секретарь сказал, что обергруппенфюрер Гейдрих просит принять его, но Гиммлер отмахнулся:
– Позже, сейчас я уезжаю к фюреру. Вызовите мне машину.
Так самонадеянность Гейдриха и стечение обстоятельств не позволили своевременно доложить о разговоре с Риббентропом. Но Гейдрих еще не предполагал размеров той грозы, которая надвигалась из-за этой, на первый взгляд, несущественной отсрочки.
Войдя в огромный кабинет Гитлера, Гиммлер понял, что предстоит неприятный разговор. Фюрер сухо поздоровался и сесть не предложил. Вместо этого он сам встал из-за стола и начал прохаживаться вдоль него. Выдержав драматическую паузу, Гитлер неожиданно спросил:
– Рейхсфюрер, знаете ли вы, кто такой первый секретарь по экономическим вопросам американского посольства Пайнс?
Не позволив что-либо ответить, он продолжил:
– Знаете ли вы, что наша авиационная промышленность, моторостроение, автомобильная техника, химическая промышленность и производство боеприпасов подняты из руин американскими концернами? Они снабжают нас так необходимым для армии горючим через подставные фирмы. Они передали нам патент на производство синтетического бензина и помогли наладить его выпуск. Знаете ли вы, что конфискованное в захваченных нами европейских странах еврейское золото мы через Банк международных расчетов в Швейцарии переправляем американцам и англичанам и получаем так остро необходимую свободно конвертируемую валюту? Если вы не знаете, то я вам напомню, что Пайнс – неофициальный представитель американских финансово-промышленных корпораций, которые помогают нам. Кстати, через свои немецкие филиалы они финансируют ваш «Кружок друзей рейхсфюрера СС».
Гиммлер наконец осмелился вставить несколько слов:
– Мой фюрер, я это хорошо знаю, но не могу понять, какие претензии ко мне.
Гитлер с осуждением посмотрел на него:
– Так вы к тому же еще и ничего не знаете. Значит, все обстоит значительно хуже, чем я вначале предполагал?
Немного помолчав, Гитлер сообщил ошарашенному рейхсфюреру о разговоре Гейдриха с Риббентропом по поводу Пайнса.
– Вы нарушили мое прямое указание, – жестко констатировал Гитлер.
Гиммлер наконец понял, откуда дует ветер. Проходимец Риббентроп удачно подставил его с помощью интригана Гейдриха. Оправдываться в сложившейся ситуации означало окончательно потерять лицо. Изобразив всем своим видом искреннее раскаяние, Гиммлер начал с выражения глубокой преданности фюреру:
– Мой фюрер, вы знаете, что у меня нет другой цели в жизни, кроме служения вам. Это не снимает с меня вины за серьезные недостатки в моем аппарате. Тот факт, что мой подчиненный Гейдрих принял не согласованное со мной решение, станет предметом самого тщательного разбирательства. Будут приняты самые решительные меры по наказанию всех виновных и наведению должной дисциплины. Впредь такое никогда не повторится, и СС будет и далее наиболее преданной вам организацией.
Эта тирада и весь потускневший вид всегда загадочного рейхсфюрера несколько смягчили раздражение фюрера. Уже более спокойным тоном он добавил:
– Наведите в своем аппарате порядок. Лично проследите за тем, чтобы Пайнса оставили в покое. Будем считать, что инцидент исчерпан. Можете быть свободны.
Гиммлер щелкнул каблуками и повернулся к выходу. Неожиданно Гитлер задержал его:
– Да, вот еще что. Вы не очень наказывайте Гейдриха. Он все-таки очень преданный и ценный для нас работник. Видимо, в своем рвении по искоренению врагов рейха он слегка перестарался. Надо его по-товарищески поправить.
– Слушаюсь, мой фюрер, – только и осталось сказать Гиммлеру. Он пережил очередное серьезное унижение. Теперь он еще и не мог наказать как следует этого прощелыгу Гейдриха, который его так изящно поссорил с Гитлером. В итоге всей склоки пострадавшей стороной оказался один рейхсфюрер СС.
Несмотря на высокий пост в иерархии Третьего рейха, Гиммлер никак не мог добиться своей главной цели – войти в ближайшее личное окружение Гитлера и стать вторым человеком в государстве. Фюрер благоволил к молодой интеллектуальной элите СС, людям с приличным гуманитарным образованием и творческими способностями. К их числу он относил начальника внешнеполитической разведки СС Шелленберга, своего личного архитектора Шпеера, «скрипача» Гейдриха и специалиста СС по «решению еврейского вопроса» Эйхмана. Им многое прощалось.
Сам Гиммлер никогда не служил в армии, что автоматически делало его в глазах Гитлера второстепенной личностью. Да и в первые годы борьбы нацистов за власть Гитлер воспринимал его как простого охранника. Не мог Гиммлер похвастаться и классическим высшим образованием. В молодые годы он хозяйствовал на отцовской куриной ферме, за что получил у штурмовиков презрительное прозвище «куриный пастух». Но все насмешки только закалили характер Гиммлера. Он шел к вершинам власти не спеша, тщательно подготавливая каждый очередной шаг. Попав в определенную изоляцию в нацистской иерархии, он решил создать собственную замкнутую империю – орден СС. После этого Гитлер стал уважительнее относиться к нему, но к себе не приблизил. Теперь еще дурацкая выходка Гейдриха угрожала разрушить все то, что с таким трудом удалось создать Гиммлеру в отношениях с Гитлером.
Глава 4
Реванш Гиммлера
Гиммлер как лунатик вышел из имперской канцелярии и сел в машину. Здесь он дал волю переполнявшим его эмоциям. Он несколько раз стукнул кулаком по сиденью и пробормотал:
– Я сотру обоих в порошок.
Это обещание, касавшееся и Риббентропа, и Гейдриха, было весьма амбициозным. Но Гиммлер хорошо знал об опасности принимать какие-либо решения под влиянием эмоций. Любую проблему необходимо анализировать только на рациональной основе. Поэтому большим усилием воли он вытеснил из сознания планы мести Гейдриху и постарался посмотреть на ситуацию шире. В голове сразу же прояснилось, и вопросы начали выстраиваться по степени важности. Самое главное заключалось в том, что ему как первому лицу в рейхе, отвечавшему за безопасность, было отказано в доверии. Его фюрер не посчитал необходимым посвятить в операцию, которую доверили Риббентропу. Это было абсолютно недопустимо, и надо было срочно выправлять подобную опасную ситуацию. Что необходимо было предпринять? Поразмыслив, Гиммлер решил, что нужно очень осторожно и квалифицированно отследить всю цепочку шагов Крюгера в операции с Пайнсом и найти ошибки.
Гиммлер уже достаточно хорошо разбирался в оперативной работе, которая при всем старании обязательно содержит какие-то, пусть и мелкие, недостатки и упущения. Их следует найти и препарировать таким образом, чтобы можно было преподнести Гитлеру как свидетельство некомпетентности сотрудников Риббентропа. Отсюда уже можно было бы выстроить обвинение в нанесении ущерба безопасности рейха. У Гиммлера имелся человечек, которому по силам была бы подобная тонкая работа.
Пару лет назад ему принесли на подпись рутинный документ об увольнении на пенсию сотрудников гестапо. Его можно было подписать не глядя. Но Гиммлер имел обыкновение читать все документы, которые он подписывал. И вдруг одна из фамилий показалась ему знакомой. Он поставил против нее галочку и дал указание секретарю доложить личное дело данного работника. Раскрыв досье, Гиммлер понял, что не ошибся. Это
