телефона!
Подруга молчит несколько секунд, явно давая своему бывшему наговорить еще всякого дерьма на лопате. Он ее сказками уже давно кормит. Нет, Ксеня определенно еще не пережила предательство. С каждой секундой ее лицо становится только мрачнее.
— Случайно? — усмехается, но это больше похоже на грозу перед бурей. — Поскользнулась и упала тебе на хрен? Слушай, клоун, твой цирк уехал!
На том конце снова что-то говорят, а Ксения хмыкает, будто ее этим только сильнее раззадорили.
— Лучше тебя не встречу? Да я уже встретила! Понял? — выпаливает с вызовом, резко вставая из-за стола. — Не сижу на месте, не страдаю и не плачу. А теперь катись колбаской к своей мамочке, которой, видите ли, я не ко двору! Пусть она тебе сопли вытирает. Или другую дурочку ищи! Интеллигенты сраные! Поперек горла мне уже стоите! Чтоб вам елку в зад!
Она с психом швыряет телефон на диван и падает на стул обратно, тяжело выдыхая.
Я знаю, что ее рана свежа. И что наша Ксюша, хоть и боевая девчонка, а все равно ранимая. И дался ей этот умник! Никогда не понимала, что она в задроте нашла. Ни кожи, ни рожи — еще и с мамашей в комплекте идет. Все никак пуповину не перережет. Хорошо, что все его похождения вскрылись сейчас. Заживет, переболеет и найдет себе нормального мужика.
— Кхм, — откашливается Кир, первым прерывая молчание. Впервые вижу его таким серьезным и решительно настроенным. — Ксюх, если у тебя проблемы, ты ток скажи — решу.
— Даже не начинай, — предупреждает его подруга. — Как говорится, не трожь говно — вонять не будет. Воистину, легче от клопов избавиться, чем от бывшего. Жан Луи Иплан он, а не Женя Ипатов.
Ксения устало вздыхает и, наконец, опускает плечи.
— Ладно, ребят, сорян. Это было… громко, — говорит, обводя взглядом всех за столом.
Мы переглядываемся. Кир тут же поднимается, хлопая ладонями по столу, как будто только этого и ждал.
— Ну все, хватит драм! Надо срочно выпить, чтобы все черти и прочие неадекваты обходили нас десятой дорогой! — заявляет, поднимая бокал.
— Вот это дело! — подхватывает Богдан, уже разливая по бокалам шампанское.
Тихо смеюсь, чувствуя, как напряжение постепенно сходит. Андрей рядом лениво тянется за бокалом, но я замечаю в его взгляде что-то вроде насмешливого спокойствия.
— За нас и нашу психику, — весело говорит Кир, поднимая бокал. — Чтобы никаких бывших, а если и объявятся, то…
— То только чтобы мы на них смотрели с жалостью, — заканчивает за него Ксения, искренне усмехаясь.
Мы чокаемся, и смех разливается по комнате, как эхо. С каждой минутой атмосфера становится все легче.
Андрей наклоняется ближе ко мне, и в его голосе сквозит явно не случайный интерес:
— А у тебя есть такие бывшие, Снегурка?
— А тебе зачем? — спрашиваю как можно более безразлично, хотя внутри почему-то все сжимается от его нахального тона.
Глазастый ухмыляется, чуть склоняя голову набок, словно я задала ему самый очевидный вопрос на свете.
— Чтобы знать, с чем имею дело, — отвечает и отпивает из бокала, не отрывая от меня пристального взгляда.
— Никакого дела у тебя со мной нет, — парирую, поднимая бровь, но эта оборонительная линия начинает давать трещину.
Он терпеливо ждет, точно охотник. Вот же прицепился!
— Нет у меня никаких бывших.
Андрей делает вид, что удивлен, но в его глазах мелькает какой-то лукавый огонек.
— Никаких?
— Никаких, — подтверждаю, надеясь, что разговор на этом закончится.
Но куда там…
— Может, нынешние есть?
— Я не в отношениях, если ты об этом, — признаюсь, бросая на него предостерегающий взгляд, который, конечно, не производит никакого эффекта.
— Какое совпадение, — с хитрой улыбкой заявляет, чуть наклоняясь ближе. — Я тоже.
У меня пересыхает в горле, и я тут же отвожу взгляд, делая вид, что заинтересована содержимым своего бокала.
— Ну, так и оставайся в этом состоянии, — мямлю, не глядя в его сторону.
— Посмотрим… — загадочно протягивает.
Глава 20. Темнота - друг молодежи
Снежана
Еще одна бутылка шампанского опустошена. Громила тянется, зевая так, что, кажется, растянет челюсть. Лениво смотрит на часы и громко объявляет:
— Пятый час утра. Пора бы уже спать, народ.
Я оглядываю ребят. Ксения прикрывает глаза, откинувшись на диван, Алена теребит край пледа, явно борясь с сонливостью. Только Кир, как всегда, выглядит так, будто энергии у него больше, чем у всех нас вместе взятых.
— Спать? — дерзко откликается белобрысый. — Ну, если спать, то мальчики с девочками, я считаю.
— Ага, губа не дура, — язвит Ксеня.
Закатив глаза, я выдаю, резко, точно отрезаю ножом:
— Мальчики отдельно, девочки отдельно.
Кир приподнимает бровь, притворно хмурится и качает головой, как будто я сильно его расстроила.
— Ты не Снегурка, а обломщица какая-то, — заявляет с деланным разочарованием.
— А ты не Дед Мороз, а жулик, — не остаюсь в долгу.
Ребята хихикают, но я стою на своем. Кир бросает мне лукавый взгляд, но, похоже, спорить не собирается.
— Ладно, обломщица. Девочкам тогда — спальня, мальчикам комната напротив, а я тут, пожалуй, расположусь, — хлопает рукой по дивану.
— Договорились, — киваю, и тут же чувствую на себе взгляд Андрея. Теплый, обжигающий.
Его губы чуть дергаются в ироничной улыбке, но ничего не говорит. Только молча берет свой бокал и делает последний глоток.
Я вообще последний час пытаюсь не замечать его пристальное внимание. Таращится так, точно у меня вторая голова выросла. И заявления эти его… Растревожили мою душу, каюсь.
Мы поднимаемся наверх, громко шурша одеждой и переговариваясь вполголоса. Андрей идет впереди, как хозяин дома, и распахивает перед нами дверь комнаты.
— Вот тут располагайтесь, девочки.
Ксения и Алена тут же заваливаются на кровать, уткнувшись носами в подушки. Я стою чуть в стороне, когда Андрей подходит ближе. Наклоняется и шепчет так, что от его голоса мурашки бегут по спине:
— Моя комната напротив, Снегурка. Если перепутаешь двери, я не расстроюсь.
Веду плечом, словно отмахиваясь от дерзких слов.
— У меня глаза не косятся, не беспокойся, — ворчу, стараясь скрыть за этим волнение.
— Тогда закройтесь на замок, — произносит, наклоняясь еще ближе, — а то я тебя украду.
Закатываю глаза, но не успеваю
