«Зениту» трудную победу, 1:0. 21 ноября я наудачу отправился в СКК – даже моих родственных связей в горкоме комсомола не хватило для того, чтобы попасть на золотой матч с харьковским «Металлистом». В поисках лишнего билета я два часа наматывал круги вокруг СКК, надежды таяли с каждой минутой, заканчивалась первая половина встречи, и вдруг мне улыбнулась удача: прямо передо мной лишний билет толпе предложил вышедший в перерыве на перекур добросердечный болельщик «Зенита». Я впервые в жизни растолкал конкурентов локтями, сунул ему полтора рубля и быстрее ветра полетел к входным дверям. Голы первого тайма я не увидел, но при счете 3:1 в пользу «Зенита» совершенно об этом не жалел. Четвертый мяч, забитый Сергеем Дмитриевым с передачи Валерия Брошина, качания Садырина и ликование болельщиков – все это проходило уже на моих глазах. «Зенит» впервые выиграл золотые медали чемпионата Советского Союза, и 21 ноября 1984 года на свете не было более счастливых людей, чем мы, ленинградцы.
Любовь к «Зениту»-84 действительно похожа на первое, выстраданное чувство. Помните, как Сергей Михайлович Волконский, внучатый племянник княгини Зинаиды Волконской, которой восхищался Александр I, описывал ее, одну из виднейших аристократок пушкинской эпохи: «Женщина очаровательного ума, блестящих художественных дарований… Утонченная представительница юного романтизма в его сочетании с пробуждающимся и мало еще осознанным национализмом». Это про всех нас, восьмидесятников.
«Зенит». Синдром второго сезона
Я часто размышлял на тему, почему «Зенит» не стал такой же командой-династией, как в эпоху Сергея Богдановича Семака. На мой взгляд, это глубокая спортивная драма, истоки которой уходят корнями в холодный январь 1985 года. Та зима сковала Ленинград по-настоящему сибирскими морозами: мы, студенты ЛГУ, вечно зябли на остановках общественного транспорта на Университетской набережной. Невозможно было согреться даже в салонах троллейбусов, поэтому, спасаясь от холода и стремясь как можно скорее добраться до спасительного метро, мы перебегали Неву по льду, представляя себя воинами Александра Невского в сражении с крестоносцами. Протоптанная десятками студенческих ног в дешевых зимних ботинках и девичьих полусапожках дорожка вела от здания Двенадцати коллегий к бывшему доходному дому и театру Панаева на Адмиралтейской набережной. В шестидесятые здесь собиралась ленинградская литературная богема, и, по преданию, именно в этом доме герой книги Сергея Довлатова «Соло на ундервуде. Соло на IBM» Грунин ответил искавшему Бродского знакомому: «Где живет, не знаю, но умирать ходит на Васильевский остров».
В январе 1985-го к нам на встречу со студентами университета приехал «Зенит». В актовый зал попадали по спискам профкома, и даже мне, выступавшему за сборную химического факультета, достать пригласительный удалось с огромным трудом. Я сидел на галерке и с восхищением рассматривал своих кумиров: Брошина, Желудкова, Клементьева. Совсем юный на тот момент Дмитриев держался застенчиво, но именно его по завершении официальной части мероприятия активнее всего атаковали кокетливые студентки. Посчастливилось взять автограф и мне, но, расчеркнувшись в моей тетради по неорганической химии, Дмитриев тут же принялся умолять: «Ребят, отпустите, а то Павел Федорович больше в состав не поставит».
Таких встреч чемпионов СССР с коллективами ленинградских вузов и предприятий были десятки. На каждой – фуршет для тренерского штаба. Повсеместное почитание и обожание трудовыми и студенческими коллективами. Подарки, бесконечные интервью, автографы, шампанское – «Зениту» в ту зиму было не до подготовки к новому сезону. Венчала это культовое поклонение церемония награждения золотыми медалями в СКК, на которую билеты продавались с той же нагрузкой, что и пятью месяцами ранее на стадион Кирова. В СКК, где в 1983-м выступали «Машина времени» и «Спейс», установили сцену не в концертном варианте, справа, а напротив центральных трибун. Это уменьшило вместимость арены, однако позволило телевизионщикам снять качественную картинку. Фильм «Золото “Зенита”» режиссера Михаила Литвякова с закадровым текстом в исполнении Кирилла Юрьевича Лаврова сохранил для потомков вручение Николаю Ларионову чемпионского кубка, награждение медалями футболистов и тренеров, точно передал атмосферу на трибунах СКК. Я сидел на центральном секторе и чувствовал себя по-настоящему счастливым человеком. В тот момент меня не тревожила даже перспектива загреметь в армию: мы, студенты вузов, знали о готовящемся эксперименте – повысить интеллектуальный уровень Вооруженных Сил СССР за счет призыва на армейскую службу первокурсников.
Два месяца спустя, 11 марта 1985 года, Генеральным секретарем КПСС был избран Михаил Сергеевич Горбачев. Маховик гласности и ускорения еще не запустили, антиалкогольная кампания официально стартовала 7 мая с постановления «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма», но уже с конца марта на местах принялись рапортовать о приверженности к трезвому образу жизни. Горбачев активно ездил по стране, новому генсеку хотели понравиться. Жернова перестройки перемололи не только элитные виноградники, но и судьбы многих людей. Одним из них стал Валерий Брошин, по итогам сезона 1984 года включенный в список тридцати трех лучших футболистов страны. 3 марта 1984 года «Зенит» со счетом 2:0 обыграл «Факел», однако затем потерпел три поражения подряд: 10 марта – в Ростове-на-Дону, 1:3, 17 марта – дома в матче со «Спартаком», 1:4, 31 марта – в Баку, 1:2. Действующий чемпион СССР опустился в нижнюю часть турнирной таблицы, Спорткомитет Ленинграда, горком партии и первые лица ЛОМО принялись искать виноватого. На Садырина оказали серьезное давление, а крайним назначили Валерия Брошина.
– После чемпионства у нас начались чисто игровые проблемы, совершенно не связанные с ослаблением требований к себе, как писали многие, – утверждает Борис Чухлов. – Кого-то надо было винить в неудачах, вот и выбрали Броху, хотя было много других кандидатов на отчисление.
Мне довелось пообщаться с Сергеем Дмитриевым за год до его трагической смерти. Один из лучших форвардов в истории «Зенита» так описывал мне события 1985 года:
– Многие списывали неудачи на то, что мы якобы всей командой пили целый месяц. Вранье! У поражений «Зенита» в том сезоне были чисто футбольные причины: нас изучили соперники, на «Зенит» стали настраиваться по-другому. Тренерскому штабу было необходимо вводить в состав новых игроков, но все мы жили вчерашним днем, хотя работали точно так же, как в чемпионском сезоне.
Перед игрой в Баку каждый стол зенитовцев сервировали куриным бульоном с яйцом, пюре с курицей и бутылкой боржоми. Брошин, всегда обедавший с Дмитриевым, открыл бутылку, наполнил стакан, сделал глоток и воскликнул: «Так это ж водка!» Реплику Брошина услышал и Садырин: «Ты даже здесь алкоголь находишь!» – набросился на Брошина главный тренер.
Садырин еще не знал, что алкогольные напитки при Горбачеве стали прятать в бутылках из-под лимонада и боржоми. Одна из них, та самая, с водкой, и попалась Брошину. Вот так роковое
