ничего не сказал. По собственному опыту он знал, что нет ничего опаснее, чем давать советы начальству, когда тебя об этом не просят.
Через несколько секунд помощник Гейдриха соединил его с Риббентропом. После лицемерных приветствий на жаргоне выпускников престижных университетов (оба руководителя не переносили друг друга) Гейдрих сообщил, что по оперативным соображениям его фирма распространит в ближайшее время слухи о скором выдворении Пайнса. Естественно, на самом деле об этом никто не помышляет, но надо заставить американца немного понервничать и выйти на свои связи. Если кто-то из наших, имеется в виду немцев, начнет интересоваться указанным вопросом в МИДе, Гейдрих попросил сообщить ему. Закончив беседу, он дал указание Мюллеру завтра, к этому же времени, доложить план проведения данной операции.
Глава 2
Подножка Риббентропа
Разговор с Гейдрихом несколько вывел Риббентропа из равновесия. Угроза гестапо в отношении Пайнса могла поставить под удар всю дезинформационную затею. Нужно было срочно остановить гестаповцев. Хотя, по зрелом размышлении, Риббентроп признал, что она не так уж и плоха. Слухи о предстоящем выдворении способны подтолкнуть американца к активным действиям по поиску Хавемана и облегчить организацию знакомства с ним Марты. Но не это было сейчас главным. При соответствующей корректировке задумку Гейдриха несложно было представить как нарушение прямого указания Гитлера. Возникала удачная возможность крепко прищемить хвост своему главному сопернику – Гиммлеру. Ведь Гейдрих его прямой подчиненный. Но надо было ковать железо, пока оно горячо.
Риббентроп связался с секретариатом Гитлера и попросил адъютанта Шмундта доложить фюреру о необходимости срочного доклада по вопросу государственной важности. Через пять минут Шмундт сообщил, что фюрер приглашает рейхсминистра завтра принять участие в обеде в имперской канцелярии, где можно будет переговорить.
Риббентроп поморщился, как от зубной боли. Он хорошо знал эти обеды. Поскольку Гитлер был вегетарианцем, в его меню отсутствовали мясные блюда. Но, будучи человеком великодушным, он разрешал подавать гостям довольно скромный набор угощений, ассортимент которых никогда не менялся: никаких салатов, простой суп, на второе мясо с картофелем и овощами и десерт. Сам фюрер спиртного не употреблял и запивал еду минеральной водой «Фахингер». Гости могли воспользоваться дешевым столовым вином или бутылочным берлинским пивом.
Подобное «хлебосольство» быстро отбило у верхушки рейха охоту участвовать в таких обедах. Тем более что Геринг, Гиммлер, Гесс и другие нацистские бонзы приобщились к более изысканной кухне и имели собственных поваров. Поэтому за обеденным столом собирался в основном постоянный круг близких к Гитлеру людей: личный фотограф, личный врач, личный архитектор, личные адъютанты, офицеры по связи с командованием родов войск, некоторые гауляйтеры, знавшие фюрера еще по мюнхенскому периоду борьбы за власть.
Бывали и другие руководители, чтобы в удобный момент решить с Гитлером тот или иной вопрос. Частым участником обедов стал рейхсминистр пропаганды Геббельс. Он развлекал фюрера слухами из жизни берлинской богемы, анекдотами и язвительными насмешками над глуповатыми решениями некоторых берлинских чиновников.
Гитлера тянуло к жизни богемы, и он любил слушать рассказы о приключениях ее ярких представителей. Слегка перекусив, фюрер обычно начинал рассказывать о своих взглядах на архитектуру, живопись, религию, военное дело, дипломатию. Вспоминал и свою безработную молодость в Вене, когда он еще был бедным, никому не известным художником. Один-два раза послушать это было занимательно. Но подобные воспоминания повторялись постоянно, вызывая у собравшихся отчаянную скуку. Конечно, на словах все проявляли неподдельный интерес. Для Риббентропа, ценителя тонкой французской кухни, обеды у Гитлера становились настоящей пыткой. Но приходилось терпеть.
На следующий день обед прошел как под копирку. Проталкивая в себя безвкусную пищу, Риббентроп утешал себя тем, что и великий Сократ достойно пил свою чашу с ядом. Аппетита не добавляли «остроумные» насмешки Гитлера над людьми, поедающими «чай из трупов убитых животных». Так фюрер называл мясной суп. Тем не менее Риббентроп выдавил из себя цветистый комплимент поварихе фюрера, которую Гитлер вывез из Вены. Данный экспромт имел неприятные последствия. Гитлер благосклонно пригласил рейхсминистра чаще бывать у него на обедах. Риббентроп был вынужден с благодарностью согласиться.
В перерыве между блюдами Гитлер опять начал вспоминать, как, будучи еще мальчишкой, часто бегал в своем родном австрийском городишке Браунау на реку Инн и смотрел на противоположный берег, где начиналась Германия. Уже тогда его мучил вопрос, почему немецкая нация разделена на Германию и Австрию. Он поклялся в душе сделать все, чтобы австрийцы снова стали немцами. И как вы видите, сдержал свою клятву, добившись аншлюса Австрии.
Оседлав любимого конька – национальный вопрос, – фюрер стал возмущенно говорить о том, что 60 миллионов русских владеют одной шестой частью суши, а 90 миллионов немцев ютятся на небольшом клочке земли в Европе.
– Эта несправедливость будет скоро ликвидирована, – решительно заявил он. Один из провинциальных гауляйтеров смущенно заметил:
– Мой фюрер, но у нас с русскими договор о ненападении. Разве нет?
Гитлер пренебрежительно махнул рукой:
– Запомните, полагаться на выполнение русскими варварами международных договоров равносильно надежде на то, что дикари понимают смысл математических формул. Мы не будем разрывать договор с ними ровно до тех пор, пока нам это будет необходимо для перевооружения вермахта… Кстати, – Гитлер кивнул в сторону Риббентропа, – сотрудники нашего рейхсминистра подарили ему на юбилей инкрустированную шкатулку с копиями международных договоров, подписанных им лично. Так вот, в ней не оказалось ни одного договора, который мы бы не нарушили.
Гитлер от души расхохотался. После завершения трапезы он милостиво взял рейхсминистра под руку и увлек в зимний сад. Так назывался длинный коридор со стеклянными стенами, обставленными декоративными растениями.
– Так что у вас за срочное дело? – спросил нетерпеливо Гитлер. – Только давайте без предисловий, у меня мало времени.
Риббентроп кратко изложил опасности, которые связаны с идеей Гейдриха.
– Но я же запретил гестапо соваться в это дело, – возмущенно воскликнул Гитлер.
Риббентроп только развел руками.
– Хорошо, – продолжил фюрер, – я сегодня же поговорю с Гиммлером. Вы, Иоахим, поторопите своих людей. Назревают большие события.
Риббентроп щелкнул каблуками и попросил разрешения удалиться. По реакции фюрера он понял, что запущенная им интрига точно попала в цель. Теперь Гиммлеру не поздоровится.
Глава 3
Выволочка рейхсфюреру СС
Гиммлер просматривал в своем кабинете только что поступившую почту, когда неожиданно резко раздался звонок прямого телефона из секретариата Гитлера. Адъютант Шмундт сообщил, что фюрер ждет рейхсфюрера для срочной беседы. Попытки Гиммлера аккуратно выяснить причину такого спешного вызова ни к чему не привели. Гиммлер, отложив документы, перебрал в голове возможные проблемы, которые может поднять Гитлер, но ничего срочного не нашел. Заглянувший в двери
