насмешливо ответил голос, и Яся отчетливо поняла, что ее, похоже, кто-то крепко сглазил. Потому что голос принадлежал Максиму Шолохову. И даром, что она хотела ему звонить. Сейчас, когда стало абсолютно ясно, что он действительно за ней следит, злость была сильнее здравого смысла.
– Что вы себе позволяете? – выпрямилась она, отлепляясь от тумбочки, возле которой сидела, – Сколько можно лезть в мою жизнь?
Такого потрясенного молчания она никак не ожидала. Они ведь знали, что она здесь, так почему тогда?..
Максим быстро обернулся за спину, туда, где стоял Трофим:
– Не…
Он не успел. А Яся, не веря своим глазам, смотрела на то, как вспыхивает живой человек. Только что стоял, чуть ссутулившись, а теперь полыхал похлеще извергающегося вулкана. Она отшатнулась, и, ударившись спиной о стену, снова сползла на пол. Квартира стала наполняться горьким дымом.
– Он был здесь, – пророкотало что-то внутри этого живого пламени, – Она знает! На ней его запах.
– Чего? – Яся вжала голову в плечи, следя за тем, как приближается огонь.
– Ш—ш—ш, – встал перед ней Максим, загородив от жуткого пламени, – Трофим, ну ты как обычно, сразу угрожать. Давай-ка, вдох – выдох. И поговорим.
И пламя дрогнуло, останавливаясь. Яся от неожиданности громко всхлипнула, а Максим резко обернулся:
– Молчи!
И только по его белым от напряжения губам, она поняла, что, кажется, они в шаге от того, чтобы встретиться с ее госпожой, богиней смерти Мораной. Притом полностью. Со всеми потрохами.
– Ну же! – спокойно проговорил Максим, – Ты ведь помнишь, что мне пока тяжело.
В комнате снова похолодало. Максим пошатнулся и отступил, чуть не падая на сидящую под ногами Ясю.
– Я слушаю, – прогудело пламя, стекая на пол и прожигая линолеум. А на его месте остался стоять обычный живой человек.
Трофим отодвинул будто оглушенного Максима в сторону и опустился на корточки перед Ясей:
– Где он?
– Кто? – еле слышно спросила она, стараясь максимально вжаться в стену.
– Гребаный упырь! – прорычал Трофим, раздувая ноздри, – Он был здесь!
В зрачках его полыхал огонь, и Яся выставила руку в глупой надежде не дать ему приблизиться еще сильнее.
– Я не видела больше никаких…
– Врешь! – он выдохнул ей дым в лицо, – Ты вся пропитана смердящим запахом!
Яся закашлялась, схватившись за горло. Да что происходит?
– Если ты думаешь, что можешь встать на пути…
Он закрыл глаза, откидывая голову.
– Я тоже терпеть не могу маленьких наглых врушек, – вклинился бледный до синевы Максим, трогая Трофима за плечо, – Но давай-ка мы чуть сбавим…
Договаривать он не стал, но Яся и так поняла, что Трофим пытается успокоиться. Неужели он казался ей красивым? Сейчас, с бешеными глазами и вздувшимися венами на лице, он был не просто страшен, он был ужасен!
– Давай, – продолжал Максим, – Все нормально. Сходи умойся. Зелье скоро должно перестать действовать.
Он махнул рукой в сторону открытой двери в ванную комнату. И Трофим, тяжело поднявшись и смерив Ясю злобным взглядом, отправился туда.
– Так, подруженька, – парень схватил Ясю за локоть, легко поднял и потащил ее в сторону кухни, – Теперь быстро – где он, куда ушел, когда придет?
– Да кто? – шепотом, чуть не плача, спросила Яся.
Максим усадил ее на табуретку, сузил глаза, а потом дернул головой, будто удивляясь, и достал телефон.
– Сергей.
Яся посмотрела на фотографию, с которой на нее смотрело улыбающееся лицо любви всей Светкиной жизни, и сглотнула. Сергей из телефона Максима выглядел упитаннее и счастливее, чем сегодня утром, но это определенно точно был он.
– Этот Сергей? – глупо уточнила она, и, дождавшись кивка, сказала: – Он ушел. Утром еще. У меня есть его телефон, нужно?
– Да, давай номер, – как-то слишком жестко ответил Максим, будто злясь на нее.
– Прости, а он что?.. Упырь? – Яся растерянно похлопала себя по карманам и вспомнила, что телефон в сумке, в коридоре.
Максим криво улыбнулся, не отвечая. Яся поднялась, намереваясь сходить за сумкой, и тут же была жестко усажена обратно.
– Телефон. Там, – она ткнула пальцем в коридор.
– Принесу.
Максим вышел, и Яся все-таки поднялась, налила себе полный стакан воды и залпом выпила. На что стала похожа ее жизнь? И только она начинает более-менее привыкать, как появляются новые проблемы.
– Ну? – прохрипел Трофим, заходя на кухню и тряся мокрой головой, как собака, только что вылезшая из реки. Он вообще был похож на огромного сторожевого пса, готовый сорваться в любой момент и вцепиться в горло. Они говорили про какое-то зелье, неужели он такой из-за него? В прошлый раз ей вовсе не казалось, что он может ее убить. Сейчас же создавалось впечатление, что достаточно одной маленькой искры и…
– Что ну? – тихо переспросила Яся, передергивая плечами и отходя к окну, подальше от источника опасности. Если что, можно быстро открыть и… Яся посмотрела вниз. Падать было высоко. И больно. Хотя гореть тоже больно.
– Откуда ты его знаешь? Где он?
В дверном проеме показался Максим, притащивший сразу оба ее чемодана и все пакеты разом. Яся завистливо вздохнула – вот бы у кого не было проблем с переездом.
– Где телефон?
Яся подошла, отвязала сумку от ручки чемодана, достала оттуда смартфон и протянула Максиму.
– Не заблокирован.
А потом опять отошла к окну.
Парень что-то быстро пролистал и повернулся к Трофиму:
– В истории звонков и переписок его нет.
Конечно, подумала Яся, ему же Светка все время звонила, не она.
– Как он здесь оказался? – хмуро повернулся к ней Трофим, – Вы знакомы? Как давно?
– Он… – начала Яся и замолчала.
Если она сейчас сдаст им Светку, те ее в покое не оставят.
– Он… – протянула она снова, сглотнула и закончила: – Он приходил, думал комнату снимать, но ошибся адресом, тут никто не сдает.
Трофим медленно повернул голову, посмотрел на Макса и как-то даже весело сказал:
– Врет. Она ведь врет.
Тот открыл рот, собираясь ответить, но не успел. По глазам ударил яркий свет, жар, пришедший следом, мгновенно опалил лицо. Яся зажмурилась, отпрянула, врезаясь спиной в стекло, завизжала и провалилась в уютную темную пустоту из ее снов.
Глава 12
– Молодой человек, а что произошло?
Макс подергал головой: несмотря на щит, который он успел выставить, в ушах до сих пор звенело. Что успела выставить эта мелкая врушка—секретарь, он не знал, но сейчас почему-то одновременно чувствовал радость от того, что она не валяется обожжённой куклой под окном, и злость. Злость абсолютно иррациональную, поскольку конкретно эта девчонка никому из них ничего не обещала, просто он отчего-то поверил в то, что в этой истории она только пешка, случайная колдунья,
