Войска польского полностью овладела Дрезденом и с ходу продвинулась еще на 25 км…
В 20 часов я, выполняя указание Ставки, приказал передать по радио обращение ко всем немецко-фашистским войскам, находившимся на территории Западной Чехословакии, об их безоговорочной капитуляции… Наступила трехчасовая пауза. Я находился на своем КП, на северо-западной окраине Дрездена…
Ровно в 23 часа войска фронта в соответствии с приказом обрушили на немцев мощный огневой шквал и возобновили наступление. Вперед уже двинулись не только армии, входившие в главную и вспомогательные ударные группировки, но и вообще все двенадцать армий фронта».
Продолжали военные действия в Прибалтике и войска 3-го Белорусского фронта маршала Василевского, его 48-я армия генерал-лейтенанта Гусева выкуривала остатки немецких частей из плавней. «Не успел он развернуть эту операцию в полную силу, – рассказывал заместитель командующего фронтом Иван Христофорович Баграмян, – как мне позвонил генерал А. И. Антонов и передал указание И. В. Сталина – во избежание ненужного кровопролития предъявить гитлеровским недобиткам ультиматум. 8 мая мы разбросали в расположении фашистских войск листовки с текстом написанного мною ультиматума. Срок сдачи оружия был установлен до 10:00 девятого мая».
В отношении части Курляндской группы войск это подействовало. 8 мая прекратили сопротивление группировки, дислоцированные между Тукумсом и Либавой, а также восточнее Данцига и на косе Путцигер-Нерунг – северо-восточнее Гдыни.
Дёниц скупо замечал: «Час, которому предстояло решить судьбу немецких армий на Восточном фронте и стремящихся на Запад беженцев, пробил. Основная часть южной группы войск (генерал Рендулич) достигла американской демаркационной линии и оказалась в безопасности. Менее благоприятным было положение юго-восточной группы войск (генерал Лёр)».
Советские Вооруженные силы продолжали ожесточенные боевые действия, наши солдаты и офицеры гибли в боях.
Но мир уже широко праздновал ту Победу, которая была добыта кровью, ратным и трудовым подвигом, в первую очередь, нашего народа. Подождать с празднованием победы до того, как умолкнут пушки и будет заключен мир и как просил об этом Сталин, западные лидеры не могли.
Утром 8 мая Уинстон Черчилль работал в постели над своим выступлением. Также из постели он направил запрос городским властям Лондона: премьер желал убедиться, что в ходе торжеств в столице не возникнет
