мудрость сберегая
В делах, о коих жизнь нема,
Машин тяжёлое дыханье
Учил любить и понимать.
Он подводил меня к разделам
Решений, покорённых им;
Он жизнь мою на совесть делал,
Как делал и металл живым.
Он научил в отливках чёрных
Шестым чутьём вести расчёт,
Угадывать цвета и формы
Вещей, не сделанных ещё;
Он все пути, где я на ощупь
Пройти пытался через тьму,
Открыл и сделал ближе, проще,
Обыденней… И потому
Я, славя звонкими стихами
Простое наше бытиё,
Несу ему любовь и память
И слово тёплое моё.
Ноябрь 1934
Песня
Светлой памяти Кирова
В первый раз эта песня не робкая,
Словно вызов на битву звуча —
То ли в полночь далёкую вешнюю,
То ли в зимнюю бурю над сопками —
Но в грозовой взошла она час,
Не сибирская, вовсе не здешняя,
Как костёр на снегу горяча.
Бритолобые люди, не знавшие,
Что такое сомненье и страх, —
По сибирским дорогам неезженым,
Запевали её у костра…
И она – поднималася, страшная,
Белый свет пополам разделив.
Еле сдержанным рокотом бешеным
Глухо вторили ей кандалы.
Нет, не стоном судьбы человеческой
Шла она, жестока́ и крута —
Ты, что деды сложили под Нерчинском,
Что допели отцы на фронтах.
Может, вятской гармоники клавиши
Огневой переняли напев.
…С баррикадного боя и каторги
Начиная невиданный век.
– Эту песню во веки прославивши
– По угрюмой стране прогремев, —
Шёл от тихой Уржумки до Ладоги
Непокорный большой человек
Да замолк он – сражённый не силою —
Пулей в спину, огнём опалён,
Над его дорогою могилою
Горький траур багровых знамён.
Но, всходя над Кремлёвскими стенами
Звуком горна в дыму боевом,
– Этой песни смертельная ненависть
– Тихо дрогнула в горле моём.
2 декабря 1934
Возвращение
Ока, разогнавшись, ударит о ряжи,
Но поезд пройдёт по мосту невредим,
И снова Орловская родина ляжет
Развёрнутым платом за следом моим,
И снова далёким-далёким уроном
Пахнёт полустанок, знакомый давно
От жёлтых акаций до досок перрона,
До девичьей песни под дальним окном.
А я затоскую и к песне остыну,
И горькая память пройдёт не спеша…
…Давно ли с тобой мы прощались у тына,
Не плача, не глядя, руки не пожав?
И ты не махала косынкою синей,
И вслед не глядела, как я уходил…
Далёкий июль. Лепетанье осины.
Ромашек пучок у тебя на груди…
Зачем мне всё это? И вспомнить ли нужно?
Иль, может, забыть навсегда до конца,
Чтоб стала ты звуком. Чтоб ночью недужной
Любимой назвать… и не вспомнить лица.
Но поезд ушёл в темноту, в чернолесье.
Я снова заклятье кладу на пути.
Встречай у окна, и от радости – смейся,
Что мне никуда от тебя не уйти.
29 декабря 1934
Canzone
Если б вдруг ожила небылица,
На окно я поставлю свечу.
Приходи. Мы не будем делиться,
Всё отдать тебе счастье хочу!
Ты придёшь и на голос печали
Потому, что светла и нежна,
Потому, что тебя обещали
Мне когда-то Сирень и Луна.
Но… бывают такие минуты,
Когда страшно и пусто в груди…
Я тяжёл – и немой, и согнутый…
Я хочу быть один… Уходи!..
Год 17-й
Ехали задонские
Казаки.
Утром степи росные
Широки.
Вся земля зелёная
Широка.
Всё земля знакомая
Казакам.
И взойдя по градусам
Высоко,
Брякала то радостью,
То тоской —
Песенка нехитрая,
Как земля:
«Лучше кровью вытравим
Все поля,
Алою – казацкою
Напоим,
Только не Карпатские,
А свои.
По фронтам текла она,
Что вода,
И горька, и солона —
Три года;
И горька, и солона,
А за что?»
– Нам бы жито пеленать,
Да на ток,
Нам бы перевесла гнуть
На возу,
Нам бы выбить белену
На базу…
И расслышала трава
По пути:
«Хватит. Больше воевать
Не хотим».
Год 18-й
Если б можно было
Рассказать о том,
Как казаки ехали,
Покидая дом;
Дом – в котором милые.
Тот ли дом
С яворами, с вербами
Над пудом,
На котором в омуте
Голубом
Кулики посвистывали,
Рос камыш
Остроусый, пепельный?..
А кругом
Степи росы теплили,
Крякал крыж,
И, как камень, брошенный
В осень, в тишь,
Падал чёрной молнией
Чёрный стриж.
Как казаки ехали
Мимо тех
Полустанков с крышами
Из куги,
С рыжими подсолнухами
По застрех,
С садиками – вышитыми
Синью слив…
Пики приторочены
У ноги.
Лошадей шарахает
Посвист – гик.
Песня поднимается
В полный налив:
«Завтра, гривы конские
Запылив,
Выедем, красавица,
До реки,
Славные задонские
Казаки.
Ты не плачь, красавица,
Мы коней,
Напоим, красавица,
Из реки.
Обними, красавица,
Посильней —
Уезжают славные
Казаки.
Нам ли путь-дороженька
Не легка?
Много подорожнику
Потоптать…
Видно, не тебя нынче
Нам ласкать —
Шашки наши вынянчим
На руках.
Ты ждала нас три года,
Ну и что ж?
