пальцев несколько файлов, она достала папку из плотного картона. Открыла, перелистнув страницы, показала Уэстону, где подписать, и снова подняла взгляд на меня.
– Так что же, Ада, вам нравится в Мидоуларке? – спросила Кэм.
Она снова мне улыбается! И, кажется, непритворно.
– Здесь здорово! – так же искренне ответила я. К чему делать вид, что горы и бескрайнее синее небо не поразили меня до глубины души? – Правда, города я еще почти не видела, но на ранчо очень красиво!
– Ну, в баре и в кофейне вы были, так что, можно сказать, посмотрели уже половину наших достопримечательностей, – небрежно махнув рукой, заметила Кэм.
Я понятия не имела, откуда она об этом знает – и, должно быть, на лице у меня отразилось недоумение, потому что Кэм добавила:
– У нас в самом деле Очень Маленький Город.
– Совсем как в ромкомах «Холмарк»? – подхватила я, очень надеясь, что моя ирония ее рассмешит, а не обидит.
– Ну, не совсем. Такого количества сексапильных хозяек гостиниц вы здесь не найдете!
– Зато, кажется, у вас монополия на сексапильных ковбоев, – брякнула я, не подумав.
И зря. Уэстон резко повернул ко мне голову, наши глаза на долю секунды встретились – и я тут же об этом пожалела.
Воздух вокруг снова искрился и вибрировал, и все, что мне оставалось, – старательно этого не замечать.
– О, если вы ищете секси-ковбоев, то приехали куда надо! – рассмеялась Кэм.
– С этого места, пожалуйста, поподробнее, – попросил Уэст, небрежно опершись бедром о стол. Как же он меня бесит! – Ты о ком-то конкретно?
Он скрестил руки на груди, и даже краем глаза я видела, что на щеках у него играют знакомые чертовы ямочки.
– О твоем отце, – отрезала я, не поднимая глаз. Эту ошибку я сегодня уже совершала – и абсолютно не жаждала повторять то, что случилось, когда мы с Уэстоном в последний раз смотрели друг другу в глаза.
Кэм захихикала, прикрыв рот ладошкой. От ответа Уэстона меня спасло появление нового человека – маленького человечка, который пулей влетел в гостиную и обхватил Кэм сзади.
– Мама! – пронзительно завопил ребенок. Кэм, все еще смеясь, подхватила девочку на руки и прижала к себе.
– Привет, солнышко! – воскликнула она.
У дочки Кэм оказались мамины черные волосы, но глаза ярко-зеленые, а на щеках очень знакомые ямочки. Одета она была во что-то вроде розовой футбольной формы.
– Райли, – послышался от двери грубоватый голос, – я ведь только что тебе сказал! В дом, где идет ремонт, без каски нельзя!
Я подняла глаза, чтобы узнать, кому принадлежит этот новый голос, – и, что бы вы думали, увидела еще одного ковбоя! Должно быть, Густа.
Было очевидно, что Уэстон с Густом родственники, однако, если Уэст улыбался – Густ хмурился. Волосы и глаза у него были темнее, над верхней губой аккуратная полоска усов. Не много на свете мужчин, которым идут усы, – но Густу они были к лицу.
– Без сказки? – воскликнула Райли, обернувшись к отцу. – Ты мне расскажешь сказку? Вот здорово!
– Не сказку, а каску, – со вздохом ответил Густ и двинулся к нам.
– А что такое каска?
Густ только головой покачал.
– Ну вот, все-таки она тебя сюда затащила! – улыбнулась Кэм. – Из вас двоих она точно упрямее!
Дочка Кэм, обвив руками шею матери и уткнувшись ей в плечо, скосила взгляд на меня.
– А ты кто? – поинтересовалась она.
– Я Ада. А ты кто?
– Райли Амос Райдер, – гордо представилась она.
Девочку назвали в честь деда? Как мило!
– Приятно познакомиться, Райли Амос Райдер, – ответила я, невольно улыбнувшись.
– А у тебя есть второе имя? А как твоя фамилия?
– Извините ее, – вмешалась Кэм, – это ее нынешнее увлечение – у всех спрашивает полные имена и фамилии.
Я кивнула, дав понять, что все в порядке.
– Ада Алтея Харт, – ответила я.
Мама была бы в восторге, услышав, что кто-то интересуется моим вторым именем! Алтеей звали бабушку-гречанку – ту, что много лет назад дала моей двадцатидвухлетней матери денег на переезд в США.
Райли одобрительно кивнула.
– Красиво, – похвалила она. – И картинка у тебя на руке красивая! – И она указала на мое плечо, обвитое татуированным узором.
– Спасибо. А мне нравится твоя розовая футбольная форма.
– На папе тоже есть картинки, но их видно, только когда мы ходим купаться, – сообщила Райли.
Что мне нравится в детях – это непосредственность! Никаких секретов, никакой скрытности: что на уме, то и на языке.
– А дядя Уэст говорит, что у дяди Брукса есть картинка на попе! – добавила она.
Вот-вот! Видите, о чем я?
– Только не знаю какая – дядя Брукс мне никогда не показывал!
Густ шумно вздохнул, а Кэм снова покатилась со смеху.
Я тоже была готова расхохотаться от души. Смех щекотал горло, словно газировка: чувство не то чтобы неприятное – но я совсем не понимала, что с ним делать.
– Райли! – сурово сказал Густ.
– Чего? – невинно откликнулась Райли.
– Неприлично обсуждать чужие попы с теми, кого знаешь меньше пяти минут.
– Ой, извини, – смутившись, пробормотала Райли.
– Все нормально, – сказала я. – Спасибо, что рассказала мне, на ком тоже есть картинки.
– И на этой ноте, – вступила Кэм, – мы с этой маленькой болтушкой едем играть в футбол. – Она перевела взгляд на Райли. – Только сначала что-нибудь сделаем с этой штуковиной на голове, которую твой папа считает хвостиком.
Уэст собрал подписанные бумаги, сам сложил их в папку, а папку убрал в сумку, поскольку руки у Кэм были заняты.
– Кэм, я сделал все, что мог, – пожав плечами, ответил Густ.
Райли издала горестный стон – слишком уж горестный для крохи пяти или шести лет от роду.
– Мама, можно мне сегодня стоять в воротах? Ну пожалуйста! Я не хочу бегать за мячом!
– Посмотрим, как вести себя будешь, – с улыбкой ответила Кэм.
Густ взял со стола сумку и аккуратно повесил ей на плечо.
– Давай, солнышко, покажи всем класс! – сказал он Райли. – Люблю тебя.
Он поцеловал дочку в лоб, а та чмокнула свою ладошку и приложила к его щеке.
– И я тебя люблю.
– Сможешь забрать ее завтра? – спросила Кэм.
– Да, вроде завтра время будет, – ответил Густ. – А если не смогу, пришлю за ней Брукса или Эмми.
Кэм кивнула.
– Спасибо, – сказала она. – Ладно, Райлз, скажи всем «пока».
Райли помахала нам ручкой, и мы с Уэстом и Густом замахали в ответ.
– Люблю тебя, малышка, – сказал Уэст. – Кэм, спасибо за помощь.
– Не за что. Завезу бумаги в городской совет, если что-то пойдет не так, напишу. И, Ада, я очень довольна, что с вами познакомились! Если захотите
